Шаги за спиной

збитая доска порезала двух первоклассников, одного серьезно, вспоротые стулья показали дурной пример и дурной пример заразил другие классы. Мама порезаного подала соответствующее заявление (не лыком шита), стулья самозагорелись, выброшенные в подвал, и чуть не сожгли первый этаж, за мебелью пришла инвентаризация и мебели не нашла. Вопрос: Кто будет отвечать? Ответ:

- Дайте мне сказать, - откликнулся Валерий.

Скромный представитель запрядал ушами.

Директор был, мягко скажем, удивлен и потому не погасил выступающего вовремя.

- Я сюда пройду, - сказал Валерий и вышел к передовой парте, где шуршали несметными бумажками две пожилых шуршуночки.

Он продолжил:

- Хочу ответить на вопрос - действительно, кто будет отвечать? Когда хозяйка варит невкусный борщ, то виновата хозяйка. Когда в моем классе беспорядок, то виноват я. Когда беспорядок во всей школе, то виноват - кто?

Он выдержал красивейшую паузу. Даже шуршуночки прекратили шуршать. Стало так тихо, что в столовой на втором этаже зазвенели ложки. И он продолжил.

Он продолжал о том, что... Но это не интересно.

Что же случилось? - думал он. - Я не был на это способен раньше. Конечно, всему виной клиническая смерть. Туда уходит один человек, а возвращается оттуда другой. Какая-то часть мозга умирает, сбиваются мелкие настройки, ты становишься проще и, как в моем случае, сильнее.

Он продолжал говорить. Директор несколько раз пробовал перебить, неудачно. Валерий видел просыпающиеся глаза, разгибающиеся спины, молодеющие лица и авторучки, выпавшие из пальцев. Только представитель записывал. После него выступили ещё трое потенциальных забияк (забияки держались для натравливания на недовольных) и покусали директора каждый со своей, с очень неожиданной стороны. Начинало всплывать такое, что впору было присуждать сроки.

Представитель выступил и замял скандал.

- Я думаю, что главное уже сказано, - отметил он, - все важное я записал. Если нет возражений, то на сегодня мы прервемся. А вас (директору) я попрошу спуститься в кабинет.

Несколько голосов не захотели прерываться и их прервала коллективная воля.

- Вам очень повезло, - сказала одна из шуршуночек, - сегодня утром Наш с Ихним имели круппную ссору. Он только и искал, к чему бы придраться. Ваше выступление было очень кстати. Но вам этого не забудут.

Валерий принял поздравления, написал заявление по собственному желанию и отнес на подпись. Заявление было подписано сразу. Разговор в кабинете был жестоким: директор огрызался, как крыса, которую мальчишки загнали в угол. На столе лежали две смятые бумажки и одна под столом. Телефон безответно трезвонил. Приближенные делали похоронные лица. Секретарша быстро рвала документ, поглядывая на дверь - если появится, то проглочу обрывки. Прощай. Прощай, храм разумного, доброго и вечного; прощай, обитель детских слез и восторгов; прощайте, четыре лучших года молодости; прощайте, четыре года бестолкового труда; прощайте все, кто...

Не дорожке показалась Бобрыкина