Семирамида (СИ)

Осень в этом году была промозгла. Дождь лил постоянно, холодный ветер пронизывал насквозь. Старое жильё ассириек не спасало от холода; они со страхом думали, как будут жить там зимой.

Продавец часов

На рынке, где торговала ассирийка, недалеко от её места, работал мужчина, который продавал часы. Они познакомились и иногда подолгу беседовали. Он был верующим и рассказывал о вещах, которые Семирамиде были тогда непонятны. Говорил о том, что если попросить о чем-то Господа с верой, то Он, пусть не сразу, но обязательно поможет. Это казалось ей чем-то, никак с ней не связанным. Она пила уже до потери сознания. Ей надоело бороться, будущее страшило. А новый друг продолжал рассказывать. Говорил о святых и их подвигах, и что Бог не гнушается падшими людьми, что все происходящее случается не без Его воли; говорил о свободе выбора, определяющем судьбу человека.

— Если попросить Господа с верой, то Он поможет, обязательно поможет! — уверенно говорил мужчина.

— Кому здесь можно помочь! — горько воскликнула пьяная ассирийка. — Её нет, той, кому помочь было можно! То, что есть…

Она заплакала, и сквозь слезы пробормотала:

— В детстве я все мечтала о сказочной царице, имя которой ношу, что буду такой же прекрасной, как она… И вот во что превратилась…

— Перед Богом ты так же прекрасна, как прекрасна в твоих глазах сказочная царица, имя которой ты носишь, и даже ещё прекраснее, — ответил ей продавец часов.

Семирамида горько усмехнулась и спросила:

— Скажи, я вот не пойму: кому может понравиться пьяная женщина? Да никому! Но ты бросаешь свой товар, садишься со мной рядом и говоришь о Боге. Зачем это нужно тебе?

— Ничего в этом мире не происходит случайно. Наверное, эти разговоры необходимы.

— Кому? Я же сама гублю себя! — со слезами на глазах воскликнула женщина. — Наверное, и Богу противно на меня смотреть!

— Нет. Он же знает, что просто так никто себя не губит. Обратись к Нему с верой, и ты получишь помощь!

— Как поверить в то, что не видишь? Как говорить с Тем, Кто не осязаем?

Ответа на эти вопросы женщина не захотела услышать; разговор и так отнял у неё очень много сил.

Но ответ на эти вопросы неожиданно пришёл. У Семирамиды появилась ещё одна знакомая — живущая в миру монахиня. Она тоже много с ней разговаривала, приносила духовную литературу.

— В твоих книгах очень много и понятно написано, какой Господь и что Он сделал для нашего спасения, — сказала ей как-то ассирийка. — Продавец часов не смог мне это объяснить…

— Зато он заставил тебя задуматься над этими вопросами.

Однажды монахиня принесла толстую старинную книгу. «Житие и чудеса Св. Николая Чудотворца и слава его в России», — прочитала Семирамида на обложке и по привычке взглянула на год издания: 1899.

— Я когда-то любила читать, — сказала она. — Но это очень большая книга, всю мне её не осилить. Знаешь, у меня раньше была дурная привычка: открыть книгу и примерить на своё будущее то, что откроется.

— Действительно, дурная! — воскликнула подруга. — Это до добра не доводит!

— Как видишь, не довело уже, хотя не думаю, что это главное, из-за чего я стала такой, — с горькой усмешкой сказала ассирийка.

— Но ты, надеюсь, не хочешь на святой книге гадать?

— Нет, я просто прочитаю страничку для душевной пользы, — ответила Семирамида, и было непонятно, что же она думает на самом деле.

