Летящий и спящий (сборник)

калтинка не скрадывалась

не складыварась…

ЧУЖОЙ

еще на лестнице я проскользнул

между мамой и дочкой

так вильнул бедром —

слава Богу не задел никого…

на улице

меня можно принять за пьяного

собаки облаивают

отпрыгиваю от встречных

взвизгнули тормоза

такая была широкая — во весь тротуар

и все-таки он тянет тянет руку

о Боже! облился потом…

потом долго мыл руки в туалете

как леди Макбет

(у меня и мыло с собой)

нюхаю — всё пахнут чужим

сквозь сирень

бывает и бутерброд не могу

проглотить

царапает гортань

а полный желудок? кишки?

извергнуть извергнуть

извергнуть из себя!

так и живу — каша и теплое молоко

лучше всего в ванне

температура 36 и 6

собственное тело не мешает

белый кафель

глаза закрываются

вот она сущность

всему чужой

откуда я?

заберите меня назад

пожалуйста

ДВОЙНИК

из такой арктической дали

он бежит

и всегда успевает

недоуменно-лукавым глазом

едва обернусь

он знает обо мне больше

иначе почему всегда —

а я о нем:

вот виски

поседели курчавятся

если ближе —

разглядишь бородавку на веке —

куриной перепонкой

дергается

еще с детства

упирались лоб в лоб

плавали — плавили

толстое стекло

глаза буравили меня

наливался жестокостью и злобой

никто из домашних

школьные коридоры с окнами

где отражалось

просто в голову никому

сразу раскровянил нос и губы

стоило ему вскинуться

схватил за волосы

таскал по полу как тряпку

в его же кровище

если бы не оттащили

и это был товарищ и друг

ей было больно! больно!

ты ненавидел их всех! всех!

вечером в темном стекле

лампа и люди чужие

позже когда гасили свет

твоя тонкая рука —

под кроватью: гантели

ведь это были чужие родители

у него была противная привычка…

слава Богу утром

снова просыпался собой

солнце на потолке

всех вас люблю

но краем глаза —

молнией тени

ты ускользал

пытался тебя подстеречь —

но ты всегда подставлял

черный свой зад — амальгаму

НАШЕСТВИЕ МЕДУЗ

в сумерках при свете фонарей

с причала

разглядеть внизу в волнах

розовую пушку

двигается толчками

глубоководные —

целое стадо

почему их с моря пригнало столько?

честное слово я видел:

ладная фигурка

мелькнула над перилами —

в глубине обняла

поросенка

захрюкал

повлек потащил

в набегающую

темноту

там вдали два огонька —

белый и красный

левее зеленый — уже берег

а стадо чудовищ несло и несло

выкатывало на пляж

голубые свиные туши

обнаженные женщины подростки

в беглом свете прожектора:

влажные кудри

задранные пятки

сырыми мазками бедра

лопались лампочки

с проводов соскакивали искры

дул сильный ветер

в щели настила плескалось и там

мелькало такое

напряженно-лиловое

из чьих-то эротических фантазий…

и терлось о причал

рыбачье судно —

поднималось опускалось

на палубе залитой электричеством

блестела белая плоть в бочках

салака

парень в каляном брезенте

щедро зачерпывал миской

и сыпал присевшим вверху хозяйкам

между колен

блестящим потоком

в пластиковые пакеты…

но разве море — не женщина?

ПРОИСШЕСТВИЕ

вдруг

стоявший на горке автобус

без водителя

бесшумно поехал вниз — по Мичурина

никто и опомниться не успел

зацепил по живому акацию

снес ползабора

и въехал к соседям —

завяз в грядке огурцов

нависая над голенькой

двухлетней Верой

которая бесстрашно

уставилась снизу вверх

на отражение неба и зелени

в выпуклом темном стекле

(мать бросилась ее подхватить —

до сих пор трясутся руки)

но разве мы не увидели

в плане возможного

вдавленное в грядку тельце

— Даша! Даша! —

закричала другая мать

«Господи! сбило

лежит вся в бинтах под капельницей»

— мама я здесь —

Даша открыла калитку в воротах

когда виновника переполоха

вытянули тросом

я нашел на взрытой земле

раздавленную стрекозу

пестрое крылышко

и увидел в небе как в зеркале

другие полуденные коктебели

где кровью и болью

страданием и ужасом

мертвыми детьми и стрекозами

отразилось это событие

— слава Богу все обошлось! —

прижимая девочку к груди

повторяла хозяйка

но знаю в плане возможного

в тонких слоях бытия

еще едет и рушится

громоздкий автобус

в сад —

бесчисленное количество раз

(отражение неба и зелени

сыплется тонким стеклом)

свилеватая ткань дерева

руки бедра

раздирается на волокна

пронзительные женские крики —

не обошлось

ПАНАСОНИК

кусок гофрированного картона

с неровными краями

очертаньями похожий на Австралию

грубо отодран

от большой коробки

что в ней могло быть?

белеет краешек наклейки

P A N A

телевизор P A N A S O N I C?

стиральная машина (той же фирмы)?

или верблюд (фирма та же)?

почему бы в ней не быть верблюду (в коробке)?

и почему это часть чего-то?

возможно это целый материк

(той же формы) —

треугольный коричневый плоский

(той же фирмы) —

P A N A U S T R A L I A

и я там бегу бегу

к волнистому горизонту —

марафон

к гофрированному краю

где брошусь в океан и поплыву

живым и резвым панасоником

в восхитительной соленой воде…

но коробится

картонное небо

сухой картонный воздух

рвет легкие —

картонную коробку

я выдохся

и стал среди пустыни

…а прочитать наоборот

А Н А П А

так и стою

на улице Москвы

задумчивым и странным силуэтом

опираясь на хвост —

Панасоник

ВОВА-МАРИНА

родилась красивой двухголовой

одну голову назвали Мариной

другую — Вовой

в младенчестве головы колошматили друг друга

чем ни попадя:

ложка — ложкой!

кошка — кошкой!

башка — башкой!

руки только две тем не менее

в школе Марина была отличницей

Вова тянул на подсказках (балбес)

Марина рано пошла работать (умница)

большой универмаг

в четыре глаза гляди

а Вова только строил глазки

скучающим подругам

ах вы руки руки

чем вы были заняты?

зачем вы Наташу

хлопали по попке?

покупатель просил кружева показать

а она мне свои кружева показала

Вдруг скандал!

кожаную куртку

цыган унес

Марине расчет

виноват Володя

у Марины друг был