Шепот стрекоз (сборник) (СИ)

Матвейка остановился, сосредоточенно изучая окрестности, потом бросил велосипед и с разбегу окунулся в звенящее разноцветье.

– Вот она! поляна! Я видел её во сне! Дальше вниз, а там… – Матвейка ринулся вперёд, крича на ходу: – Да брось ты свой дурацкий велик! Никуда он не денется!

– Ага! У тебя старый, а у меня дорогой! – огрызнулся Витька, но велосипед всё-таки аккуратно прислонил к берёзе.

Матвейка стремительно бежал в низину, где по его расчётам должен был находиться родник с живой водой. Витька последовал за другом, постоянно оглядываясь на свой велик.

Родник приветствовал их ослепительным лучом. Матвейка зашёлся от счастья.

– Нашёл! Нашёл, мама! Нашёл!

Сердце прыгало где-то у горла, тело пронизала блаженная истома, ноги ослабели, и последние два метра Матвейка, поскользнувшись на траве, съехал на пятой точке и упёрся ногами в гладкий валун. Но тут же вскочил, окунул лицо в прозрачную ледяную купель, глотнул родниковой влаги. Сразу заломило зубы и обложило горло. Но на мгновение.

Подбежал Витька.

– Ну как? Она? Та самая?

– Она…

Матвейка зачарованно смотрел на клубящееся сероватым песком дно родника. Вода, прозрачная и плотная, словно масло, переполняла природную чашу, и, сверкая на солнце, стекала по каменистому ложу и тут же, в двух-трёх метрах от источника, терялась между камнями, словно возвращалась в недра земли.

– Точно она? Та самая? – допытывался Витька. – Ну-ка, дай попробую! – он припал к источнику, хлебнул, подвигал челюстью, закатив глаза к небу, проглотил, выпрямился. – Вода как вода. Мокрая, чистая. Только холодная, как лёд… А как проверить, живая она или нет?

– У тебя нога прошла?

Витька потрогал свою коленку, попрыгал.

– Прошла вроде…

– Ну вот.

– Тогда набирай и поехали домой.

Матвейка вдруг оторопел, стукнул себя по лбу, в растерянности сел на землю.

– Ты чего? – испугался Витька.

– Фляжка! Фляжка! – бормотал Матвейка в отчаянии. – Я бутылку не взял…

– Ну и ладно, не переживай. В другой раз наберём. Теперь знаем, где.

– Только время зря потеряли…

Матвейка вскочил и побежал к оставленному на взгорке велосипеду. Витька – за ним.

– Ты куда?

– За бутылкой!

9

Из леса друзья выбрались быстро. Витька забыл про волков и не отставал от Матвейки, который, не разбирая пути, танком ломился сквозь зелёную преграду. На песчаном бугорке устроили пятиминутный привал. Солнце кочегарило на полную катушку. Витька выпал из леса и сразу распластался по земле, как сорванное ветром с верёвки мокрое бельё. Матвейка думал о матери, и потому не замечал ни жары, ни усталости.

– Так, погнали домой! – скомандовал Матвейка.

– Я ещё… не отдохнул, – сопротивлялся Витька, тяжело дыша.

– Отдыхай. Потом догонишь.

– Ты куда? Я с тобой! – Витька гусеницей заполз на велик и поспешил за другом.

Вскоре впереди замаячил велосипедист в белой панаме с красным помпончиком. На его руле болтался полиэтиленовый пакет с хлебом и какой-то бутылкой.

– Молчи! – предупредил Матвейка.

Когда они поравнялись, незнакомец спросил:

– Ну как, отыскали «живой родник»?

Матвейка молча проехал мимо. А Витька всё-таки оглянулся, крикнул:

– Нашли!..

Отъехав на безопасное расстояние, Матвейка резко затормозил.

– Ты что, дурак? Я же сказал!

Витька поджал губы.

– Он ведь спросил… неудобно…

– Какой ты у нас вежливый, даже тошнит. Ладно, домой не едем.

– Как это? Почему?

– Долго. У тебя деньги есть?

– Какие деньги? – Витька напрягся, и дыхание вмиг восстановилось.

– Да не бойся, отдам!

– А я и не боюсь. Когда отдашь?

– Как вернёмся, отдам.

– Сколько тебе? – Витька полез в карман. – Вот, у меня только две десятки. Мама дала на мороженое.

– В другом пошуруй.

Витька полез в другой карман.

– Ой, забыл… тут полтинник. Папа дал.

– Тоже на мороженое?

– Нет, на батарейки.

