Когда я вернусь (СИ)

- Я не верю в любовь, Артём.

- Зря.

- И чем, скажи, пожалуйста, отличается твоя единственная прошедшая любовь от той, которой никогда не было? Как ни крути, в результате мы оба имеем абсолютный ноль в остатке.

- Неправда, - спокойно произнес он в ответ.

- У тебя не ноль? Ты где-то прячешь любимую женщину? Может быть, даже тайно женат?

Спрятав руки в карманы лёгких брюк, он стоял на дорожке парка, зонт висел на левой кисти, глаза смотрели в сторону. И я впервые подумала, что у этого мужчины тоже есть тайны, и, наверное, тоже есть что-то, причиняющее боль. А он скрывает чувства за обычной невозмутимостью и спокойным юмором. Имею ли я право призывать его к откровенности? Но ведь он откуда-то знает мою историю, значит и я могу узнать его.

- Я не женат. И никого не прячу. И ноль у меня лишь отчасти. От очень маленькой части, потому что я, на самом деле, так не думаю. Я знаю твою историю, Леся, потому что не спускал с тебя глаз в те годы, - он продолжал смотреть на других людей вместо меня, а мне так хотелось, чтобы в этот раз это была именно я, чтобы понять его слова так, как нужно. - У каждого своя полоса препятствий: одни влюбляются в глупцов, а другие в несовершеннолетних девочек. И если ты могла прикоснуться к любимому человеку, то я не смел даже подойти к тебе ближе до твоего восемнадцатилетия. Такие уж принципы, - пожав плечами, произнес он, - отец мне хорошо объяснил правила этой игры. И я ждал, хотя сам тогда не понимал, что жду. Считал, что живу полной жизнью, просто чуть сильнее переживаю за младшую сестру друга, чем за свою подружку. - Тёма ухмыльнулся, а я опустила глаза, и мы стояли в метре друг от друга, погружённые в воспоминания. - А потом ты стала гулять с Владиком. Я видел, что ты влюблена, а он был треплом. И когда он начал дружкам своим рассказывать о тебе и ваших встречах, добавляя все эти нелепости про тебя, я понял, что больше не могу себя контролировать.

- Ты дрался из-за меня? - перебила я, вдруг вспомнив, как спустя пару дней после расставания видела Влада со следами драки на лице.

- Я не дрался, - с чувством омерзения произнёс Артём. - Я бил.

Спина покрылась мурашками и, казалось, дрожь прошла даже под волосами по голове. Почему я не видела этого тогда? Так страдала, что думала только о себе и Владике. Какой же он оказался мерзкий. Полгода за мной ухаживал, прежде чем поцеловал в первый раз, изображал из себя принца, а я и поверила. Так хотелось быть любимой, как мама и Саня. Вся моя правильность растворилась от ощущения нужности, я быстро сдалась, приняв длительное ухаживание за признак достойности. А потом до меня начали доходить слухи о том, как я легла с ним в одну постель, а иногда и не в постель, судя по разговорам, я была не самой хорошей девочкой, и к тому же легкодоступной. Сначала не верила, что это Влад говорит. А потом застала его в компании возле университетской общаги, все гоготали, а он - как артист эстрады - пантомимы показывал, сопровождая их пошлыми комментариями. Сама не помню, как бросила ему что-то в спину, то ли камень, то ли кусок твёрдой земли, и убежала.

- А потом уехал в Москву, потому что понял, что не могу больше спокойно ждать и убью любого, кто прикоснётся к тебе на моих глазах. Молился, чтобы ты закрылась в себе на эти два года, ни с кем не встречалась и никому не верила. А потом я вернулся бы к тебе.

Тёма, наконец, посмотрел на меня и вымученно улыбнулся.

- И я вернулся. Только тебя тут не было. А я даже не знал, что ты уехала.

Страдая и плача, забыв, как живут шестнадцатилетние девочки без депрессии, я не смогла придумать ничего лучше, чем поступить учиться в каком-нибудь далеком городе. И Мурманск мне идеально подошёл. Почти три тысячи километров, из знакомых только папина дальняя родственница тётя Зоя, у которой я и жила, и ни одного свидетеля моего позора.

- Ты говоришь, у нас обоих в остатке ноль. Возможно, некоторое время назад я согласился бы с тобой, но не сейчас. Я все эти годы даже не понимал, что всё ещё надеюсь на что-то. Женщины приходили и уходили, и я как будто даже переживал из-за этого. Но сейчас чувствую такую сильную разницу между любой из них и тобой.

