Вспаханное поле

она позвала:

—      Элена, Элена!

Элена инстинктивно прижалась к Панчо, чтобы сест¬

ра не заметила ее, и с минуту стояла так, не подозревая

о волнении, которое вызывала у юноши ее близость.

— Идите домой,— хрипло произнес Панчо,— и ска¬

жите дону Томасу, что вы меня не нашли.

Он поспешил уйти, опасаясь, как бы ему не изменила

его железная выдержка. Элена побежала к дому. Увидев

ее, Эстер подозрительно спросила:

—      Где ты была?

—      Искала Панчо,— ответила Элена и обернулась в

надежде еще различить фигуру юноши, но ничего не

увидела в ночной темноте, черне'вшей за полосой света.

Потом вслед за Эстер вошла в дом и заперла за собой

дверь.

116

Возникшее в силу обстоятельств тайное сообщничест¬

во с Эленой имело для Панчо неприятные последствия.

Хотя он и держался по-прежнему замкнуто, когда Элена

расспрашивала его о состоянии раны, однако отвечал ей,

то и дело запинаясь и откашливаясь, словно у него вдруг

начинало першить в горле. Но он наотрез отказывался

показать ей рану: чрезмерная стыдливость не позволяла

ему засучить рукав и обнажить перед девушкой свою во¬

лосатую руку. Впрочем, рана быстро заживала. Зато воз¬

никла неприятность другого рода. Со дня происшествия,

сблизившего Элену и Панчо, Эстер принялась неотступно

следить за ними. Так как самое горячее время прошло и

уборка приближалась к концу, она опять взялась за кни¬

ги. Располагая досугом, она часто употребляла его на то,

чтобы ходить по пятам за сестрой. Антенор первым раз¬

гадал тайную причину ее прогулок. Его не ввела в за¬

блуждение книга, которую она держала в руке, делая вид,

что читает на ходу. Поэтому, едва заметив, что она бро¬

дит поблизости от навеса, корраля или коша, куда пеоны

засыпали последние початки, он кричал:

—      Вот идет меньшая учительша!

Не раз батраки, услышав это предупреждение, вы¬

прямлялись и с недоумением смотрели на Антенора. На¬

конец один из них, которому это надоело, с досадой про¬

ворчал:

—      Да замолчи ты, в конце концов! Пусть ее идет!

Каждый у себя дома волен делать, что ему вздумается!

Антенор, стоя на высоком коше, засмеялся и, лукаво

подмигнув» ответил:

—      Тот чует, кому кукушка кукует.

Испанцы не знали этой поговорки и не поняли ее соли,

поэтому не обратили внимания на досаду Эстер, которую

выдал возглас Антенора, очевидно предназначавшийся

для Элены и Панчо.

Уборка кончилась. Когда в коши были засыпаны по¬

следние початки, дон Томас сказал Панчо:

—      Завтра я рассчитаюсь с людьми. Я уже сказал им,

чтобы они собирали свои пожитки. После расчета зало¬

жишь повозку и отвезешь тех, кто захочет, на ферму

дона Бенито. У него не хватает людей, и он всем даст

работу. Ему хорошо — жена и дети помогали сеять.

Впрочем, при таком помощнике, как ты, и у меня дело

пойдет по-другому.

117

На это косвенное предложение фермера и дальше ра¬

ботать у него Панчо не ответил ни да, ни нет, но продол¬

жал аккуратно выполнять свои обязанности. На следу¬

ющий день после прощального завтрака он запряг лоша¬

дей и стал ждать, когда пеоны распрощаются с ферме¬

ром и его семьей. Среди шума и суеты растроганный дон

Томас пожимал руки и похлопывал по плечу людей, раз¬

деливших с ним тяжкий труд. Пеоны сели в повозку.

Только Антенор вскочил на свою лошадь и поехал ря¬

дом с упряжкой, обмениваясь с батраками веселыми шут¬

ками. Но когда Панчо свернул на дорогу, которая вела

к ферме учителя, Антенор остановил свою лошадь и, те¬

ребя поводья, сказал с нескрываемым волнением:

—      Ну, кум, тут наши дороги расходятся.

—      Разве вы не поедете к дону Бенито? — удивился

Панчо.

