Вам и не снилось

большой, темпераментной, гневной Алены-"Нонны". Сметет ведь!

Она гордо уносила свой портфель-сумку, и последний ее взгляд был на Юльку, но та его не встретила, потому что сидела, поникнув. Потом она скажет Тане: "Ведь это я должна была перейти туда! Я! Скажите, почему мне это не пришло в голову? Почему я такая дура?"

- ...Знаешь хохму? В нашем классе теперь Алена! Это цирк! Ее явление на математике - это смешней, чем Луи де Фюнес...

- Она тебе совсем не нравится?

- Алена? Нравится. Как все большое. Останкинская башня. Слон. Панелевоз. МГУ.

- Ты ей нравишься...

- Знаешь, я заметил что-то такое...

- Ну что? Что?

- Она меня домой провожает...

- Ты серьезно?

- Идет рядом, как конвоир.

- И что?

- Я не умею разговаривать с неживой природой.

- Но она? Что она?

- Юлька! Я иду и думаю о тебе. Она мне не мешает...

- Ты придешь ко мне в воскресенье?

- К тебе? Домой?

- Я буду одна. Придешь?

- Конечно!

- Обязательно приходи. Алена ведь и некрасивая. Правда?

- А я не помню ее лицо...

Людмила Сергеевна совершала первый после родов большой выезд в свет. Ехали на серебряную свадьбу Володиной старшей сестры, но идейным стержнем поездки было другое - показать себя, малыша и Володю вкупе, чтоб еще раз привести в некоторое потрясение родню, так до сих пор и не поверившую в возможность крепкого брака с такой разницей в годах. "Нате вам!" мысленно говорила Людмила Сергеевна, купая в субботу сына.

Уезжали утром - дорога через всю Москву, с юга на север. До конца торжеств все равно быть не собирались, так что по-родственному можно было приехать и пораньше.

Юлька всю ночь не спала. К утру, когда завозился в сырой рубашонке брат, вдруг так ясно и просто подумалось: говорят, это получается неожиданно, от безумия, сразу, а у меня это запланировано, как в пятилетке. На такой странной мысли она наконец заснула. А уже в десять, проводив своих, стала готовиться к приходу Романа. Выяснилось, что дел невпроворот. Никогда она не подозревала, сколько надо вытереть пыли, сколько протереть стекол. У них, конечно, всегда был порядок, но это был _мамин_ порядок, а Юлька наводила _свой_. С ее точки зрения, ванна была недостаточно белой, входной половик недостаточно вытрушенный, плед на диване мятый, кастрюли в кухне стояли кое-как, а мусорное ведро было просто-напросто грязным. Юлька завертелась вихрем, за десять минут до прихода Романа она уже стояла под душем и изо всех сил терла жесткой мочалкой свой плоский, втянутый живот.

- ...А у вас модерновая хата.

- А у вас?

- А у нас по старинке. Столы, буфеты, кровати...

- Но у нас ведь тоже...

- По-твоему, это сооружение - стол?

- Тебе у нас не нравится?

- У вас здорово. Даже очень. Но простому человеку как-то не по себе...

- Идем в мою комнату.

- Юлька! А это что? Братцы мои!

- Ты не удивляйся... Это ром. В конце концов мы ведь все равно поженимся, так пусть свадьба у нас будет сегодня...

- Юлька! Родная! Ты