Он замолчал, глядя в мои глаза, а мне вдруг стало жутко страшно. Что делать дальше? Как реагировать на эти слова? Может быть, подойти и обнять в благодарность за преданность? Только я даже сдвинуться с места не могу.

Тёма одним движением перехватил зонт и, удерживая его за вершину, протянул ручкой ко мне. Сначала я решила, что он предлагает мне взять его, но потом зонтик поднялся выше плеч и его ручка обхватила мою шею сзади. Медленно притянув меня к себе, Тёма склонил своё лицо к моему и когда между нами остались считанные сантиметры, спокойно произнёс:

- Так что не говори мне, что любви нет.

«А я считаю, что не о чем тут даже разговаривать.

Оно или есть, или нет. Своё у каждого».

Светлана, 34 года.

Лёля позвонила мне на самом интересном месте. Я и обрадовалась её звонку, спасшему меня от неловкости, и расстроилась, ведь продолжение могло стать ещё интереснее. Рыдая и всхлипывая, она сказала, что Лёша её не любит, и не нужны ей больше никакие три дня.

Как мы добежали до дома, я уже не помню, по пути говорили только о Лёле. Я снова винила себя в том, что недоглядела и не удержала её в стороне от этих переживаний. Девочка встретила нас с растрёпанными волосами, нос красный, глаза красные, чёлка набекрень. Едва увидев, она бросилась ко мне на шею. Тёму я видела в зеркальном отражении, он стоял за моей спиной, напряженный и расстроенный.

- Мы погуляли немного по району, а потом он сказал, что у него сегодня ещё есть другие дела, и пошёл меня провожать до подъезда. - Лёля сидела на диване, подтянув коленки к лицу, между мной и Артёмом. Я обнимала её за плечи. - А у подъезда он остановился и сказал, что любит другую и не хочет меня обманывать.

- И что потом? - спросила я.

- Сказал «ну пока», а я сказала «пока». И ушла. - Лёля снова разрыдалась, уткнувшись лицом в худенькие коленки.

А я подумала, какой правильный мальчик, этот её Алёша. Только вот что сказать страдающей племяннице, я не знала.

- Как мне быть теперь? Просто жить не хочется…

- Ну что значит «не хочется»? - вдруг заговорила я. - Арифметика проста, Лёлик. Если этот любит другую, значит для тебя есть кто-то другой.

Подняв глаза, увидела, что Тёма внимательно смотрит на меня. Лицо удивлённое, взгляд растерянный. За все годы он впервые выглядел так - словно мальчишка, а не серьёзный дяденька. Или, может, дело во мне?

- Надеюсь, что твой Алёша будет счастлив, - сказала я, - потому что он хороший парень. По-моему, он правильно поступил, правда, Тёмыч?

Тёмыч моргнул и, заметив взгляд Оли, ответил:

- Правда, да.

- Свои чувства всегда не просто открывать, - продолжила я, глядя на него, - поэтому он - молодец. Одно могу сказать точно, - я повернулась к племяннице, - ты можешь быть уверена, что выбрала достойного человека. Правда, теперь придётся выбрать кого-то другого.

Оля рассмеялась сквозь слёзы.

Весь вечер мы сидели в обнимку. Тёма вскоре ушёл, и наши беседы перешли в более интимное русло. Лёля говорила о чувствах, строила догадки, что, возможно, он по какой-то причине специально сказал ей неправду, поскольку не назвал имени своей избранницы. Меня умиляла её наивность, но я не стала ничего говорить. В один момент я осознала, что лучшее, что могу для неё сделать, это просто слушать и обнимать. Правда, сама я нуждалась в том же самом.

Когда Тёмыч вышел, мне хотелось пойти следом. Осталось ощущение, что мы не договорили. Всё внутри рвалось за ним. Хотя что ему могла бы сказать я сама, не знаю. Когда я легла в постель, было уже за полночь. Глаза отказывались закрываться, и мысли бродили по лабиринтам воспоминаний, встречая Тёмыча то за одним поворотом, то за другим. Как мог он влюбиться в меня тогда? Он младше Саньки почти на три года, и ему, вероятно, было лет девятнадцать, когда они подружились, а мне двенадцать. Во что он мог там влюбиться, или это произошло позже? А вот в свои четырнадцать я его помню. Он один раз вывел меня из-за гаражей, где пацаны курили после школы. Я жутко боялась, что он расскажет Сане, но обошлось. Все мои воспоминания о нём - это пугающий своей строгостью взгляд. От страха перед ним я даже не замечала, какой он симпатичный. Как я могла рассмотреть во всем этом любовь?