Она начала читать на пятьсот девяносто девятой странице, затем прочитала и то, что было на шестисотой. Хотя дореволюционная орфография немного её сбивала, содержание прочитанного показалось очень интересным:

«Сын Томского жителя Ивана Момотова, ещё отрок, Василий в течение трёх месяцев так страдал «от мученья бесовского», что лишился ума, памяти и всей телесной крепости, не был в состоянии ни двигаться, ни владеть своими членами и лежал совершенно расслабленный. Сколько ни призывал отец врачей к сыну, ни один из них не помог больному в этих его муках, пока, наконец, не посетил страдающего чудесный помощник — Святитель Николай. Лежал однажды этот отрок полуживой от болезни, и вот явился ему наяву муж благолепный, в архиерейской одежде, с белой сияющей бородой, подошёл к постели больного и сказал ему: «встань». — «Не могу, господи мой, встать, отвечал отрок, потому что совершенно не имею крепости телесной.» Тогда старец взял его за руку и поднял, говоря: «Мною, рабом Своим, повелевает тебе Владыка мой Христос встать с этого одра и быть здоровым». В полном уже сознании в ответ на это отрок воскликнул: «Какую благодарность я воздам тебе, господи мой, за такое твоё милостивое посещение меня?!» Старец сказал ему: «Сейчас встань, иди в соборную церковь и пой благодарственный молебен за своё исцеление Богу, в Троице славимому, Пресвятой Богородице и Святителю Николаю Чудотворцу, пред его образом, что в соборной церкви, на правой стороне, в приделе его, где обыкновенно стоят воеводы, и попроси священников освятить воду; воды же этой возьми из колодезя, что у рва глубокого. Если все это исполнишь, то благодатию Христовой от болезни совершенно освободишься». Тотчас отрок отправился к отцу и рассказал ему о всем явлении. Услышав обо всем и увидевши сына неожиданно вставшим и почти здоровым, отец немедленно поспешил с сыном в церковь — исполнить все повеленное Чудотворцем, и с радостью и хвалой милостивому Угоднику возвратился домой с отроком, совершенно разумным и здоровым».

— Наверное, это очень важная книга, но у меня сейчас нет сил читать дальше, — сказала она, закончив чтение…

Они с монахиней часто вместе ездили в Иверский монастырь. Семирамида не раз пыталась бросить пить, обращалась и к экстрасенсам, теперь же решила молиться.

Однажды на службе в Иверском монастыре она закрыла глаза и оказалась на каком-то пустыре. Вокруг было все бело; она что-то кому-то говорила, просила обо всех родных. Потом открыла глаза — вокруг опять служба, все поют, молятся… То, что случилось на службе, беспокоило ассирийку, и она решила рассказать об этом своему верующему другу. Но тот, хотя читал духовную литературу, не знал о том, что такое алкогольные психозы.

— Это Матерь Божия допустила тебя рассказать Ей о том, что гнетёт твою душу, — сказал он.

— А как рассказать?

— Если не знаешь молитв, то говори своими словами то, что хочешь сказать, о чем хочешь попросить. Это и есть сердечная молитва. Она идёт от сердца, а не от разума. Если ты будешь верить, что тебе помогут, то тебе обязательно помогут, а если не верить, то лучше и не начинать просить. По вере и даётся…

Это был период, в который она или пила, или молилась… Днём пила кофе с коньяком, а ночью садилась на постели и своими словами обращалась ко всем, о ком рассказывали ей монахиня и продавец часов, а потом и к умершим родственникам, чтобы и они ей помогли…

Однажды на рынке Семирамида случайно заметила Карине. Обида на подругу, которая её предала, тут же пронзила все её существо. Ассирийка залпом выпила чашку кофе с коньяком, в которой коньяка было в три раза больше, чем кофе, и пронзительно закричала:

— Ах ты, лживая ослица с сердцем крысы! Как носит тебя земля, отродье змеи!

Карине вздрогнула, присмотрелась и, узнав свою бывшую подругу, с деланой любезностью сказала:

— Семирамида, что с тобой, дорогая? Я чуть было не подумала, что это какая-то котиха здесь кричит!

— Котиха? Ах ты падаль! Да, выпила я немного кофе с коньяком! — закричала ассирийка, которая выпила в этот день в общей сложности уже почти бутылку коньяка и чашку кофе, но считавшая, что она не пьяница, потому что пьёт кофе, в который просто добавляет немного коньяка, чтобы укрепить силы.

— Да, время оказалось жестоко к тебе, — с притворной грустью сказала Карине, с удовольствием отметив про себя, что она-то сохранилась очень даже ничего.

— Сейчас я к тебе окажусь жестокой, — злобно сказала Семирамида, глаза которой налились кровью.