Мои были (СИ)

Аэродром был построен некачественно и была допущена крупная ошибка. Уютного жилья палатки в то время не представляли. Был конец зимы. Частые ветры, мокрый снег, слякоть не способствовали не только комфортной, но и даже нормальной жизни и существованию.

Ю.Сахалин. Б.Елань. 1952г.

79. ДВЕ БЯКИ.

Мы, молодые солдаты приехали служить в военно-воздушную часть, расположенную вблизи посёлка Большая Елань на Южном Сахалине. Нас поселили жить в палатках, хотя ещё была достаточно холодная погода. Военную присягу мы пока не приняли. А потому нас использовали на разных подсобных хозяйственных работах, которых везде и всегда больше, чем достаточно.

БЕСЧИНСТВО. Нас быстро подняли по команде, посадили в открытый кузов автомобиля "Студебеккер", привезли на место работы и приказали разобрать остатки какого-то бывшего строения, сложить их в надлежащий порядок, убрать отходы и мусор, очистить и выровнять площадку. Нами руководит командир - младший сержант. Мы дружно взялись за дело, постарались и быстро выполнили всю работу, закончили её, погрузились в автомобиль и отправились обратно к себе в часть. На обратном пути нам повстречались нетрезвые сержант и сопровождающий его солдат с такими же, как и у нас, голубыми погонами на плечах, остановили нас и обратились к нам за помощью: "Ребята, там наших бьют, поедем те туда, помогите!" Наш командир согласился, видимо из солидарности, с нетрезвыми людьми и отдал команду развернуть машину вместе с нами и мы поехали на помощь "нашим".

Мы приехали на место действия - деревянному строению, в котором размещался деревенский клуб, и внутри которого в данный момент демонстрировали кинофильм. Снаружи всё спокойно. Наша солдатская толпа ворвалась в зал, полный народа, где люди смотрели картину, и стала разгонять всех тех, кто был там. В один миг солдаты как будто озверели и превратились в разбойную банду, устроили скандал с шумом и дракой по пустому поводу, нападали и кидались на ни в чём невиновных, беззащитных людей. В результате такой атаки солдат на находившихся в зале зрителей и малых и старых, клуб опустел. Некоторые покинули помещение даже с синяками и ссадинами.

Зачем и почему мы, толпа солдат стали делать этот разбой? Да только потому лишь, что нас смогли, сумели каким-то чёртовским образом свести с ума двое нетрезвых людей. Мы были ещё молодые, неопытные, несведущие, а наш командир, он, что тоже неопытный, он, находясь во главе нашей толпы, мог бы запросто не только согласиться с ними, но и посадить их к нам в кузов и увезти куда следует, а не заниматься сомнительными делами в компании нетрезвых людей. Он, дурак или умный? Оказалось, что этих нетрезвых людей не пустили в кинозал без билетов. А мы пошли за своим сержантом отомстить невиновным людям. Какая-то тупость. И вот так мы показали себя "истинными защитниками" нашего народа.

НАША АВАРИЯ. Нас, солдат быстро подняли со своих мест, построили в две шеренги и объявили приказание погрузиться с инструментом в автомобиль, поехать и срочно выполнить работу - убрать остатки бетонных, металлических и деревянных конструкций, срубить и выкопать кусты и выровнять определённую площадь. Для чего нужна эта работа и почему её надо делать сверхсрочно, нам никто не объяснял. Какая-то невероятная тайна, никому ненужная секретность. Спустя какое-то время выяснилось, что очищенный этот участок нужен для посадки и выращивания овощей и картофеля. Непонятно зачем и от кого таить эту работу. С нами руководитель, командир отделения, сержант. День мы проработали и всю работу, какую требовалось, выполнили, погрузились в машину и отправились к себе в расположение воинской части.

