Эрта книга четвертая (СИ)

- Добрый вечер, - сказал Кинт осматриваясь.

Четверо стояли спокойно, но оружие держали умеючи - надо будет выстрелить, выстрелят и очень быстро, тут сомнений не было. Простая одежда из грубой парусины, короткие сапоги с наборной кожаной подошвой, у троих традиционные меховые шапки, что кочевники носят круглый год, а у одного даже потертый котелок, должно быть, достался когда-то в качестве трофея. На приветствие Кинта все четверо почти одновременно молча кивнули.

- Мне на ферме, - Кинт показал рукой куда-то себе за спину, - сказали, что у вас есть постоялый двор. Верно?

- К реке езжай, - один из кочевников, что в котелке и заросший бородой почти до глаз, показал рукой направление.

- Благодарю, - ответил Кинт, медленно поехал к реке, и спустя пару минут остановился у недавно построенного сруба, к нему примыкала конюшня, а над дверями была вывеска, которая гласила, что это постоялый двор некого Даша.

Ребятня догнала чужака и моментально обступила одноколейник...

- Дай... дядь... дай, - на разные голоса гомонили они и тянули они ладошки.

Дверь скрипнула и высокий парень, выйдя на крыльцо крикнул:

- Ну ка разбежались! - сказал он и потянулся к дрыну, что стоял у двери.

Ребятню как ветром сдуло, но кто-то из них все же успел, убегая, выкрикнуть что-то неприличное.

- Дети, - парень улыбнулся и приставил дрын обратно к стене, - многое меняется, порой очень быстро, но дети не успевают, и не понимают, почему их гоняют от проезжих...

- И почему чужака нельзя скормить собакам? - Улыбнулся Кинт и слез со своего транспорта.

- И это тоже, - парень оценил шутку и, хмыкнув, спросил, - на ночлег?

- Да, поесть и выспаться, а завтра опят в путь, - ответил Кинт и присмотрелся к лицу парня, оно ему казалось знакомым.

- Надо закатить в ворота конюшни, - парень кинул на одноколейник, - я помогу...

Постоялый двор представлял из себя таверну на одну треть постройки и небольшие комнатки, на пару шагов от стены до стены, действительно, только отдохнуть и двигаться дальше. Поспать было на чем - деревянный топчан с соломенным матрасом, еще из мебели в комнатке присутствовал табурет и тумбочка у крохотного окна, которое скорее было бойницей, о чем Кинт и поинтересовался у хозяина, когда тот проводил его в комнату.

- Да, случаются налеты, но сейчас реже, река отделяет от совсем уж диких земель. А к следующей зиме мы выставим дозоры по берегу. Но вам-то чего переживать? - хозяин кивнул на саквояж Кинта на табурете, поверх которого лежали патронташ и карабин.

- Я и не переживаю.

- Вас устраивает комната?

- Да, вполне.

- Ночлег и ужин двадцать кестов серебром.

- Ого!

- На день пути другого места нет, - хозяин пожал плечами, - если у вас нет денег, то я могу купить ваш карабин...

- Я его сам только что купил, - Кинт достал из кармана монеты, отсчитал и ссыпал их в протянутую ладонь парня.

- Тогда располагайтесь и выходите в зал ужинать, да... не усните с дороги, на ужин придут артельщики, что строят пилораму и мой отец с другими старейшинами, ужинать многие приходят, может не хватить места.

- Да, я сейчас... только, а где у вас можно умыться с дороги?

- Вам принесут сейчас все.

- Спасибо.

Хозяин вышел, прикрыв за собой дверь, а Кинт снял плащ, шлем и бросил все на матрас, присел на табурет и, раскурил трубку, глядя через маленькое окошко на склон холма напротив, по которому пастухи верхом на лошадях, гонят к поселку большое стадо баранов, им помогают не менее десятка больших собак, со знанием дела выполняя пастушью работу. Солнце уже скрылось за горизонтом, и на степь стали плавно опускаться сумерки.

Дверь со скрипом распахнулась, причем предварительного стука не было, девушка вошла в комнатку спиной в перед, а до этого, сильно толкнув дверь местом, что ниже спины. Она принесла медный таз, в котором стоял медный же кувшин.

- Привет, - девушка повернулась лицом, поставила на тумбочку таз, сняла с плеча цветастое, но надо заметить чистое полотенце и протянула его Кинту.

