В середине дождя

Она взяла зажигалку, лежащую на пачке сигарет, потом положила обратно.

— Мне еще повезло. Я всегда работала в нормальных борделях. Тем же, кто не вышел лицом или фигурой, приходится работать в ужасных условиях и обслуживать клиентов низкого пошиба. Я знаю о жизни уличных проституток. Там каждый день, как последний.

Таня сделала глоток кофе. Свой кофе я давно выпил.

— В курсе, как называют проституток между собой клиенты? Феи. Мы — феи. Горькая ирония.

Она держала чашку на весу. Рукав свитера оттопырился, я вновь увидел на ее запястье шрам.

— Откуда у тебя этот шрам? — спросил я.

— Нарисовал один… — Она опустила руку. — Ерунда. Издержки профессии.

— Тебе нужно ее бросить. Бросить все это.

Таня ничего не ответила. Я понял, что говорил то, что она знала и сама. Она сказала:

— Поверь, я знаю, что делаю. Мне всего 20 лет. Я еще выйду замуж. И у меня будут дети. Помнишь, как я мечтала? Трое детей. Чтобы и мальчик, и девочка. Я верю в это. И я делаю все, чтобы приблизить этот момент. Только нужно заработать денег.

Я промолчал. В окне проплыла одинокая снежинка. Большая и одинокая.

— А я до сих пор храню портрет, который ты нарисовал, — сказала Таня. — Ты еще рисуешь?

— Уже нет.

— Почему?

— Наверно, потому, что кончилось детство.

Таня положила подбородок на руку.

— А читать? — спросила она.

— Читать я стал еще больше.

— Куда уж больше.

Таня улыбнулась. Кажется, впервые за время нашего разговора. И сразу же вернулась Таня прежняя.

— Помнишь ту книгу из библиотеки, с которой все и началось? — спросила она. — "Маленький принц" Сент-Экзюпери.

— Да.

— Я потом купила ее себе. Моя настольная книга. Я ведь тоже стала много читать. Наверно, твое влияние. А может, потому, что больше мне в свободное время заняться нечем.

— Ты действительно ни с кем не общаешься?

— Общаюсь. Ты же знаешь, я не могу без людей. Но душевной близости ни с кем нет. Были какие-то мужчины, поклонники. И сейчас есть ухажер в институте. О том, где я работаю, он, естественно, не знает. Но все это несерьезно.

Я вспомнил про Колю Кваса.

— А Коля Квас? Где он сейчас?

— Не знаю. Мы с ним потом не общались. Слышала только, он в тюрьме два года отсидел за грабеж. Как в таких случаях говорят: "попал в плохую компанию".

Таня положила руки на стол и сказала:

— Я рассказала о себе. А теперь ты расскажи о себе. Я хочу знать, что случилось в твоей жизни за это время.

И я рассказал ей. Рассказал о том, как жил все эти годы. Об учебе в школе и в институте. О своих увлечениях музыкой, пивными этикетками и аквариумными рыбками. Поведал и о своей первой и второй девушках. Таня внимательно меня слушала, иногда задавая вопросы. В кафе звучала музыка без слов, заходили и выходили посетители, а мы словно вернулись на шесть лет назад. В тот лагерь. В детство, которое казалось потерянным.

— Мне так радостно с тобой общаться, — сказала она позже. — Я ведь от этого отвыкла. Совсем. От нормальных людей. Нормальных разговоров. С тобой мне не нужны никакие маски.

Она помолчала и добавила:

— Знаешь, после того, как ты ушел тогда, я долго плакала. Я давно не плакала, даже в самые ужасные дни, а тут прорвало. Так бывает. Как будто тебя долго-долго били по голове, а потом вдруг дали конфету. Плачешь от неожиданности.

Таня взглянула на меня.

— Ты действительно не жалеешь, что встретил меня? — спросила она.

— Я очень рад тебя видеть. Единственное, что мне жаль — так это твоей челки.

— Хорошо. Сделаю ее вновь ради тебя.

За окном опять началась метель. Таня осторожно тронула мою руку и чуть сжала ее.

— И еще, — сказала она. — Как-нибудь опять сыграем в шашки. Только учти — поддаваться не буду.

Я улыбнулся.

