Сешь ещё этих мягких французских булок, да выпей же чаю (СИ)

Цех для работы со стеклом, металлообрабатывающий, особо точной обработки, как в движущейся механики тут не надо. Главная сложность - это сборка радиолампы. А уже радиолампы позволяли мне выйти на рынок приборов! Вот это было действительно нужно всем, и накрывались при этом обширные рынки.

Производство радиоламп планировалось в таких объёмах, что советские, ручной сборки, и рядом не валялись. Невообразимое количество! Мои радиолампы... Номенклатуру ламп я без зазрения совести взял из производящихся в СССР - всё равно это были самые популярные в мире лампы, где-то скопированные, где-то уникальные.

За образец я взял радиолу "Ригонда". Эту тумбочку я видел в детстве у бабушки. Радиола - как раз тумба на четырёх тонких чёрных ножках - такой стиль вроде популярен в шестидесятых-семидесятых... здесь нет. Сама по себе Ригонда была довольно неплоха - я наглым образом поменял схему, вместо одного динамика - два отъёмных по бокам, чтобы их можно было поставить подальше друг от друга, тем самым улучшив звучание. Далее - одинокая площадка под пластинку сверху получила себе в соседство механизм полноценного магнитофона. Но подумав немного - я убрал магнитофон, оставив смещённый влево механизм вращения пластинки. Справа установил полноценный эквалайзер.

Ну вот и всё. Музыкальный центр - мечта сороковых, готов. Опробовал его с имевшимися у меня пластинками - стереопластинки могла проигрывать только специальная стереоголовка. Я для этих целей даже смотался в студию, в которой работала Ксюша и записал несколько треков в стереоформате на специальные пластинки. Оборудование для записи стерео придётся поставлять студиям записи своё.

Корпус приёмника претерпел изменения - он стал меньше за счёт того, что колонки были по бокам отъёмные. Но при колонках даже больше первоначальной ригонды.

Промышленное производство печатных плат совершенно не походило на методы, применяемые в советском союзе.

С моей отмашки заработал специальный станок, на котором производились платы каждую секунду. И началась сборка. Тем более, что дефицитных материалов в радиоле не было - не особо она отвлекала и цеха, штамповка всех штампованных деталей производилась на станках низкого класса точности и высокой производительности.

Лицом Ригонды стала панель настройки с ленточным механизмом и стрелкой, а так же тёплые, ламповые стрелочные приборы, применяющиеся для точной настройки на волну. Первая серийная радиола была на заводе встречена с небывалым энтузиазмом всего через несколько дней после начала работы над ней. Что поделать - когда под рукой такие мощности и кадры, а так же Модуль, проблемы технического плана как-то стоят на втором плане. На первом уверенно стоят проблемы "как бы не огрести". Я с наглым видом позвонил Лаврентию Павловичу.

- Да? - голос у Берии был уставший.

- Лаврентий Павлович, у нас тут товар есть, его через амторг нужно слить в Америку. Сможете организовать?

- У всех один вопрос, - буркнул Берия, - организовать... а ты сам позвони в амторг и поговори с тамошним начальством.

- Спору нет. Звоню.

* * * * *

Пришло время для раздачи слонов! Наша фирма успешно вела торговлю через амторг и сеть американских магазинов, в которых радиола "Vega Twinstereo" обрела невиданную популярность. Причина крылась в стерео, ведь вместе с радиолой поставлялись пластинки с записями в демо-режиме. И понятно, что звучали эти записи просто восхитительно на фоне низкокачественных моно-пластинок. Да и сама идея электрофона резко стала популярной - виной тому купленные статьи в множестве журналов и миллионы буклетов типа флаер, которые бросались в почтовые ящики и лежали практически везде, где их могли заметить.

Эффект вирусной рекламы, плюс классическая типография - отпечатанные миллионы брошюр и рекламных прокламаций были хорошего качества - выше, чем у конкурентов. Естественно, популярность была просто бешеная - амторг это только полдела. Нагрузка на завод резко возросла, мне пришлось напрячь все шесть сборочных линий на одну цель - сборку радиол. Их выпускалось по три тысячи штук в день, а доставкой занялись трансатлантические конвои.

Мне пришлось даже всерьёз озаботиться проблемой создания собственного торгового флота - ну не устраивала меня медленная и ненадёжная доставка товара в разные страны мира.

Радиолы разошлись широкими тиражами и первая партия в пятьсот тысяч штук была раскуплена очень быстро. Продавались они по двести долларов, что было... недорого для аудиотехники такого класса - машину можно было купить за две тысячи. Всего-то в десять раз дешевле...

Однако, я недооценил америку. Общество уже выходило из финансового кризиса и новая, дорогая техника, становилась доступной. Шильдик с провокационной надписью Made in Russia, вызывавший в Берии желание потянуться за наганом, а у меня - естественную реакцию, мол, РСФСР же, а РСФСР и Россия это равнозначно.

Основные же потребители наших радиол жили в Европе, туда проще доставлять и само по себе крупносерийное доступное стерео с коротковолновым и УКВ-радио в одном флаконе с электрофоном, не патефоном или граммофоном, преобразующим механические колебания напрямую в звук, а электрофоном, в котором механические колебания преобразуются в колебания электрические и после усиления только звучат...

В общем, новизна конструкции, дизайна, привели к тому, что в день продавалось четыре тысячи радиол. А к ним в комплект ещё шло допоборудование - с большой наценкой, но об этом не сообщалось напрямую. Как и везде, как и всегда - комплект ламп сменный, удлинняющие кабели к колонкам, ножки трёх видов - тонкие чёрные в стиле шестидесятых, одна ножка-труба с четырьмя лапками снизу, и сложный настенный кронштейн в стиле кронштейнов для телевизоров. Ну и сменные иглы, более мощная выносная антенна, которую можно было прикрепить за окном или на крыше дома - с ней приём сигнала становился просто восхитительным.

- Так, вижу, - я прошёл вдоль строя новеньких машин, М-1, эмок. Машины были восхитительны. Ночью их пригнали к заводу, и вот теперь, они готовы были встретиться со своими счастливыми обладателями. Эмки изготовили на ЗИСе по моему заказу, а вот двигатели и коробки передач изготовлены на нашем заводе, как и вся сложная механика этих машин. Ровно три сотни М1, и главное - не чёрного цвета. Чёрный - слишком уж мрачный, эмки были белые, мокрого асфальта и двухцветные - бежево-багрового цвета. Называется расцветка "третье сентября". Правда, так никто и не понял, почему именно это число, но не важно.

Когда рабочие прибыли, я воспользовался громкой связью и попросил всех собраться перед входом в главное здание и не толпиться.

На крыльце установили две большие концертные колонки, я взял в руки микрофон и нажав на включение, заговорил. Говорить с людьми - не мой конёк, а уж тем более произносить речи.

- Товарищи рабочие! За прошедшее время мы много и плодотворно работали и пришло время подводить итоги этого квартала. За это время мы сделали очень много. Помогли оснастить завод ЗИС новейшими станками, лучшими в мире, изготовленными вашими руками. Никто в мире ещё не научился холодной штамповке таких сложных деталей, как коленвал грузовика. И только наши станки могут. Мы создали новейшую санитарную машину, ну и как не упомянуть наш грузовик - самый дорогой и роскошный грузовичок в мире. За прошедшее время мы создали немало, помогли многим, и принесли большую пользу как советскому народу, так и своему заводу. Поэтому вас всех ждёт награда. Всякие благодарности и грамоты - на хлеб не намажешь, верно?