- Привет, - Кинт невольно улыбнулся этой непосредственности.

- А к нам редко вот так постояльцы заезжают, боятся... два года уже постоялый двор тут стоит, а люди все боятся.

Кинт поймал себя на мысли, что бессовестно пялится на удивительно красивую и юную девушку, ее черные как уголь волосы были заплетены в тугую и толстую косу, которая свисая с плеча, огибала грудь и доходила до пояса. Выразительное лицо с просто огромными голубыми глазами, яркими кукольными губами и аккуратным, чуть вздернутым носиком. Легкое короткое платье из тонкой рыжей кожи отличной выделки подчеркивало фигуру, особенно в тех самых местах, на которые бессловесно пялился Кинт.

- Я никогда не видел так близко девушек вашего народа, - честно сказал Кинт, смутился и отвел взгляд, но ненадолго...

Девушка расхохоталась, улыбка была ослепительна.

- Времена меняются, да и не все девушки нашего народа похожи на меня, уж поверьте, - ответила она, кокетливо присела в поклоне, - я могу идти, господин...

- Кинт... Акан, - ответил он, снова уставившись на оказавшееся напротив декольте девушки, - да, можете.

- А я Ашьян, - ответила она и как-то очень юрко покинула комнату.

- Ого, Кинт Акан, - вслух сам себе сказал он, - ты бы полегче, неизвестно какие у этих дикарей обычаи...

Умывшись и приведя себя в порядок, Кинт проверил свой арсенал - пистолеты на местах, восемь магазинов в подсумках портупеи, армейский револьвер в кобуре, штык за голенищем и еще и трость... да он собрался просто поужинать, но поужинать в месте, где хозяйничают те, за головы которых когда-то неплохо платили. Пусть многие племена примирились с парламентом и ведут оседлый образ жизни на территориях предоставленных им, но Кинт им не доверяет, несмотря на все их радушие.

По выходу из комнаты Кинта ожидал еще один сюрприз - хозяин не оставил ключа в двери, ни изнутри, ни снаружи, да и оставлять его негде, так как отсутствует замок. Изнутри дверь закрывалась на деревянный засов, а снаружи на железный крючок, скорее крючочек. Недолго думая, Кинт подсунул в щель между массивной дверью и косяком сверху, медный кест и, запомнив место, пошел в зал по узкому коридору, освещенному тускло горящими масляными светильниками.

Столов в зале было всего пять, три больших и длинных, из толстенных досок, они стояли по периметру зала, у трех стен, остальные два с квадрантными столешницами и по паре стульев рядом, были распределены по оставшемуся пространству, которого к слову, не так уж и много. Кроме Кинта еще никого не было, и он, решив не торчать болотной кочкой посреди таверны, присел с края длинного стола в углу у окна, приставив трость к стене.

- У нас сегодня баранина... как и вчера, как и на прошлой неделе, - перед Кинтом возникла Ашьян, все также улыбаясь.

Он даже не заметил, откуда она появилась, тем временем хозяин заведения возился у открытого очага, что-то помешивая в огромном чугунном котле длинной деревянной ложкой.

- Похлебка?

- Да с чечевицей, но могу попросить брата, и он просто нарежет мяса на доску со свежей зеленью и лепешкой.

- И похлебку, и нарезать, и... а пиво есть?

- Нет, но есть хорошее вино, вам понравится, господин Кинт.

- Я вино не очень...

- Вам правда, понравится.

- Хорошо, и вино.

"Чертовка" - подумал Кинт, проводив взглядом Ашьян, точнее, не сводя глаз с ее зада, но снова поймал себя на этом бессовестном занятии и отвернулся, глядя в окно.

К тому времени, как Кинт с удовольствием и аппетитом разобрался с похлебкой и теперь без спешки поедал мясо, посыпанное зеленью и специями, в заведение ввалилась развеселая компания в десять человек, нет, не кочевников, артель строителей, судя по натруженным рукам, опилкам и стружке в волосах и на рабочей одежде. Они все уселись за большой стол у противоположной от Кинта стены, на который Ашьян заблаговременно уже принесла несколько парящих чугунков и корзинку с лепешками. Разбирая глиняные миски и деревянные ложки, артельщики с интересом посматривали на Кинта.