—      Нет, вернусь в свои родные места. А дорога туда

далекая, и не сочтешь перегонов.

Панчо никогда не питал к нему злобы, а после стыч¬

ки начал его уважать. Хотя и слишком говорливый на

его вкус, Антенор был неплохой человек и умелый ра¬

ботник.

—      Когда же мы вас снова увидим? — тепло спросил

Панчо.

—      Кто его знает!.. Вообще-то я не прочь сюда при¬

ехать еще раз хотя бы для того, чтобы узнать, что вы

женились на девушке, которая вам под стать. Если этого

не случится, то уж, конечно, не по ее вине...

Заметив, что Панчо насупился, он добавил серьезно:

—      Говорю от чистого сердца, кум: раскройте пошире

глаза и не упускайте своего счастья.

И, по-видимому, сочтя, что сказал более чем достаточ¬

но, Антенор повернулся к батракам и, помахав им на

прощание, крикнул:

—      До свиданья... испанцы! Если я когда-нибудь вер¬

нусь сюда, то наверняка увижу, что каждый из вас об¬

завелся фермой.

—      Услышь тебя бог! — ответил один из пеонов, вы¬

звав общий смех.

—      Или Мандинга,— бросил Антенор и, в последний

раз блеснув своей ловкостью, поднял коня на дыбы, при¬

шпорил его и галопом помчался по другой дороге. Он не

оборачивался, но его шейный платок развевался на скаку,

118

как бы в знак прощального привета. Скоро он превра¬

тился в летучее облачко пыли, подобное тем, которые ве¬

тер взметает на дорогах, и пропал. Но его образ не из¬

гладился в памяти поденщиков и, приукрашенный в их

воспоминаниях и рассказах, со временем стал легендар¬

ным.

Повозка поехала дальше. Люди приумолкли, словно

без Антенора разговор утратил всякий интерес. Одни за¬

думались, другие оглядывали поля, прикидывая, много

ли еще осталось убирать. Когда повозка въехала во двор

фермы бывшего учителя, дон Бенито, человек примерно

того же возраста, что и дон Томас, но дороднее его, вы¬

шел из ранчо и, встретив прибывших приветливой улыб¬

кой, поспешил проводить их под навес из ветвей, где им

предстояло ночевать. Затем он начал расспрашивать, кто

откуда родом и когда выехал в Америку, не скрывая вол¬

нения, которое вызывало у него воспоминание о далекой

родине. Такое же волнение испытывали и остальные.

У многих слезы выступили на глазах. Скоро все уже

оживленно разговаривали с той словоохотливостью, кото¬

рая вначале так коробила Панчо, шутили и смеялись.

Наконец дон Бенито обратил внимание на юношу, ко¬

торый, сидя на козлах, терпеливо ждал, когда поденщики

разберут из повозки свои пожитки.

—      Слезай и распей с нами кувшин вина!

—      Спасибо, но меня ждут.

—      Тогда не будем тебя задерживать,— сказал фер¬

мер и, подавая пример остальным, сам начал разгружать

повозку. Как только она опорожнилась, дон Бенито ска¬

зал Панчо:

—      Поблагодари Томаса за услугу.

И, вспомнив вдруг о своей прежней профессии, доба«<

вил:

—      Ты не знаешь, когда девушки поедут в Буэнос-

Айрес продолжать учение?

Панчо удивленно посмотрел на него. Учитель понял,

что ему ничего об этом не известно, и сказал:

—      Передай им, что, если перед отъездом они захотят

в чем-нибудь разобраться или повторить пройденное,

пусть приезжают. Я всегда найду время заняться с ними.

Панчо пошевелил вожжами, и лошади тронулись.

У него за спиной раздался нестройный хор голосов — это

с ним прощались пеоны, потом все стихло, лишь тарах-

119

тела повозка. Но в голове у Панно вертелся, стучал в

виски вопрос дона Бенито: «Ты не знаешь, когда девуш¬

ки уезжают в Буэнос-Айрес?.. Когда девушки уезжают?..

Уезжают?..»

Эти слова, звучавшие у него в ушах, как удары моло¬

та по наковальне, перемежались со словами Антенора:

«чтобы узнать, что вы женились на девушке, которая вам