Интернат

– В квартире с родителями! – сказал Антон, – в какой же еще?

– Чего-то вы не очень на домашних похожи, – недоверчиво сказал Димка, – вы что, все в одной квартире живете?

– Да, в одной квартире! И у нас не так, как у вас! – опять начала хвастаться Марина. – У нас в квартире евроремонт, а еще телик, холодильник, микроволновка и… родители, конечно! А мы – брат и две сестры. Мы очень богато живем. Папа у нас – мент, а мама у нас знаете какая классная? Она такая… такая… в общем она очень классная!

– Подожди Марин, я что-то не понял, Антон твой брат или он твой парень, – удивленно спросил Толик.

– Он мой… брат… а точнее мой парень, что тут непонятного? – сердито спросила Марина, понимая, что уже сама запутались в своем вранье, – и вообще, много будешь знать – скоро состаришься! – закончила она этот разговор.

– Странные какие-то, – тихо сказал Толик Димке, когда Марина, Дина и Антон, отошли от их жилища, – думаешь, они правда в квартире живут?

– Брешут! – уверенно заявил Дима, – зуб даю, брешут!

Из дневника Марины Шальневой.

12 декабря

Привет, дневник, знаешь, я раньше этого не замечала, но оказывается, на свете есть люди, которым намного хуже, чем мне. Уже четыре дня мы общаемся с беспризорниками, если честно я немного в шоке от них и от их образа жизни. У нас есть квартира, горячая вода, тепло, мы спим на чистых постелях, а они вообще живут в колодце, и уже не помнят, когда последний раз мылись. По мне лучше уж жить в детском доме, чем вот так, но Димка считает по-другому. Он, как и мы, сбежал из детдома, но сказал, что лучше сдохнет на улице, чем вернется обратно. В детском доме его очень сильно били. Он вообще очень зашуганный и забитый. Я его понимаю! Когда меня били, мне тоже хотелось убежать куда угодно, хоть на край света.

Оказывается, в этом районе полно беспризорных детей; сегодня, например, мальчишки нам показывали своих "соседей", тоже беспризорников. Еще три мальчика живут в подвале заброшенного дома, мы хотели с ними поболтать, но они, видимо, не очень хотели общаться, обзывались, и грозились натравить на нас своих собак. Толик и Димка постоянно спрашивают нас, где живем мы, мы отвечаем так, как учит нас Антон, что живем в квартире с родителями, но мальчишки почему-то нам не верят, и говорят, что для родительских детей мы больно грязные и дворовые. Никакие мы не грязные, мы, в отличии от них, купаемся каждый день, и вещи себе стираем. И прически у меня каждый день разные, неужели не заметно?  Куртки, правда, у нас в клею, но других у нас нет. Заработаем – купим новые…

С беспризорниками Антон Марина и Дина сдружились быстро, и вскоре тоже стали самыми настоящими "детьми улиц". За три недели они изучили район вдоль и поперек, излазали все заброшки и подворотни, узнали все ларьки и "денежные места", и запомнили в лицо и по кличкам всех дворовых собак.

Антон за неделю навел в переходе "порядок". Он выжил тетку-алкашку, которая собирала деньги на лечение несуществующей дочери, а с одноногим дедом он, наоборот, подружился и предложил ему выгодную сделку. Теперь дети пели под его аккомпанемент, и пели они неплохо, потому что иногда им даже аплодировали. Дедушка оказался очень добрым, нежадным, и большую часть суммы отдавал детям, а меньшую оставлял себе. Он тоже постоянно хвалил девочек, и Марина с Диной даже решили, что когда вырастут – поедут в Москву учиться на певиц или на актрис.

События сменяли друг друга так быстро, что иногда Дине казалось, будто все это происходит совсем не с ней, ведь не могла же жизнь так резко измениться. Еще совсем недавно она не видела ничего, кроме серых стен больницы, а теперь… Огромное множество людей, лиц знакомых и незнакомых мелькали так быстро, что она, казалось, сама не поспевала за ними. Еще недавно она думала, что она ничья, и ее окружали чужие дети, чужие мамы, чужие папы… А теперь она – чья-то, Маринина и Антошина. И они заботятся о ней, кормят, называют принцессой, рассказывают сказки на ночь, и главное – любят.