– Купим бутылку в ближайшем ларьке, на краю города.

– С чем-нибудь подешевле, – уточнил Витька. – А может, в посёлок? Там же есть магазин, дачник говорил.

– Ладно. Только подождём. Пусть уедет. Сколько стоит простая вода?

– Ну, не знаю… по-разному. А зачем тебе вода?

– Да не вода, а бутылка.

– А, посуда… Сколько, говоришь?

Витька держал в одной руке пятидесятирублёвую купюру, в другой две десятки и в затруднении переминался с ноги на ногу. Матвейка схватил пятьдесят рублей.

– Ладно, с меня полтинник.

– Точно отдашь?

– Точно.

– А на что я батарейки куплю? Отец заругает.

– Сказал же, отдам.

– А где возьмёшь?

– У бабы Нюры попрошу.

10

При въезде в посёлок, в тени развесистого клёна, стояла отделанная белым сайдингом торговая палатка. На синем фоне вывески крупными белыми буквами было выведено «Продукты» и более мелким шрифтом пониже «ИП Козлофф Е. И.».

Матвейка так разогнался, что не успел притормозить, и колесо его велика с грохотом ткнулось в белую стенку. Палатка вздрогнула. Матвейка отбросил велик в сторону, сунул раскрасневшуюся голову в окошко.

– Вода есть?

Продавщица невозмутимо вытерла пот со лба, отпила из маленькой бутылочки мутной желтоватой жидкости.

– Чего хулиганишь? Чуть хоромы мои не завалил.

– Я спешу.

– Что за спешка в такую жару…

– Вода есть? – повторил Матвейка в нетерпении.

– Выпили воду. Только соки да кола. Такого лета отродясь не помню. Хоть бы гроза, что ли… Сижу, как в микроволновке. Вот лимонную дую. Сама состряпала. Говорят, помогает.

– Тогда кока-колу. Самую большую!

– Не лопнешь, мальчик? В жару надо пить по глоточку. И не сладкое, а кисленькое что-нибудь. Иначе сердце надорвёшь, а всё равно не напьёшься. Пятьдесят рублей.

Матвейка протянул продавщице полтинник, схватил двухлитровую бутылку кока-колы, мигом скрутил крышку, отбежал в сторону и вылил содержимое под кусты.

Продавщица охнула. Витька взвизгнул по-девчачьи.

– Ты чего сделал?! Я пить хочу!

– Перебьёшься. Некогда.

– Мальчик, ты здоров? – спросила удивлённая продавщица.

Матвейка дёрнулся нервно.

– Мне нужна пустая бутылка!

– Сказал бы, я б тебе пустую нашла. Забесплатно. Зачем добро переводить. Она, конечно, гадость несусветная, но денег стоит.

– Ты зачем вылил! Я бы выпил.

Матвейка сунул бутылку под майку, поправил цепь, вскочил на велик.

– Из родника попьёшь. Ты и так мокрый.

– На мои деньги купил и вылил всё.

– Я же сказал, отдам! – отрезал Матвейка, неистово накручивая педали.

– Да-а… я пить хочу! – гундосил Витька. – Из меня вся вода вышла…

– Отстань!

– Не отстану, пока деньги не отдашь! – кричал Витька вслед.

– Как хочешь, – ответил Матвейка, не оборачиваясь.

Он изо всех сил катил обратно, к лесу. Через минуту-другую ошарашенный Витька пришёл в себя и, несмотря на то, что силы почти оставили его, последовал за другом.

Продавщица высунулась в окошко.

– Ишь, и жара им нипочём. Кросс у них, что ли… Мучают ребятишек почём зря.

11

Как только мальчишки подъехали к ельнику, Витька критически расслабился – повалился в изнеможении на знакомый бугорок и ухватился за живот.

– Всё… умираю… иди один… а я здесь… подожду…

Солнце спряталось за одинокую, неизвестно откуда взявшуюся, тучку. Свет приугас. Подул слабый ветерок. Стало легче дышать.

Матвейка сплюнул, положил велик на землю. Затем лёг на спину, раскинул руки и сказал с затухающей интонацией:

– Привал… пятнадцать минут….

Витька лежал рядом и некоторое время косился на торчащую из-под майки друга бутылку. Майка вылезла из штанов, и бутылка наполовину оказалась на свободе. И с каждым выдохом высвобождалась всё больше и больше, издавая от трения пластика о живот жалобно-визгливый звук. Матвейка лежал неподвижно, как убитый. Вдруг он застонал и прошептал «мама!», очевидно во сне.