Неверноподданный (СИ)

- Давай остановим частника, - предложила Вика.

- Давай, - согласилась Нина Михайловна и они пошли навстречу движению. Первая же машина затормозила, но женщины, увидев на ней дипломатические номера, пошли дальше. Водитель, гостеприимно открыв дверь, стал настойчиво приглашать их внутрь. На хорошем русском языке он уверял, что доставит их куда угодно, ведь он гражданин братской Болгарии, а не какой-нибудь враждебной капиталистической страны. При виде красивых женщин у болгарина кроме словесного поноса разыгрался ещё мозговой запор и он, нарушая все правила движения, ехал рядом с ними задним ходом. Его поведение привлекало внимание ожидающей автобуса толпы и каждую секунду грозило аварией. Чтобы избежать неприятностей, Вика втолкнула свою подругу в открытую дверь, а сама села на заднее сиденье.

Через двадцать минут они были уже в столице, а ещё через десять Льва Абрамовича вызвал начальник Первого отдела. Прочитав ему лекцию о необходимости сохранять бдительность в период обострившейся классовой борьбы, он настоятельно посоветовал провести разъяснительную работу с женой, сделав особый упор на то, что работникам предприятия оборонной промышленности и их семьям общаться с иностранцами категорически запрещено и совсем неважно какие это иностранцы, дружественные или враждебные. Ведь у Льва Абрамовича допуск высшей степени секретности, что предполагает определённые нормы поведения. Только после этого начальник Первого отдела рассказал, что произошло.

Дома Поланский устроил жене скандал. Она пыталась объяснить ему, как всё случилось на самом деле, но он ничего не хотел слушать. В последнее время у него одна неприятность следовала за другой и сегодняшняя встреча с представителем Первого Отдела переполнила чашу.

Нина Михайловна разрыдалась и заперлась в спальне, а на следующий день заявила, что жить с ним больше не будет. Он ничего не ответил и, хотя давно был готов к такому повороту событий, разводиться всё-таки не хотел. Он считал, что пока Рая не вышла замуж, она нуждается в обоих родителях. Раньше Поланская боялась развода, но поведение болгарина, сунувшего ей свою визитку и предложившего звонить в любое время, придало ей смелости. Ни на какие серьёзные отношения с ним она не рассчитывала, но сам факт подействовал на неё как допинг.

- Ничего страшного, - сказал Боря, выслушав эту историю, - как поссорились, так и помирятся. Мои старики тоже разводятся каждую неделю.

- Просто так не помирятся, нужны сильнодействующие средства.

- Какие?

- Например, моё замужество.

- Как это будет способствовать их примирению?

- Я скажу, что после того как они разменяют квартиру я останусь с папой. Мамашка испугается и примет любые условия.

- А если нет?

- Тогда нам с тобой придётся жениться. Ты не против?

- Вообще-то нет, но у меня на работе большие проблемы с продвижением и я серьёзно думаю об эмиграции.

- Понятно, что ещё.

- Ещё сначала я бы хотел поближе с тобой познакомиться.

- Поближе это как?

- Так, что ближе не бывает.

- Мои родители на выходные уезжают к Вике. Она хочет их помирить и специально пригласила к себе на дачу, чтобы уложить в одной постели. По её мнению это самый лучший способ.

- А по твоему?

- Не знаю, не пробовала.

Боря внимательно на неё посмотрел. В девятнадцать лет она ещё не пробовала. Не очень верится, но скоро он это узнает.

- Когда, говоришь, твои родители уезжают?

- В пятницу после работы.

- Тогда я к тебе приду часов в восемь, - сказал он и, подумав, добавил, - я принесу шампанское и коробку конфет.

- Джентельменский набор?

- Да, а у тебя есть возражения?

- Нет

- Изменения?

- Нет.

- Дополнения?

- Да, букет цветов.

- Принято.

- Всё остальное я приготовлю сама.

Остальное состояло из ароматических свечей, фруктов и лёгкой закуски.

... А на следующее утро они проснулись от звонка в дверь.

- Кто там? - спросила Рая.

- Открой, - ответил Лев Абрамович.

