Новый Мир ( № 3 2006)

Честно признаюсь, в Америке иногда испытываю атавизмы советского мировосприятия. Порой поглядываю на здешние новостройки — и очень хочется пригласить в США совет Москомархитектуры (он ведь и теперь действует по-советски) с тем, чтобы тот распорядился по поводу местного стиля. Но нельзя. Не поймут этого американцы.

В середине 30-х мой отец, занимавшийся столичным строительством, был командирован Моссоветом в США на предмет изучения зарубежного опыта, побывал неподалеку от знакомого мне теперь города Рочестера, о чем свидетельствует сохранившаяся у меня по сю пору сувенирная “гармошка” с видами Ниагарского водопада, и привез оттуда архитектурный журнал в синей глянцевой обложке. Спустя несколько лет, поступив в МАРХИ, я обнаружил в нем материалы всеамериканского конкурса на проект частного жилого дома. В соответствии с утверждением Ильфа и Петрова все они были одноэтажными. Мало того, все были с плоскими кровлями и с очевидными чертами модернизма, успевшего проникнуть за океан в довоенные времена. Тот конкурс отражал в себе модные веяния школы “Баухауз”, представляя собой смесь европейского конструктивизма с мощным доморощенным влиянием Райта.

С тех пор в Ниагаре утекло много воды, журнал затерялся, Америка стала много богаче, дома — двух- и даже трехэтажными, кровли — скатными. В том же Рочестере крайне редко встречается жилище, строящееся по современной моде. Тут господствует здешнее, не поддающееся стилевому определению мещанство, со множеством креповочек, фронтончиков, сандриков и проч. Догонять бы не следовало, но перегнали. На Рублевке оно выглядит воинственней.

Но когда эти дома располагаются на стриженом газоне, обрастают цветами и всякой зеленью и, что главное, остаются открытыми взору, лишенными каких-либо заборов и оград, я готов мириться с этим архитектурным “ширпотребом”, впечатление от которого компенсируется прекрасным парковым пространством. И я представляю себе, насколько краше было бы наше Подмосковье, если бы кому-либо когда-либо удалось сокрушить заборы, отделяющие друг от друга тесные участки никому ни в чем не доверяющих соседей. Даже на кладбище. Но этого, увы, скорей всего, никогда не случится. В этом деле Америку не догонишь. Публика тут уж больно доверчива, и privacy почитается неукоснительно.

Что до местных вкусов, то архитектурное мещанство и в интерьерах в глаза бросается — просторных, открытых, двухсветных, но “в хвост и в гриву” разукрашенных колонками, арочками, балясинками. Это назойливо демонстрируют выставки готовых к продаже и рекламно меблированных домов. И не важно, что там нередко натыкаешься на планировочные нелепости — никак не осмысленные пространства, случайные опоры, бестолково поставленные лестницы. Зато “красиво!”. Но только и здесь Америка позади — одно “палаццо Брынцалло” даст ей сто очков вперед.

В свое оправдание местные архитекторы говорят, что вся эта пошлость вообще не их рук дело. Дескать, предприимчивые девелоперы пользуются услугами проектантов строительной специальности. Это дешевле. Ну а те, что называется, “набили руку” и с помощью компьютера лихо компилируют расхожие формы и детали, угождая клиенту. Зато такого товара тут много — на всех хватает!

Может быть, это и есть самое главное, что жилье — в достатке? А мы никак не догоним. Ведь обещали каждой семье по квартире ровно полвека назад. Отчего ж они в России в извечном дефиците? Много тому причин. Скажу лишь об одной.

Всем тут известен диснеевский мультик о трех поросятах, но только строят американцы свое жилище как самый легкомысленный из них — стоечки, фермочки, фанера. Каждый год ураганы, что тот волк, сметают с лица земли сотни, а то и тысячи домов. Но возводится взамен упорно то же самое. Страховка оплачивает утраченное, собрать такой дом не проблема, и стоит он, по здешним понятиям, недорого. Вот и весь сказ.

