«Я слушаю, Лина…»

шь. Чем этот суд закончится для парня.

– Я только знаю, что этот парень в любом случае не имеет право скрываться.

– Даник. Милый мой Даник. Для тебя он никто! Просто один из очередных последственных. Он для тебя пустое место! Поэтому тебе так легко играть в эти игры с совестью. А ты не хочешь подумать о нем, как о человеке? Просто о человеке? Откуда ты его знаешь, Даник? Скажи, откуда?

А вдруг он замечательный парень. Вдруг он любит книги, музыку. Вдруг он мог бы стать композитором? Вдруг он смог бы осчастливить людей? Ты же полностью исключаешь это! Ты его хочешь загнать в тюрьму. И там он уж точно никем не станет. И не мне тебе объяснять, что такое тюрьма. И кем он оттуда выйдет. Если конечно выйдет. Он станет законченным преступником, Даник. И уж точно не нужным для общества. И это будет на нашей совести. Я же считаю, что парню необходим шанс. Если допустить, что он жив.

– Лина, ты не собираешься менять профессию? Ты прекрасно заниматься перевоспитанием трудных подростков.

– Меня вполне устраивает моя профессия, Даник. Впрочем, об этом мы уже говорили.

– Однако ты в своем психологическом анализе допустила промах. Несколько немаловажных деталей. Если этот парень прячется. Если он боится признаться. Хотя фактически и не виновен. Если он спокойно может спать по ночам. Зная что совершил преступления. Если он вообще собирается и дальше жить с этим. Вот тогда он уже и есть конченный человек.

И он никогда не сочинит музыку. И никогда не осчастливит человечество. Уж мне-то поверь. Люди без совести не способны на это. Более того, он теперь будет знать. Что многие подлые вещи остаются безнаказанными. И поэтому онможет совершить еще одну подлость. И сделает это уже легко. Ты сама толкаешь, Лина, его на это. Ты сама же топишь его. Пойми. Человек у которого есть совесть, не станет прятаться. Даже зная, что ему грозит. Он выберет правду. Чтобы найти силы жить дальше. И в тюрьме. За решеткой. Он имеет больше шансов на спасение своей души. Даже если получит на полную катушку. Во всяком случае он задумается о себе. О своем месте в жизни… И, может быть, тогда он сможет сочинять музыку…

– Или окончательно озлобится на людей. И окончательно их возненавидит. И окончательно разуверится в справедливости мира. Впрочем, Даник. Мы делим шкуру неубитого медведя. Хотя эта пословица не очень кстати в нашем случае. Мы уже делим душу убитого человека. У которого была совесть. Из-за своей совести он и покончил собой.

– Это твое последнее слово? – Даник тяжело поднялся. И направился к выходу. – Это твое последнее слово?

И на моем лице он прочитал: «Да.»

Но мне все еще хотелось разрядить обстановку. Мне все еще не хотелось терять единственного товарища. И я как можно веселее сказала:

– А как твои девочки, Даник?

Он усмехнулся.

– Прекрасно. Они действительно глупы как пробки. Но это не страшно. Главное – они не способны на предательство. Я в последнее время понял, что на предательство, как правило, способны расчетливые и слишком умные люди.