Ботинок (СИ)

Поведение Силкина не могло не насторожить Кристину. Силкин всегда отличался прижимистостью и с деньгами расставался тяжело. По большому счету, Кристина уважала эту черту, полагая, что она характеризует Силкина, как хорошего семьянина, который "всё в дом", а "не из дома, как некоторые".

В голову Кристины приходили самые дурные мысли. Она даже заглянула за сливной бачок. Свёрток с деньгами, вырученными от продажи машины и дачи, лежал не тронутым. Кристина позвонила ма. Капа Петровна посоветовала "как-то аккуратненько разузнать, не получал ли "генерал" (Капа Петровна так в шутку после повышения звала Силкина) премию какую или еще что-нибудь "по службе".

- Запомни доча, человек легко тратит только чужие деньги, - сказала по телефону Капа Петровна.

Кристина сделала так, как научила ма, и выяснила - премию Силкину дали, но какую не сказали.

Кристина со спокойным сердцем отдалась сборам в дальнюю дорогу.

Кристина еще ни разу не видела моря. В огромной книге-атласе, которую в своё время притащил Мишель, она нашла труднопроизносимый остров Пхукет и точно так же, как любил делать Силкин, сладко потянулась ... и произнесла: - Боженьки же мои, как далеко!

***

В аэропорт "Шереметьево-2" Силкин и Кристина приехали с большим запасом времени. Они прошли регистрацию, и Силкин затащил Кристину в магазин, где набрал виски и сигарет.

- Сигареты к чему? Ты, кажись, не куришь, - спросила Кристина.

- Попробовать хочу, - ответил Силкин. - Понимаешь, дуся, в этой жизни всё нужно попробовать, погулять, так сказать, на всю катушку! И в этом деле ты мне не мешай, а то уволю к чертовой матери. Хочешь духи французские куплю, самые дорогие?

Обыкновенно Кристина на подобные вопросы отвечала отказом, а тут в аэропорту на неё что-то нашло, и она ответила:

- Хочу.

От неожиданности Силкин застыл на месте, но быстро оправился и ответил достойно:

- Вопросов нет. Выбирай.

Кристина, не разбиравшаяся в парфюмерии, выбрала самую цветастую, но дешёвую коробочку. И потому, кроме духов, Силкин купил Кристине чемоданчик с тенями и красками. Кристина была довольна: впервые Силкин потратился на неё. Это было приятно.

Объявили задержку рейса. Кристина расстроилась, а Силкин, как будто, даже обрадовался. Он нашёл укромное местечко и, отвинтив крышку бутылки, припал к горлышку.

Отпив громкими глотками больше половины бутылки, он сказал:

- Эх, хорошо! Жаль, нечем закусить. Надо бы шоколадку прикупить. Слетай, дуся, за шоколадкой.

- Обойдешься.

Силкин взболтнул жидкость.

- Пожалуй, допью. Чего здесь оставлять?

- Не надо, Паша, - попросила Кристина, - ведь в самолет могут не пустить.

Это мысль показалась Силкину забавной, и он засмеялся.

- Кого "не пустить"? Меня! Пусть попробуют. Да я... да что с тобой разговаривать?! Не капай мне на мозги, женщина. Я отдыхаю.

Когда Силкин называл Кристину женщиной, это означало, что он сильно пьян, и ему лучше не перечить. В таком состоянии он становился неуправляемым и агрессивным.

К моменту объявления на посадку, Силкин осилил две бутылки виски по 0,7 литра каждая. Задвинув стеклотару под сидение, он, тяжело ворочая языком, произнес:

- Женщина, на взлет!

Часть 43. Замочу!

На посадку Силкин шёл практически с закрытыми глазами, опираясь на плечо Кристины. Усевшись в кресло, Силкин тотчас отрубился. Он счастливо проспал взлёт и три часа полёта. Проснувшись, некоторое время озирался, а потом начал громко возмущаться по поводу того, что они "летят, летят, и никак не прилетят".

- Мне надоело!

- Потерпи немного, уже скоро прилетим, - пыталась успокоить его Кристина.

Она, как ребёнка, гладила Силкина по голове, и ладонью пыталась закрыть ему рот.

- Ну что ты мне всё время рот зажимаешь! Руки убери!.. Мне выйти нужно, - заявил Силкин.

Он поднялся и нетвёрдой походкой пошёл по проходу, но до туалета не дошел. Его заинтересовала конструкция запасного выхода. Он долго изучал рычажки, потом начал дергать за ручку.