- Сейчас, па, подожди. Я только халат найду.

Борис быстро натянул брюки и рубашку, засунул все остальные вещи за пазуху и открыл окно. Дом был спроектирован так, что балкон проходил вдоль всех окон квартиры. Борис вылез из комнаты и посмотрел вниз. Поланские жили на третьем этаже. Под ними был ещё один балкон. Нужно было сначала спуститься туда, а уже оттуда на землю. Конечно, это несложно, но ему очень не хотелось испытывать судьбу и прыгать со второго этажа. На секунду у него даже мелькнула мысль выйти к Раиному отцу и поздороваться. В конце концов, они живут не в средние века и в ближайшем будущем собираются жениться. Впрочем, именно поэтому нельзя рисковать, неизвестно, как он среагирует. Боря посмотрел вниз, затем перелез через перила, повис на руках и качнувшись спрыгнул на балкон второго этажа.

Между тем Лев Абрамович зашёл на кухню и, увидев на столе букет цветов и огарок свечи, в мойке немытую посуду, а в мусорном ведре бутылку из-под шампанского, всё понял. Ситуация была водевильная, но устраивать скандал дочери он не собирался и тихо прошёл в свою комнату.

Боря же благополучно спрыгнув на балкон, увидел, что из окна на него улыбаясь смотрит очень добродушная старушка. Она знаками пригласила его внутрь, показав, что зайти он может через дверь. Старушка оказалась приходящей няней, звали её баба Нюра, а на ночь она осталась тут потому, что хозяева квартиры уехали к друзьям и поручили ей следить за своим пятилетним сыном.

- Эх ты, герой-любовник, - сказала она, - я ещё вчера хотела тебя предупредить, чтобы ты был поосторожнее, а то когда ты сюда шёл от тебя искры летели. Наверное, если Рая тебя пригласила, то у вас это серьёзно?

- Конечно.

- Тогда вам лучше сразу жениться.

- Обязательно женимся.

- И ты сюда переедешь?

- Там видно будет.

- Не поведёшь же ты её к своим родителям в коммуналку.

- Откуда вы знаете, где я живу?

- Э, голубчик, - протянула баба Нюра, - я всё знаю. Я даже слышала, что Раины родители чуть ли не разводиться собрались, - она вопросительно посмотрела на Когана.

Он пожал плечами.

- Ну ладно, - сказала баба Нюра, провожая его к двери, - иди. Примерно в это же время Вика, не особенно выбирая выражения, говорила подруге, что она думает о её поведении. Узнав, что Лев Абрамович уехал на первой электричке, в спешке даже не взяв ключи от дома, она отчитывала Нину Михайловну как школьницу, часто напоминая, что той уже не двадцать лет, что найти приличного человека не просто, а если она разведётся, то жить ей придётся гораздо скромнее и гостей принимать намного реже, потому что она хоть и руководит парторганизацией детского сада, зарплата у неё грошовая.

Нина Михайловна прекрасно знала, что такое бедность, и снова испытывать её не хотела. Приехав домой, она несколько дней вела себя очень тихо. Поланский тоже разговоров о разводе не возобновлял. Теперь, когда у дочери появился мужчина, он болезненно почувствовал, что у него самого кроме жены никого не осталось. Какая бы она ни была, другой нет. С Ниной Михайловной он был холодно вежлив, о разделе имущества не заговаривал и со стороны могло показаться, что они помирились. Через некоторое время Рая сказала об этом Борису, добавив, что в таком случае им жениться не обязательно.

- Может, нам вообще расстаться, - спросил он ледяным тоном, - ведь твоим родителям наша помощь уже не нужна.

- Чего ты обиделся, - засмеялась Рая, - если тебе так нетерпится, давай поженимся, но тогда нам надо подумать, как правильно это преподнести. Мамашка должна знать, что если она разведётся, я останусь с папой.

- Нет, ты останешься со мной.

- Хорошо-хорошо, - быстро согласилась она, встав в покорную позу и сложив руки как лапки суслика, - но нужно всё заранее отрепетировать. Я думаю, их перемирие надолго не затянется и, когда они поссорятся в следующий раз, ты должен быть готов.