Военврач (СИ)

Я думаю, что ты меня прекрасно поняла, и нет необходимости объяснять...

Мне так хочется приехать домой, на Украину, увидеть вас всех. Часто вспоминаю наш дом, город, улицы. Они приходят ко мне во снах и в минуты размышлений.

Одиннадцатого июня заканчивается интернатура в НИИ скорой помощи. Шестнадцатого июня - экзамен по "терапии". Двадцатого июня - выпускной и каникулы до августа. Последний учебный отпуск. Я обязательно приеду!

В конце апреля выделил для себя немного свободного времени. Сходил в церковь и театр. Сейчас переезжаю и перевожу вещи в коммуналку в центре города.

Всё начало мая посвятил соревнованиям, но похвастаться пока нечем. Две недели постельного режима показали, что я растерял форму. Тем не менее, внутреннее удовлетворение получил.

Пытаюсь забрать из ЗАГСа свидетельство о расторжении брака, но мне отказывают, так как нет прописки, нет паспорта. Боюсь, как бы мне не пришлось уехать в Бурятию без него.

Сейчас у меня дежурство в тюремной психбольнице. Поздняя ночь. Все больные спят, санитары дремлют у надзорной палаты, охранники перебрасываются картами. Сквозь тройную охрану, сквозь царские решётки и толстые стены я чувствую запах весны. Его не перебьёт тяжёлый аромат аминазино-папиросного коктейля, его не заглушить густым чифирём, он крепче и сильнее всего на свете.

Завтра состоится окончательное распределение в жизнь. Меня оно очевидно уже не затронет. Свой выбор я сделал ещё в марте на предварительном. Спецназ, ГРУ, Кяхта, тайга, сопки. Хотя, признаюсь тебе, что я звонил своему протеже по поводу Луги, что в ста километрах от Питера, но он сказал, что информация держится в тайне. От кого: от нас или от врагов? Уже известно, что в Ленинградском военном округе из ста двадцати шести выпускников останется только шестеро счастливчиков. Остальные - за пределы. Но жизнь не заканчивается в Питере. И неужели ты считаешь, что я буду жить и работать в том месте, к которому не лежит моя душа и моё сердце?

Передавай привет сёстрам, целую тебя. Не пиши мне пока, так как не знаю, где я буду жить дальше...

ЗабВО. Забудь вернуться обратно

В марте 1998 года меня вызвали на распределение. Общее распределение должно было состояться в мае, но в отдельные войска начали набирать заранее, до приезда основных "покупателей".

- Товарищ майор, лейтенант Славин, прибыл по вашему приказу!

- Чего опаздываешь?

- Форму гладил!... Пришлось ехать в общежитие на "Пионерскую" за ней.

- Это товарищ из ГРУ. Приехал к нам из Москвы. Знаешь, что такое ГРУ, Слава?

- Главное разведывательное управление! - бойко отвечал я, так как накануне вечером наводил справки об этой аббревиатуре.

- Какой средний балл у вас, товарищ лейтенант?

- Четыре и восемь, товарищ подполковник.

- А как с английским?

- Почти на разговорном уровне, на сегодняшний день.

- Хочешь служить в спецназе ГРУ? - спросил хитро улыбающийся подполковник. - Мы набираем врачей-спортсменов, хорошо владеющих английским языком. У нас ты сможешь получить второе высшее образование, - стать военным атташе.

- Конечно, хочу.

Долго я не раздумывал. Элитные войска. Спецназ ГРУ. Перспектива увидеть их изнутри, возможность соединить медицину, спорт, английский и военную службу вместе, меня очень привлекала. Ну и второй момент - это неудавшийся первый брак, развод и переживания, связанные с ним, которые, несмотря на прошедшие семь месяцев, продолжали терзать и давить.

- Мой однокурсник, Слава, сейчас в Нью-Йорке, а начинал с начальника медицинского пункта бригады спецназ, - вставляет начальник курса.

- Где хотите служить? - продолжал опрос подполковник с проницательным выражением лица.

- Мне бы подальше от Питера. Страну охота повидать!

- Куда хотите попасть? Есть посёлок Беринговка и Кяхта. Остальные места разобраны.

- А что дальше?

