Клуб «Калифорния»

— Ну, было бы несколько более убедительно, если бы ты не вырубилась еще до его ухода, тем не менее, ты осталась наедине с таким чертовски обаятельным парнем, как я…

— У меня не было ни малейшего шанса устоять!

— Именно. Так что, когда ты его увидишь — ой! — вот и он. — Джоэл поднял руку и помахал моему растрепанному другу. — Доброе утро, Элиот!

— Доброе, — пробормотал Элиот, шаркая ногами как живой мертвец.

— Хорошо спал? — весело тараторил Джоэл.

— Не совсем, — проворчал Элиот. — Я проснулся с такой же отекшей мордой, как у Бенисио Даль Торо.

Он пытался пошутить над своими мешками под глазами.

— А вы?

Я взглянула на Джоэла, чтобы понять, что он собирается ответить. Джоэл смотрел на меня. Его губы растянулись в озорной улыбке.

— Это, конечно, не мое дело! — Элиот пошел на попятный, вид у него был подавленный.

Я закусила губу и уставилась в пол, понимая, что если я открою рот, то завеса тайны мигом спадет. Мне такие вещи доверять нельзя.

— Хм, Лара, я не знаю, какие у тебя планы на сегодня… — Элиот говорил со мной таким тоном, словно мы едва знакомы, чушь какая-то. — Просто через час у меня экскурсия, я хотел спросить, не хочешь ли ты присоединиться?

Судя по тому, как он волновался, ему сейчас нужна была моральная поддержка.

— Разумеется! С удовольствием! — Я придала голосу как можно более восторженные нотки. — Вот только…

Я вопросительно взглянула на Джоэла. Можно ли мне поехать одной?

— Поезжай! У меня были планы покорить парочку вершин, но в любом случае нашей следующей остановкой должен быть магазин одежды, — решительно сказал Джоэл, поскольку я все еще расхаживала в его трико, которые болтались мешком вокруг моих ног.

— Тут есть один неплохой магазинчик в Йосемити-Виллидж.

Элиот повел нас, идя на пару шагов впереди, молотя палкой по травке и кустарнику. Джоэл бросил на меня многозначительный взгляд, но я не была уверена — это поведение ревнивого мужчины или друга, обиженного на то, что ему не уделяют того внимания, к которому он привык. Разумеется, нельзя сбрасывать со счетов вероятность того, что Элиот так недоволен жизнью, потому что не выспался. Как-никак ему пришлось провести ночь в палатке. Я взглянула вверх, туда, где сквозь листочки пробивался солнечный свет, и решила, что не буду портить себе настроение играми в «Угадайку» и всякими домыслами. И хотя я шлепала по грязи в тапочках, делала я это почти вприпрыжку, чего со мной давно не было. Зелень так и притягивала меня, это было новое и волнующее ощущение. Может, во мне проснулось мое животное начало, гризли Лара Ричарде, и пытается вырваться наружу? Если я тут задержусь подольше — покроюсь шерстью? Есть такая возможность.

Как только мы зашли в магазин одежды, мальчики тут же превратились в мужское воплощение Тринни и Сюзанны,^[18]разве что, к сожалению, за сиськи так не хватались, ни за свои, ни за чужие. Они оценили мой размер, цвет волос и цвет лица и пытались решить, что же мне больше всего пойдет.

— Что, если тебе отказаться от спортивной одежды традиционных цветов? — спросил Джоэл.

— Что это значит?

— Просто я думаю, ты будешь очень миленько смотреться в этой пестренькой футболочке. — предложил он, поднимая нежно-фиолетовое нечто на уровень моего лица.

Элиот одобрительно кивнул и стал пихать мне брюки.

— Только глянь, как классно, можно расстегнуть молнию на коленках и носить их как шорты!

— Да, сказочно универсальные штаны! — промурлыкала я. — Может быть, я наберусь храбрости и стану носить только ту часть, что ниже колена?

Ни один из них даже не улыбнулся, они с головой погрузились в процесс формирования моего гардероба.

— Как насчет нормальной спортивной обуви? Подходящей, чтобы гулять по парку?

Элиот посмотрел недоверчиво.

— Мне кажется, это уже слишком.

— Но тут другой обуви почти и нет, по крайней мере, ей стоит примерить пару.

— Но она потом не сможет их носить!

