По дорогам Вечности (СИ)

- Она умирает... - чуть слышно ответил Саймон, совершенно подавлено. Ничего нельзя было сделать, чтобы её спасти. Эта безысходность пугала.

- Но почему! - не понял Димка, округлив глаза от ужаса.

- Гадритта забрала жизненную энергию.

- Мне жаль, что все так кончается. - Прошептала Карсилина. - Может быть, там я встречу своих родителей...

И тут Саймон вспомнил про амулет и полез за ним в тумбочку.

- Ничего не кончается! Слышишь?... - Ответил он, доставая амулет и стараясь не паниковать.

Затем он подбежал к Карси, открыл амулет и сжал в её руках. Он слабо светился.

- Ну же! Ну же! - приговаривал Саймон, почему амулет не хочет становиться ярче? - Светись!

Он угасал.

- Нет! Нет! Светись!

Димка при этом, растерянно смотрел на них. Он, чувствуя какую-то неловкость, смешанную с грустью, не знал, что ему делать.

У Саймона от досады и безысходности даже слёзы на глазах выступили, и он тут же их смахнул. Не хватало еще расплакаться!

- Прости меня, пожалуйста, - попросила Карси. - Я такую глупость совершила...

- Раньше надо было думать! - Отозвался Саймон, ну вот как всегда, она слишком поздно осознает всю масштабность своих благородных порывов.

Медальон уже почти не светился, единственный слабый сигнал, и тот сейчас погаснет.

- Нет! Пожалуйста! - крикнул Саймон, вцепившись в ее руку с медальоном, как в последнюю надежду. - Не умирай!..

Его ладони, и больная тоже, стали излучать целебный фиолетовый свет, который был способен поддерживать жизнь Карси некоторое время.

Свет в медальоне стал чуть ярче.

Димка в ужасе застыл.

- Что стоишь! Приведи кого-нибудь! Нужна помощь! - попросил Саймон, не отпуская Карсилину.

Димка выбежал из комнаты. Саймон остался наедине с Карсилиной.

- Это бесполезно, - прошептала Карси. - Твоих сил не хватит, чтобы заменить ту энергию, что была...

- Я тебя не отпущу.

- Ты не сможешь держать меня вечно.

- А ты поверь, просто поверь в то, что я смогу тебя удержать!..

Амулет снова стал бледнее. По щеке Саймона предательски заскользила слеза.

- А помнишь, - начал он, стараясь совсем не раскиснуть, - как мы познакомились?

- Ты сбил меня с ног в книжном магазине, - и она улыбнулась.

- Ты была такая серьёзная, - Саймон улыбнулся в ответ, но слёзы всё текли и текли по его щекам, не желая останавливаться. Он злился, что не мог успокоиться, а, ещё, злился на чёртов день.

- Ты рисовал очень красивые портреты, - сказала Карси, слабо улыбнувшись.

Саймон всхлипнул и добавил:

- Я и сейчас рисую, только не так много.

Он не думал, что Карси когда-нибудь увидит его слёзы. Ему было невольно стыдно за свои эмоции, которые он предпочитал не показывать.

- Я вспомнила почему-то, как вы с Томесом из-за меня дрались, - прошептала Карси.

- Между прочим, я его тогда правильно отметелил, хоть ты и не разговаривала со мной после этого два дня, - заметил Саймон.

- Эти два дня мне с трудом дались, - Карси даже рассмеялась. - Но я гордо ждала, пока ты придёшь и извинишься, что подрался с моим парнем.

- Хлюпик он, а не парень.

- Ты его тогда ещё с помощью магии в сугроб забросил.

- Вот именно из-за этого ты со мной и не разговаривала. А, между прочим, это коронный бросок был, - хмыкнул Саймон. - Далеко летел. Он забыл, как в сугробе оказался. Видела бы ты его физиономию, это нечто!

Она снова улыбнулась, глядя на него, затем произнесла:

- Так непривычно, когда ты плачешь...

- Я не плачу, - и Саймон принялся отнекиваться. Бездна, почему он не мог успокоиться!

- Плачешь...

Интересно, может ей перечислить сегодняшнюю цепь событий, которая привела к этому "достаточно редкому явлению".

- Если тебе так хотелось увидеть мои слёзы... - заметил Саймон. - Был способ лучше, чем смерть. Например, могла бы попросить лук порезать.