А что, если бы Америка возводила свое жилье со стенами в два с половиной кирпича толщиной? Такие дома, конечно, не сдуло бы, но думаю, что граждане этой страны тоже толпились бы в очередях за ордерами и, наверное, их бы тоже “испортил квартирный вопрос”. Все дело тут в трудоемкости. И неправда, что российский климат не терпит такого жилища. Тут, у границы с Канадой, климат подобен подмосковному. Снега точно не меньше. А разве сборные финские домики не рассчитывались на суровый климат Суоми? Но ведь их строили в послевоенные годы в малых городах и рабочих поселках даже в Зауралье. Должно быть, с такими домами легче было бы тягаться с Америкой. Но, по обновленным недавно нормативам, стены станут потолще, стало быть, сроки жилищного благоденствия вновь отодвинутся и в заветном соревновании победа нам пока не светит.

Ну а как в Штатах обстоит дело с общественными зданиями, с публичной архитектурой? Возьмем опять все тот же Рочестер — среднеамериканский город (city) с девятнадцатью примыкающими к нему городками (town), вместе с ним образующими графство Монро. Третий по размеру в штате Нью-Йорк и побратим Великого Новгорода (по-здешнему — Sister city), в котором квартируют “Кодак”, “Ксерокс”, оптика “Бауш и Ломб” и где за 215 лет архитектурной истории накопилось немало достопримечательного.

Что же тут построили в 2004-м? Есть ли что-либо достойное ХХI века?

По случаю открытия движения скоростного парома (90 км/час), курсирующего по водам Онтарио в канадское Торонто и обратно, возвели унылый терминал с дурно нарисованной башней. Гигантский молл “украсил” златокупольный ресторан, достойно представляющий местный китч. Построили несколько невыразительных торговых объектов, да и офисы новых бизнесов тоже не отличаются высоким вкусом. Это образцы все той же среднеамериканской архитектуры. Глядишь на эти постройки с неизменным чувством досады. Все свидетельствует о том, что никто тут никого не направляет, советы отсутствуют, и твердой руки главного зодчего тоже нигде не обнаруживается. Не то что полная свобода — анархия! Джон Фэйко — коллега, работавший здесь всю жизнь, говорит так: “В этих строениях отражается самодовольство и степенность местной элиты. Город, имеющий немалые богатства, тратит их на воспроизводство исторических стилей с большей охотой, чем на постройки, выражающие современность и новые технологии”.

А вот в Сиэтле есть и другие жилища. Дома, строящиеся на нижней отметке рельефа, не должны заслонять вид тем, что расположены выше. Таковы правила. И законопослушные зодчие строят любезные моему вкусу плоские кровли, а остекленные проемы и ограждения широко открывают дивные виды на горы и океанские заливы. И здесь же, в том же 2004-м, по проекту датчанина Рэма Колхааса построено ультрасовременное здание библиотеки, сразу ставшее главной достопримечательностью города. Словом, в Америке есть всякая архитектура — на любой вкус. Но главное не в этом.

Здесь на бочку архитектурного дегтя приходится добрый половник высокопрофессионального меда, того, что зовется авангардом нового века. Конечно, и в России есть свой относительный авангард, по достоинству награждаемый национальными премиями. Но американский абсолютен и потому отмечен мировым признанием. Это совсем другая архитектура, опирающаяся на новейшие методы проектирования, новейшие технологии и на финансовую поддержку иного порядка. Угнаться не так-то просто.

Здесь присутствует питательная почва для всяческих новаций. И потому в разных концах США ежегодно в заметном числе возникают сооружения, умножающие славу звезд американской архитектуры, привлекающие на этот профессиональный рынок лучших мастеров со всего света — испанцев, японцев, итальянцев, датчан, французов, англичан.

Почему это происходит? По причине той же самой свободы. Ведь даже маленький городок Коламбус, штат Индиана (36 тыс. жителей), пожелав однажды украсить себя творениями мировых звезд, успешно осуществляет эту программу уже более полувека и, таким образом, накопил к сему моменту более шестидесяти больших и малых достопримечательных сооружений. Так тут действует местное самоуправление. Вот в чем надо бы догонять Америку.