А пока мы работали, наши командир и водитель автомобиля предавались питию спиртного и достаточно хорошо отравили свои мозги и оттого стали малосообразительны и мало работоспособны. Но ехать нам надо, хотя и с нетрезвыми нашими хозяевами, и у нас нет выхода, и мы садимся в машину и едем к себе. Невдалеке от въезда на территорию воинской части дорога делает резкий крутой поворот под прямым углом. Нетрезвый водитель не сумел сбавить скорость перед крутым поворотом, не справился с управлением, и в результате машина вместе с нами, солдатами полетела с дороги на обочину и упала на бок. Растущие на обочине жёсткие кусты не позволили машине опрокинуться навзничь, а нас вышвырнуло силой инерции из кузова на эти кусты, которые сохранили нас от тяжёлых травм, а может кого-то и от гибели. И если бы не было кустов, то были бы взамен калеки и трупы. Мы почти все получили мелкие травмы - царапины, ссадины или ушибы, "фонари" или небольшие кровоточащие раны. Машину общими усилиями подняли, выкатили на дорогу и добрались до своей части. Командир наш сразу протрезвел и испуганно просил всех нас помолчать и не говорить о случившемся происшествии.

При утренней проверке, в строю офицер, наш командир взвода с удивлением смотрел на всех нас и недоумевал, почему у всех нас мелкие травмы на лицах, лбах, руках, ушибы, синяки, царапины, ранки. Он спрашивал каждого, где и как он мог травмироваться, так как не было никаких учений. Все мы, солдаты как будто сговорились и отвечали почти одно и то же: " Шёл в темноте наткнулся или напоролся на куст, на дерево, ограду или другое какое-либо препятствие и получил травму и поранился? Да все мы старались и стремились дружно не говорить о вчерашнем происшествии, об опрокидывании автомобиля, чтобы не подводить своего командира. А надо ли это делать? И зачем это надо скрывать? Безусловно, наш командир совершил грубую ошибку в том, что он сам нажрался, да ещё и вместе с водителем, которому не позволено этим заниматься, после чего он становится потенциальным преступником. Мы их скрыли. А они безнаказанные за данную ошибку, в следующий раз будут более наглыми, нажрутся спиртного больше и могут сделать ещё большую беду. И мы сами делаем своих руководителей и не руководителей безответственными людьми, потакая им.

Командир взвода лейтенант Кузнецов поулыбался, и дальше допытываться о происшествии травм не стал. На этот раз закончилось всё благополучно. Синяки сошли, ранки, царапины, ссадины быстро зажили на молодых телах солдат без врачей и медикаментов. Такие и подобные происшествия случаются, а иногда оканчиваются плачевно, с тяжёлыми последствиями, с калеками и жертвами.

Ю. Сахалин. П. Большая Елань. 1952г.

80. ОСВОБОДИТЬ ТАРУ.

Служба есть служба и она предполагает выполнения всех приказов, в том числе и самых дурацких и тупых, а зачастую и никак не связанную с исполнением воинской службы, Нас посадили в автомобиль " Студебеккер" и привезли на площадку, на которой хранятся деревянные бочки с выловленной то ли год то ли два года назад и законтаренной в них рыбой - лососиной, и к этому времени подпорченной и не подлежащей реализации. Нам дано задание открывать бочки, рыбу из них высыпать, выбросить на пустырь, а пустые бочки почистить и приготовить их для затаривания вновь выловленной в море рыбы. Сотни бочек мы открыли, выбросили десятки тонн когда-то очень ценной рыбы. Почему эту рыбу не сумели вывезти с Сахалина на материк, где ощущался большой недостаток этого продукта. Нам, бывшим крестьянам, было непонятно, как это можно запросто уничтожать ценный продукт. Некоторые солдаты вырезали у рыб брюшную часть и с удовольствием кушали её; чтобы всё добро не пропадало напрасно. При этом надо сказать, что паёк наш на Сахалине был хорош и вполне достаточен. На наши недоуменные вопросы об испорченной рыбе нам никто толком не ответил и ничего не объяснил, а было только безмозглое напоминание: "Вам дано приказание, исполняйте его и не задавайте лишних никому ненужных вопросов тут армия, а не деревня и не колхоз".

Ю. Сахалин. П. Б. Елань, 1952г.

81. ПАЛАТОЧНЫЙ ГОРОДОК. ДНЕВАЛЬНЫЙ.

Стою дневальным под грибком, расположенном на краю палаточного городка. При мне "вооружение" - штык от винтовки, висящий у меня на боку, прицепленный к "тёплому" брезентовому ремню. Зачем он, этот штык, не понимаю. Лучше надеть отличительную нарукавную повязку, по которой любой военный или гражданский человек может определить то, что ты находишься при обязанности и что ты есть дневальный и все твои распоряжения на территории палаточного городка должны исполняться неукоснительно.