Странно, даже в такой ситуации, он ещё не разучился острить.

- Мне вовсе не хотелось, - сказала Карсилина.

- То есть, ты не думала, когда принимала это решение. ...

Карси молчала, ей стало очень стыдно. Саймон всхлипнул, пытаясь успокоиться, но, не получалось.

Амулет стал бледнее, слабый, еле заметный кусочек света. Магия была не в состоянии больше удерживать Карсилину. Но Саймон упорно сопротивлялся.

- Сумасшедший сегодня день... - слабым голосом произнесла Карсилина, закрывая глаза.

Амулет погас, из него испарился последний лучик света. Руки её ослабли. Сердце остановилось. Все было кончено.

- Не умирай! Пожалуйста!

Саймон все ещё сжимал её руку с амулетом, не мог отпустить, боясь порвать ту единственную нить, которая их связывала. Болезненная пустота сковывала сердце. Происходящее напоминало кошмарный сон. Только это была реальность. Жестокая и необратимая.

Её больше нет. Как это страшно звучит. Её нет. ... Нет!

***

Не знаю, сколько Саймон так сидел, прибывая в ступоре и сжимая её безжизненную руку....

Он был подавлен и опустошён.

Дверь отворилась, и вошёл Димка, следом за ним появились в комнате Альфред, Мартина, Прохор Рейли и несколько врачей.

- Что с моей сестрой? - испуганно спросил Альфред.

Один из докторов подошел к Карсилине и попытался нащупать пульс. Все пришедшие напряженно ждали, что он скажет.

-- Она мертва... - сообщил доктор.

-- Время смерти? - сухо спросил второй доктор.

-- Семнадцать сорок, - ответил первый, пощелкав каким-то маленьким прибором.

Мартина взглянула на Карси, вздрогнула, затем медленно села в кресло, глотая слёзы.

Альфред тихо подошёл к Саймону и опустился на колени рядом с кроватью.

- Сестрёнка... - прошептал он убитым тоном.

Димка стоял возле дверей, за спинами растерянных докторов, боясь пошевелиться, и почти не дышал.

- Скажи, пожалуйста, почему так вышло, - обратился к Саймону Прохор. Они же вместе перематывали время, такого не могло произойти! Они же все учли!

Но Саймон, всё ещё не до конца осознавал произошедшее.

- Саймон, пожалуйста, расскажи нам. Мы должны знать, - попросил Альфред, похлопав его по плечу, пытаясь вернуть к реальности. - Нам это очень важно.

Таким грустным и серьёзным Альфред ещё никогда не был.

И Саймон заставил себя заговорить, хотя в горле стоял болезненный комок:

- Гадритта заманила... нас...

- Что это ещё за самодеятельность! - возмутился Прохор Рейли. - Вы должны были сообщить куда следует!

Но тут подала голос Мартина, она вытерла слёзы рукавом и попросила:

- Дядя Прохор, не кричите на него, пожалуйста.

Саймон, глядя в одну точку, продолжил:

- Она забрала у Карси энергию... Жизненную энергию, без которой человек не может...

- Как так получилось? - тихо спросил Альфред.

Саймон тяжело вздохнул, пытаясь заставить свой голос звучать твёрдо:

- Сулитерия отравила себя "Ядпроксом"... Карси пожертвовала собой... чтобы вернуть её...

- Нельзя было! - сердито заметил его отец, Мартина даже вздрогнула.

Он стукнул себя ладонью по лбу и сказал:

- Для этого тёмного ритуала подходит энергия любого человека. И Карсилине не обязательно было...

Оказывается, Саймон потерял её из-за такого пустяка! Так не должно было быть!

- Почему ты этого раньше не сказал! - Крикнул он, раздражаясь.

Отец не нашёлся, что ответить, а Саймон поднялся с колен, и нервно, словно в паранойи, проговорил:

-- Она не может вот так просто взять и умереть.

Он до последнего не мог поверить в произошедшее. Это -- сон. Дурацкий сон. Надо проснуться!

Сильный порыв ветра распахнул окно и ворвался в комнату, раскидал несколько листов бумаги, лежащих на тумбочке, растрепал Мартине волосы и пошевелил занавески.

- Закройте, пожалуйста, окно, - чихнула Мартина.

И только Прохор Рейли потянулся, чтобы захлопнуть окно, ветер неожиданно прекратился. Окно же захлопнулось само.