Шаги за спиной

проедет машина, на улицах тишина, такая, что даже слышишь стук каблуков явно милой девушки, спешащей, но невидимой. Ты идешь медленно и редкие - шлепающие, твердые, мягкие, шаркающие, чуть слышные, детские, женские - шаги догоняют тебя, перегоняют, уходят. У бордюров тротуара песок, с обеих сторон - ещё одна морская иллюзия. Песка много, его не вымести. Кое-где песок зарастает травой. Дети застревают на ходу, чтобы покопать месок лопатками. А мамы вечно спешат и дергают их за ручки.

Может быть, все дело в том, что это незнакомый район.

Валерий стал в тень круглого клена и начал наблюдать. Было около восьми. Половина уличного населения - дети. Дети невнимательны, но хорошо запоминают. В тишине они перекрикиваются как петухи в деревне, иногда вступают мамы или бабушки:

- А пойдем в войну играть...

- Слезь с дерева! Не можешь?

- Аааай! Это не твоя! Кукарекуууу!

- Что же ты папе даешь? Она грязная! Прошла женщина почтальон, отбрасывая неправильную тень: солнце отражалась в стеклах и освещало её сразу с обеих сторон. Вторая тень то появлялась, то исчезала. Женщина встретила знакомого и заговорила с ним. Открылась черная узкая дверь магазина и худой мальчик в очках (лет семнадцати) вынес самодельную вывеску: "Продукты Магазин Класс!!!". Сейчас в кассе денег нет, это понятно каждому. Заходить придется перед самым закрытием. Такой хлюпик не станет особенно сопротивляться. А на хорошую охрану у них просто денег нет. Слабые должны гибнуть - очень правильный закон природы, он не всегда применим к человеку, но иногда применим. Ничего с ним не станется, не умрет, а только станет сильнее. Пойдет на пользу. Так тяжкий млат, круша стекло, кует булат... Впрочем, нечего себя уговаривать, и так все ясно. Вот и Люда. Не надо бояться, не надо. Тебе же везет, всегда везет. Повезет и на этот раз. Нечего беспокоиться.

Люда вошла в магазин.

Валерий прождал ровно три минуты, как было условлено, и пошел за ней.

Внутри магазин был росто большим ларьком. Ассортимент тот же, что и везде: вначале туземное население неприемлет, потом привыкает к виду упаковок, потом случайно пробует угощение, потом распробывает, потом выбирает что получше да подешевле, потом начинает покупать. Какой-нибудь Кук или Магеллан торговали с дикарями по тем же самым принципам. А "Марс" действительно неплох; если бы не отвратительная реклама даже годился бы в пищу.

- Я хочу бутылку водки, - сказала Людмила.

Она была в зеркальных очках, в парике и в двух шарфах под платьем если бы не видел этот грим дома, мог бы и сам не узнать.

- Какую?

- Подороже, за два миллиона. Нет, лучше ту, подешевле.

Она играла великолепно, с искринкой. В театре так не сыграешь. Вся жизнь театр, а мы в нем стулья: толпы бездельников обязательно сидят на наших шеях и неаслаждаются...

- Можно долларами? - спросила Людмила.

И протянула бумажку.

- Нет, лучше не надо, - мальчик повертел бумажку и протянул обратно.

- Я давала десять, - сказала Людмила.

Мальчик