Числа

чего. Сейчас.

Вот так, подумал он, когда предсердечная тоска отпустила. Пока «Альфы» с «Бетами» мочат друг друга в кустах, а «Гаммы» имеют всех самок в стаде, «Дельты» открывают свой бизнес на соседней поляне. И поделать с этим ничего нельзя. Капитализм.

Вечером Степа принял снотворное, и ему приснились похороны. Он стоял возле могилы, на дне которой лежал розовый пластмассовый гробик. В нем была идея, которая родилась у него днем. Степе хотелось вскрыть гробик, чтобы посмотреть, как выглядят мертвые идеи, но он не решался, потому что был в этом печальном месте не один.

На другом краю могилы сидел пьяный сурок в шапке-ушанке, на которой сверкала начищенная кокарда с буквой «альфа». Оправдываясь, сурок что-то лопотал в мобильный и моргал красными глазами. На шее у него виднелись два больших фиолетовых засоса. Степа, чтобы не обидеть его, делал вид, что слушает через прижатую к уху расческу. Но думал он совсем о другом – о том, что не будет менять названия своего банка, просто станет относиться к планете, на которой живет, немного хуже. И все.

Утром Степа проснулся разбитый и отменил обе назначенные на день встречи.

43

Через несколько дней на стол перед Степой легла красная сафьяновая папка со справкой по «Дельта-кредиту», которую подготовила Мюс. В папке была большая цветная фотография и девять покрытых мелким шрифтом страниц. От каждой из них у Степы осталось такое чувство, будто ему дали кулаком по роже – причем каждый раз удар наносился под другим углом, чтобы он не привыкал.

Президента банка звали Георгий Варфоломеевич Сракандаев. Он происходил из старообрядческого рода, где мужчин несколько веков подряд называли только именами «Георгий» и «Варфоломей». Не надо было быть индейцем-следопытом, чтобы распознать в имени «Георгий» то же число, которое, злобно хохоча, заявляло о себе в слогане «Дельта-кредит. Полная гамма услуг!». Первой шла четвертая буква алфавита, в слове было три гласных. Вопросы есть? Нет. Но этим не ограничивалось: инициалы Георгия Варфоломеевича, «Г» и «В», тоже давали «43»! Мало того, Степа ясно слышал в слове «Сракандаев» чуть искаженный корень «сорок», а в конце, чтобы не оставалось никаких сомнений, снова стояла третья буква алфавита. Тройное зло – очевидное, наглое, жирное, самодовольное, уверенное в своей безнаказанности и даже не думающее скрываться.

В справке говорилось, что друзья и партнеры по бизнесу называют Сракандаева Жорой, и в светской хронике он фигурирует только под этим именем.

ЖОРА СРАКАНДАЕВ… Степа долго-долго вглядывался в это странное словосочетание, похожее на червя. Буква «Ж» напоминала челюсти-жвала, следующая за ним «о» – ротовое отверстие, а конечная «в» – округлые мягкие ягодицы. Первое слово как бы ело; второе – оправлялось; все остальные буквы были органами пищеварительного тракта. Это словосочетание медленно двигалось влево, в область непожранного, а то, что стояло в строке справа от него, казалось выброшенным из организма калом… Но Степа понимал, что такое восприятие