Мы встречались в тот год с Таней еще несколько раз. Ходили вместе в кино, я бывал у нее в съемной квартире. Я воспринимал Таню как хорошего друга. Как будто то наше чувство между 13-летним мальчиком и 14-летней девочкой вновь поселилось в наших уже повзрослевших душах.

А в октябре Таня вместе с мамой и братьями возвратилась в Иваново. И в Москву она уже больше не приезжала. Этому предшествовали очень многие события.

Глава 12

Аня приехала ко мне в начале сентября. Она была в Москве два дня, а, вернувшись в Питер, прислала мне письмо. Это одно из тех двух писем, которые сохранились у меня на компьютере.

Вот оно.

"Здравствуй, Костя,

Я обещала написать тебе письмо, когда приеду в Питер. Четыре часа назад я вернулась к себе в общежитие. Сейчас семь часов вечера, и я пишу тебе письмо.

Я пью зеленый чай, слушаю музыку (да, тот диск, который ты мне дал), и иногда поглядываю в окно. Там идет дождь. Я вижу капли, которые, как пунктиры, проносятся в воздухе. Порой они попадают на стекло окна — тогда они сползают вниз, как улитки.

Кстати, о дожде… Хочешь, я расскажу тебе про сон, который приснился мне два месяца назад? Вообще-то, я не планировала тебе о нем рассказывать. Это моя маленькая тайна. Но теперь можно. Теперь все можно.

Так вот, мне тогда приснился дождь. Сильный-сильный. И вот я стою с зонтиком на улице, совсем одна, ночью, в темноте, только вдалеке горит тусклый фонарь… Ничего не видно вокруг. А дождь идет, не переставая, настоящий ливень, хлесткий. Я не знаю, сколько я там уже стою — может, час, а может, всю вечность. Грустно, одиноко и тоскливо на душе…

И вдруг появляешься ты. Совершенно неожиданно. Из этой темной пелены капель и брызг. Подходишь ко мне, улыбаешься, берешь зонт из моих рук — и мы теперь стоим вместе. Дождь идет все так же, и такой же влажный туман обволакивает нас. Но мне уже не страшно. И не одиноко. Мы просто стоим и молчим.

Вот такой вот сон. Как только я тогда проснулась, мне захотелось записать его. Хотелось как-то выразить свои ощущения в виде стихотворения. Первая строчка уже была в моей голове — "Ты пришел ко мне в середине дождя…" А все три четверостишия я написала за день. Да, это было то самое стихотворение, которое понравилось тебе больше всего.

У меня вообще в последнее время начали получаться стихи. У меня всегда так — приступами. В августе, когда отдыхала на юге, написала несколько, обязательно покажу. Только потом. Попозже.

Завтра пойду в институт. Как всегда, после каникул знакомые лица покажутся непривычными. Когда я долго кого-то не вижу, мне так сложно начинать заново общение. Я ведь говорила тебе, что не люблю август? Хорошо, что он кончился. Хорошо, что сейчас уже осень.

Сегодня я прошлась по магазинам. Была в книжном. Ходила там полчаса, искала книгу, которую ты мне посоветовал. Нашла. Теперь буду читать. А еще зашла в зоомагазин — почему-то потянуло. И простояла у аквариума минут пятнадцать. Все думала, думала, думала. Мне кажется, я уже соскучилась.

А еще мне кажется — я начинаю понимать Москву. Она мне до сих пор непривычна, но понимать ее я постепенно начинаю. Благодаря тебе. Мне очень понравился район, где ты живешь. Знаешь, если бы мне нужно было переехать в Москву, я бы переехала именно туда. Наверно, потому, что там как-то все просто. Не по-московски. И такой чудный канал. Вроде бы ничего особенного, а мне понравилось. В Москве, ты заметил, я чувствую себя потерянно, а в твоем районе мне было очень уютно.

Чай кончился. Я сходила и заварила новый. Наверное, я счастлива. Мне так кажется. Любимый чай, любимая музыка, письмо тебе. Теплота внутри, дождь за окном. Тишина и покой в душе.

Ты спрашивал меня о Боге. Тогда я не смогла тебе ответить. Просто не было времени точно сформулировать свои мысли. Сейчас я постараюсь это сделать.

Да, я верю в него. Это очень-очень сложно для меня (ты ведь понимаешь?..) — верить в него. После всего, что случилось. Но я не хочу эту веру терять. Потому что верю в любовь. Любовь есть, и в этом для меня нет никаких сомнений.