Незаметно прошли три недели, и она настолько привыкла к своей новой жизни, что уже даже не представляла, что можно жить иначе. И вот что странно: она бегала по морозу, ела холодное мороженное, ходила без маски, и почему-то совсем не болела! Конечно, у нее иногда была температура, но ей некогда было за этим следить, ведь вокруг было столько всего интересного…

Улица была целым миром, или даже целой вселенной, со своими городами, жителями и законами. Она привлекала и пугала одновременно. Она притягивала к себе, как магнитом, и таила в себе массу опасностей.

Пока дети находились в детском доме, они были под охраной воспитателей, но здесь, на улице, они были предоставлены сами себе, и поэтому постоянно подвергались опасности.

Основная опасность исходила со стороны других беспризорников. Толик с Димкой были еще маленькие, а вот мальчишки постарше иногда так смотрели на Марину, что она готова была провалиться сквозь землю. А еще к девочкам частенько подходили подозрительные мужики:

– Девчонки, а пойдем ко мне, я вас чаем напою, искупаетесь, погреетесь. Весело проведем время…

Конечно, Антон, Димка и Толик хорошо охраняли девочек, не подпускали к ним никого, но Марина с Диной и сами постоянно были начеку и, увидев чужих, старались держаться от них подальше.

Ведь любой взрослый запросто мог схватить за руку и отвести куда-нибудь, например, в полицию.

С полицейскими у детей были особые отношения. Дети обожали играть с ними в догонялки. Как только сотрудники полиции появлялись на горизонте, дети улепетывали так, что только пятки сверкали. Почему? Да потому что менты запросто могли поймать и отправить в детский дом. А все беспризорные дети так или иначе были "клиентами" детских домов.

Но менты – это еще было не самое страшное. Была еще группа людей пострашнее ментов. И это были сутенеры. Со слов мальчишек, этот район контролировал бандюган по кличке Череп, и все уличные девчонки в конечном итоге попадали к нему в лапы. Один раз детям даже "посчастливилось" его увидеть. Он приехал на большой черной машине и направился в их строну. Никогда еще Марина с Диной так быстро не бегали! Что касается Дины, то Череп вообще стал ее ужасом, и представлялся ей в черном плаще с капюшоном и с черепом вместо головы. Причем сначала девочки о таинственном Черепе ничего не знали, и Марина по наивности сама чуть не пришла к нему в логово. А случилось все тогда, когда они познакомились с Димкиной сестрой Варей.

Варя была худенькой девочкой лет шестнадцати с грустными глазами и светлыми волосами до плеч…

Из дневника Марины Шальневой.

Привет, дневник! У меня радостная новость! Я скоро пойду на работу! Сегодня познакомились с Варей. Это сестра Димы. Она тоже беспризорница, тоже сбежала из детдома и живет одна уже три года. Хотя на беспризорницу она не очень похожа. Она хорошо одета, даже получше, чем мы, а еще у нее сумка и каблуки! Я их даже мерила! Они мне велики сильно, но Антон сказал, что я на каблуках очень похожа на взрослую. А еще он сказал, что эта Варя "по ходу долбит", может так оно и есть, она правда какая-то заторможенная, как будто виснет. Варя живет в каком-то большом доме и работает в салоне у Черепа. Название реально стремное! Ну какая нормальная женщина пойдет делать прическу в салон красоты с названием " У Черепа", они что, название получше придумать не могли? Вот мы с Дашкой Савиновой ходили делать ей прическу в салон "Жасмин", вот это я понимаю – и название красивое, и салон там классный, там нам даже кофе подали с шоколадкой. Ну так вот, она мне сказала, что работает в салоне, и спросила, не хочу ли я тоже там поработать? Я и думаю, а что, мне ведь почти четырнадцать, буду них там какой-нибудь ассистенткой парикмахера, полотенчики подавать буду, расчески, кофе. Может, меня даже стричь научат. Взяла и согласилась. Теперь буду ждать, пока она меня в этот салон работать устроит. Может и правда, я там даже на парикмахера выучусь…