Тайм-аут

- Да, меня тошнит от хирургии и от медицины вообще. Боюсь, пап, это не для меня.

Отец не проявляет никаких видимых эмоций. Если бы я не знал его всю свою жизнь, я бы подумал, что ему вообще наплевать. Однако это не так. Уж я-то знаю.

- И какие дальнейшие планы? – он пристально смотрит мне в глаза. Я опускаю взгляд в стол. Нужно пережить это испытание, я бывал в такой ситуации много раз. Полчаса дискомфорта и дело в шляпе. Отец мне никогда ни в чем не отказывает, если я прошу достаточно убедительно.

- Я думал отдохнуть, съездить развеяться. Я шесть лет зубрил и чувствую, что больше не могу. В Америку, наверное… У меня есть подруга в Чикаго. Она меня зовет в гости, я бы пожил там какое-то время. Думаю, это будет очень круто.

Я чувствую возбуждение. Рассказывая, я представляю себя в окружении небоскребов,  Уиллис Тауэр, Миллениум парк, кофе, прогулки по набережным, мосты, кирпичные фасады мелких магазинчиков, рестораны, вывески на английском, красивые люди…

- А знаешь, что еще будет очень круто?

Я напрягаюсь. Радужная картина мгновенно выветривается из головы.

- Что?

- Если ты сам себе на это заработаешь.

- ...В смысле?

Отец откидывается на спинку стула и еще раз внимательно смотрит на меня. Что-то новое читается в его взгляде, что-то, чего я раньше никогда не видел.

- Ну, коли ты решил наплевать на варианты, которые тебе предлагаю я и выбрать собственные, что ж, не буду этому мешать, но финансировать их я тоже не собираюсь.

В молчании проходит лет триста.

- Это касается всего. Жилья в том числе.

Я смотрю на него, не в силах вымолвить ни слова.

Отец, между тем, продолжает, как ни в чем не бывало.

- Сколько денег у тебя на карте?

Я не сразу соображаю, чего от меня хотят, вокруг как будто вакуум.

- Я не знаю. Тысяч сорок.

- Хорошо. Считай их подъемными. Через месяц я сдам квартиру, в которой ты живешь.

Остаток вечера проходит как в тумане. Свет, звон, пляски, смех. Слегка захмелевшая мама произносит тост, с неподдельной любовью глядя на старика. Поздравляющие беспрестанно сменяют друг друга у микрофона, в числе прочих я замечаю отца Макса, отец Вити тоже здесь. Торт-подарки-пьяные лобызания. Снова танцы. Родители разговаривают, мама время от времени тревожно поглядывает на меня и что-то с осуждением говорит отцу, тот ответствует спокойно, чуть ли не равнодушно. До меня долетают словосочетания «беззаботная жизнь» и «будет полезно».

Я чувствую бесконечное уныние и тревогу, как будто завтра мне на эшафот. Я чувствую, что меня предали.

5

Найти жилье по приемлемой цене, и чтобы при этом не приходилось выходить по нужде во двор, оказалось очень не просто. А работу еще сложнее. В режиме строжайшей экономии так хорошо знакомый, приятный и дружелюбный город обернулся хмурыми лицами кассиров продуктовых магазинов и дешевых едален, недобрыми взглядами в мрачных дворах и повсеместным хамством. И пусть сколько угодно надрывают глотки волосаны в стоптанных башмаках, под гитару вещающие, дескать, любовь главное, парень, а деньги ничто. Ничто, дружище. Ноль. Забудь про них. Будь свободным. В реальности отсутствие денег превращает жизнедеятельность в подобие плохой компьютерной игры. Варианты действий строго лимитированы. Ты волен добираться определенным маршрутом в определенное место, или другим определенным маршрутом в другое место, на этом вольности заканчиваются. Декорации для длительных перемещений присутствуют и выглядят натурально, но функционально они мертвы, без денег это бутафория. Кофейни, кондитерские, книжные, магазины одежды, бары, рестораны, кинотеатры, музеи... Желаете воспользоваться? Карта или наличные? По пять раз на день я смотрю на мобильный телефон. Ну нет. После того как он меня прокатил! Уж лучше сдохнуть!

Тем временем реальность начала потихоньку подминать меня под себя. Походив пару недель по собеседованиям с неизменным результатом, я начал снижать планку, засовывая требования к рабочему месту в задницу одно за другим, дошло до того, что я стал покупать газету с говорящим названием, напечатанную на самой дешевой из возможных бумаге. Две трети объявлений в ней начинались словами «работа для девушек в сфере досуга». Интересного здесь было меньше, «эйчары» оказались похожи друг на друга еще сильнее, чем анкеты, предлагаемые для заполнения, неизменно оставляя впечатление доведенного до отчаяния карточного должника в неладном костюме и галстуке-лопате. Закрывая за собой дверь по окончании беседы, я бы не удивился звуку выстрела.

- Присаживайтесь.

Протиснувшись через узкий коридор, заваленный макулатурой до самого потолка, я попадаю во что-то вроде кладовки с лилипутским столом и сидящей за ним женщиной лет тридцати пяти, на столе несколько обрывков бумаги и телефон. Лицо женщины напудрено до мучной белизны, на голове пышный черный начес, делающий ее похожей на Эльвиру - повелительницу тьмы, только с маленькими сиськами. Поскольку, занятый обдумыванием этого сходства, я прослушал ее  настоящее имя, то решил про себя так и называть, «Эльвира с маленькими сиськами».

- Присаживайтесь. - говорит Эльвира, делая неоднозначный пас в сторону коридора.

Приглядевшись, метрах в пяти я замечаю стул с пятнами ржавчины рядом с одной из куч пестрой бумаги. Не уверенный, что именно на это мне предлагают присесть, я вопросительно смотрю на Эльвиру.

- Черный. Несите, не стесняйтесь.

- Переборов острое желание пройти мимо стула сразу к выходу, приношу скрипучее говно и сажусь в дверном проеме.

- Итак... Станислав. - Эльвира пробегает глазами свежезаполненную анкету. - м-м-м, «государственный медицинский»... а почему по специальности работу не ищете?

- Крови боюсь.

- М-м-м. - с совершенно серьезным лицом она читает анкету дальше. Точнее, делает вид, что читает.

Уверен, назови я сейчас в качестве причины неустранимый каловый свищ, она бы точно так же смотрела с умным видом в лист. Предыдущие «интервьюверы» убедили меня в том, что их задача не слушать, их задача - вывалить на меня условия с обязательным «все будет зависеть от вас» в конце, и, уклоняясь от ответов на вопросы, здесь же оформить, пока не одумался. Готов спорить, весь ее мыслительный процесс сейчас вращается вокруг шекспировских вопросов «лох/не лох?» и «если лох, то насколько?».

- Вы имеете представление о том, что такое телемаркетинг, Станислав?

- Ну... «магазин на диване», вроде того?

- Да, вроде того. Наша компания реализует продукцию, используя телекоммуникационные и почтовые каналы, и подкрепляет стабильный спрос на товары различными маркетинговыми инструментами, в частности, рекламой на телевидении и в печатных изданиях, таких как «Успешный садовод», «Любимый дом», «Своими руками» и так далее.