Подоспела стюардесса.

- Пассажир, этого нельзя делать!

Силкин повёл плечом, и стюардесса, словно пушинка, отлетела метра на два.

Подбежала Кристина.

- Паша, миленький, угомонись. Пойдём на место, - без надежды на успех, говорила Кристина.

Пассажиры помогли стюардессе подняться. Нашлись два добровольца, которым с трудом удалось угомонить Силкина. Он распускал руки и угрожал всех порвать на куски. Пришлось Силкина связать шнуром от радиомикрофона. Оказавшись в своём кресле, Силкин мгновенно заснул.

К месту событий подтянулся командир самолёта.

- Ваше? - строго спросил он у Кристины, кивнув на бесчувственное тело.

- Моё... мой, - ответила Кристина. - Дома он совсем не пьёт, а здесь дорвался... не знаю, прямо, что нашло, - бегло отвечала Кристина, выставляя вперёд свой живот.

Командир сделал вид, что беременность в этом деле ничего не значит, но голос его всё же стал мягче.

- По прибытии, - сказал командир, - вынужден сдать Вашего мужа в полицию.

- А потом?

- Протрезвеет, отправим обратно домой за ваш счет. Еще и штраф заплатите. Предупреждаю, в Москве мы подадим в суд за хулиганство с причинением физического вреда стюардессе.

- Ну, это вы зря, товарищ командир. Совсем это ни к чему, - взмолилась Кристина. - Он когда трезвый - хороший, добрый. Честное слово. Он не хотел стюардессу обижать. Пожалуйста. Не отправляйте нас домой. Я моря никогда не видела. Он больше не будет. Честное слово!

- Детский сад какой-то! Раньше нужно было думать, - сказал командир и что-то шепнул стюардессе. Та согласно кивнула головой.

Кристине показалось, будто начальник сказал:

- Оставьте этого урода, пусть катится к чертовой матери!

* * *

Автобус, развозивший российских гостей из аэропорта Пхукет по гостиницам, находился в пути полчаса. Гид Джейтус на плохом русском языке объяснял особенности отдыха в Таиланде. Гид поинтересовался, есть ли вопросы. Вопросов оказалось много. Особенно усердствовал Силкин. При этом он задавал вопрос, не дослушав ответа на предыдущий. В конце концов, гид умолк.

- Чего же ты, узкоглазый, заглох? - улыбнулся Силкин. - Мы такие деньги отвалили за путёвки, а ты, жёлтая обезьяна, разговаривать не желаешь!

За Джейтуса вступилась женщина, сидевшая впереди Силкина.

- Послушайте, нельзя ли немного помолчать?

- Это кто там вякает? - приподнялся Силкин.

- Я не вякаю, а говорю, - ответила женщина. - Деревня!

- Что! Что ты сказала! А ну-ка!

Силкин и в трезвом состоянии приходил в бешенство, когда его обзывали "деревней", а уж по пьяному делу и говорить нечего: он буквально взрывался, и удержать его было невозможно.

Силкин сорвался с места, тучей навис над смелой женщиной. У Кристины не хватило сил его остановить. В ужасе она закрыла лицо руками.

- Это ты, что ли, тут выступаешь?- брызгал слюной Силкин. - Проститутка!

- Если я одна, это не значит, что меня можно оскорблять, - с вызовом ответила женщина. - Посмотрела бы на Вас, если бы со мной был муж.

Силкин побагровел, выпучил глаза и заскрипел зубами:

- Да, ты знаешь, кто я такой! Я твоего мужа... в пыль... Тебе - конец!

- Ой-ой, напугал, алкаш проклятый! Житья от вас нигде нету, - сказала женщина. - Отвали, деревня. У тебя изо рта воняет.

- Что-о! - заревел Силкин и поднял кулак с явным намерением опустить его на голову бесстрашной женщины.

В этот момент водитель нажал на тормоз. Силкин с поднятым вверх кулаком завалился между кресел. По инерции его потащило вперед, и он, как на конвейерной ленте, проскользил до передней площадки в ноги гиду Джейтусу. Автобус набрал скорость и поехал, мощно урча мотором и размерено покачиваясь на незначительных неровностях дороги.

Некоторое время Силкин лежал не шевелясь. С криком "Убили!" Кристина бросилась к нему. Только по прошествии некоторого времени Силкин начал проявлять признаки жизни: еле заметно шевельнул рукой, открыл глаза, заскулил по-собачьи.