- Беринговка. Она на Чукотке, недалеко от Анадыря.

- Согласен на Беринговку.

- Слава, там же вечная мерзлота! Как ты будешь там бегать? - запаниковал начальник курса. На его лице я прочитал недоумение. - Да и там инженерный спецназ, тебе это будет неинтересно...

- А Кяхта, это где? Там бегать можно?

- Да, это городок на границе с Монголией. Прекрасные сопки, тайга, кедровые орехи, Байкал, ягоды. Квартиру сразу получишь.

- Ну, тогда запишите меня в Кяхту!

Придя домой, открыл карту России и стал искать место будущей службы. Просмотрев всю нашу южную границу, увидел, что Кяхта расположена недалеко от столицы Бурятии - города Улан-Удэ. Измерил линейкой расстояние, вышло почти шесть тысяч километров. Здорово, можно будет страну увидеть!

В июне состоялась свадьба, вторая жена была не против сменить Санкт-Петербург на отдалённый гарнизон, к тому же мы ожидали пополнение в семье.

В июле отправил двухтонный контейнер с вещами в Кяхту. В августе решил, что ничего не произойдёт, если я отправлю телеграмму командиру части о том, что задерживаюсь на неделю с прибытием (Самолёты из Санкт-Петербурга в Улан-Удэ не летали, а Москва по телефону билеты не бронировала, поэтому ВПД (воинские перевозочные документы) можно было обменять на билеты только в Первопрестольной).

Пришёл ответ на мою телеграмму: "...Данной части в посёлке Кяхта не значится". Я слышал на распределении, что бывают Москва 169 или Москва 400, но чтобы было две Кяхты, не знал.

Визит к начальнику факультета академии приободрил. Он дал телефоны ГВМУ (главного военно-медицинского управления), по которым узнал телефоны ГРУ (главного разведывательного управления). В течение двух дней меня проверяли, перезванивая на домашний телефон, уточняя реквизиты. Адрес части так и не дали. Получил лишь краткий инструктаж по телефону: "Прибудете в Улан Удэ, подойдёте к военному коменданту аэропорта, он вам разъяснит, как добраться до вашей части. А контейнер ваш не потеряется, не беспокойтесь".

Как сказано, так и сделано. В Домодедово, отдав последние деньги за возможность купить билет по ВПД через посредников южных кровей и за сверхнормативный багаж, спустя пять часов полёта мы оказались в Улан-Удэ. Войсковая часть в мае была переброшена на две сотни километров севернее границы и теперь находилась в тридцати километрах от Улан Удэ в посёлке Сосновый Бор. Как потом выяснилось, мне несказанно повезло от такой пертурбации.

Ещё пролетая над Байкалом, заметил множество небольших горных образований, в народе именуемых сопками. Когда мы сошли с трапа самолёта, они простирались на всём протяжении линии горизонта.

Колорит бурятского города бросался в глаза после московского и питерского стеклобетона. Унылые деревянные строения, посеревшие от времени, чередующиеся со сталинскими постройками, давно нуждающимися в ремонте, кем-то расписанные. Забытые коммунистические лозунги, вывешенные вместо вездесущей рекламы, самая большая в мире голова В.И. Ленина, установленная на центральной площади, просторные от машин улицы и спокойно прохаживающий горожане, внимательно всматривающиеся в лицо.

В голове пронеслось: "Какая неведомая сила заставила меня, бросив нажитое за семь лет место, бросить всё, отказаться от комфорта, работы, связей, друзей, перелететь шесть тысяч, чтобы очутиться здесь?".

С подсказками коменданта аэропорта и местных жителей мы добрались до первого в моей жизни военного гарнизона, где в своё время размещалась ставка командования юго-восточного направления. При въезде в городок КПП и шлагбаум. Солдат десантник зашёл в салон автобуса и внимательно проверил у всех документы, удостоверяющие личности. Я тогда ещё не знал, что это пустая формальность, так как в некоторых местах забор был украден. Оставив супругу на охране хоккейной сумки перед воротами КПП, направился в управление части, расположенное в трёхэтажном доме. Через плац виднелась стандартная пятиэтажная казарма и здание столовой. С севера и юга просматривались таёжные сопки.