— Эй! — я напомнила своим спутникам, что мне уже не четыре года и я сама могу принимать решения.

— Могу ли я чем-нибудь ва-ам помо-о-очь? Казалось, неприветливой продавщице пришлось не по нраву, что я собираюсь осваивать здешние парковые угодья.

— У вас есть ботинки размера пять с половиной по английской системе размеров? Это, наверное, примерно, соответствует американскому седьмому с половиной.

Пока она рылась в коробках, я села на скамеечку и закатала штанины, обнажив алый сверкающий педикюр. Продавщица нашла мой размер, но на какой-то момент застыла в нерешительности, лишь потом протянула коробку мне, очевидно, она сомневалась, в хорошие ли руки отдает ботинки.

— Надеюсь, что я вас не оби-ижу, — проворчала она. — Но вы настоящая же-енщина, до мо-оз- га костей.

Элиот захихикал, спрятавшись за вешалку со шляпами. Я не виню его. Меня так никто не называл раньше. Особенно чтобы оскорбить.

Ботинки оказались намного тяжелее, чем выглядели.

— Да они же мне лодыжки поломают через секунду, да?

Я попыталась расположить ее к себе, чтобы она дала мне совет.

— Почему бы вам не примерить вот эту па-а-а-ру, — сказала она, предлагая пару спортивных сандалий на липучках. — У них кре-е-епкая подошва, и вы всегда сможете надеть носки, если замерзнете.

— Покупаю! — сказала я. готовая уже пуститься в путь.

При выходе из магазинчика мы оказались в отделе туристического снаряжения. Нам с Элиотом очень понравилась шляпа с противомоскитной сеткой, в которой вы на все сто похожи на пчеловода. А еще оригинальна я вещица — душ с солнечным подогревом. И тут Джоэл подкрался сзади и всунул что-то мне в руку:

— Это тебе. Подарок.

Я открыла шуршащий бумажный пакет коричневого цвета и вынула блестящую серебристую упаковку с логотипом «Маунтин Хауз».

— Это кофе? Ой, и творожный кекс с черникой в вакуумной упаковке! — воскликнула я. прочитав этикетку.

— Только на тот случай, если застрянешь снова где-нибудь в снегу без еды.

— Это замечательно, спасибо! — Я чмокнула Джоэла в щеку, а затем продолжила изучать содержимое пакета. — А это какой-то порошок или?

Я сдавила фольгу между пальцами.

— Почему бы тебе не попробовать?

— О нет! Я сохраню его на крайний случай!

— Я не уверен, какой вкус тебе больше бы понравился — они еще делают суп с морепродуктами и омлет с настоящим беконом.

— Обалдеть!

— Погоди-ка! — Джоэл снова сорвался с места.

Элиот призадумался:

— Это должен был сделать я, твой старый друг.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, обеспокоенная его тоном.

— Помнишь тот день, когда я купил тебе диск «Король и я»!

Я улыбнулась.

— Конечно!

Это была часть комплекта, посвященного «вкладу Ричарда Роджерса и Оскара Хаммерстайна в развитие искусства мюзикла». Элиот купил пластинку за семь фунтов на барахолке, но сам факт, что Элиот помнил, какой у меня любимый дуэт, делал этот подарок бесценным. Это была партия «Мы целуемся в полумраке».

Элиот все еще сохранял сердитое выражение лица.

— Лара, ты думаешь, я изменился?

— Что ты имеешь в виду? — Мне была нужна конкретика, пока я все не испортила и не сказала ему, что Элиза высасывает из него всю радость жизни.

— Я и сам не знаю, что это. Мне кажется, что раньше у меня было больше энергии, больше бодрости!

— Бодрости? — улыбнулась я.

— О, ты знаешь, — Элиот робко улыбнулся. — Или я все это придумал?

— Нет, у тебя было много энергии. Ты всегда готов был посмеяться, на самом деле ведь это ты подстрекал нас на большинство наших шалостей и проделок. Помнишь ту поездку в Батлинз на концерт «Бакс Физ».

— Пожалуйста, не стоит приводить это в качестве показательного примера, — отчаялся Элиот.

— Это было здорово! — улыбнулась я. — Все, что мы делали, было здорово, хоть и не всегда умно.

— Может быть, — Элиот выглядел так, будто только что его настигло озарение. — Не помню, чтобы я за последнее время сделал хоть какую-нибудь глупость.