Мужчина и женщина. Книга первая (сборник)

И они ушли, захлопнув дверь.

А Вера до утра пролежала на полу.

Утром ей было плохо: тошнило, кружилась голова. Она через силу приняла душ, убрала комнату, заварила чай. Выпила две чашки с кислым клюквенным вареньем и опять залезла в постель.

Звонил телефон. Она не подходила. Она лежала, не спала. Взгляд ее уставился в одну точку под потолком, где сходились три угловые линии: две потолочные и одна с, пола вверх.

Телефон все звонил и звонил. Она встала и выдернула телефонный штекер из розетки. Потом прошла в ванную и, сев на край унитаза, закурила.

Что делать? Как жить дальше? Вся эта новая жизнь опротивела. И Светка, и ее предложения, и любовь эта мерзкая, и все, все, что окружало ее последнее время.

Она опять посмотрела вверх. Опять в ту точку, где сходились три угловых линии: две потолочные и одна с пола. Долго смотрела, даже про сигарету забыла, та истлела и потухла. Встала, открыла аптечку и там увидела опасную бритву «Зингер», забытую мужем. Бритва была в темно-коричневом кожаном футляре. Она осторожно вынула футляр из аптечки, открыла его и достала бритву. Раскрыла ее. Лезвие было настолько идеально острым, что казалось, режет воздух.

Она скинула халат, посмотрела на свой «квадрат Малевича» и зло срезала его бритвой.

Срезала легко, даже не чувствуя прикосновения. Она подняла бритву к глазам, потрогала лезвие пальцем и тут же порезалась. Сквозь тоненькую ранку выступили микроскопические бисеринки крови. Она слизала их языком и, не выпуская бритвы, залезла в ванную, открыла теплую воду и, держа в правой руке бритву, стала смотреть на пульсирующую вену у кисти левой руки.

И вдруг прозвенел звонок в дверь.

Она вздрогнула, но из ванной не вылезла.

Звонок еще раз прозвенел.

Это точно была не Светка, уж больно робко звонили.

Может, кто-то из ее знакомых? Черт с ними. Надоели.

Она удобней присела в ванной и тут услышала, что кто-то ковыряется в замке ключами. Ее прострелило с головы до ног.

Она вскочила, швырнула бритву, выпрыгнула из ванной, накинула халат и бросилась к входной двери. Не успела добежать, дверь распахнулась.

На пороге стоял муж.

Через правое плечо у него висела дорожная сумка, а в левой руке он держал их семейный жёлтый чемодан

14. «Ты первый об этом узнаешь…»

Любовь – самое эгоистичное из женских чувств.

Влюбившись, женщина делается эгоисткой до самых корней волос.

Причем при этом она совершенно не осознает этой перемены в себе.

Наоборот, все вокруг кажутся ей закоренелыми эгоистами и, конечно, дураками.

Кроме любимого мужчины.

Потом эгоизм проходит, а за ним и любовь. Исчезают вокруг дураки. И женщина опять становится обыкновенным человеком.

Гаснет огонь. Опять дождь, сырость, серые будни.

Так я рассуждал в своей машине поздним вечером, возвращаясь с отвратительного свидания с не менее отвратительной мне теперь женщиной.

Я ехал по осенней улице, сам не зная куда.

Мне не хотелось домой.

Там меня ждали жена, теща и собака. Из всей семьи рада мне будет, пожалуй, только собака. Но и от этого радости мало.

Женщина, которой я последние два года отдавал часть жизни, сегодня сообщила, что изменяет мне.

Причем сообщила легко и просто. С чувством честно исполняемого долга.

В минуты откровенности она уверяла меня, что, если когда-нибудь мне изменит, я первым об этом узнаю.

В ее представлении после такого обещания я должен был до земли, низко-низко поклониться ей и пустить слезу умиления от этакой небывалой добродетельности.

Ей казалось, будто это – верх порядочности.

Мне же сегодня думалось, что она просто стерва.

Я женат, она замужем.

Что нас влекло друг к другу? Что мы искали и что хотели себе доказать?

Неужели все это стало возможным только благодаря мнимому благородству, которое мы наперебой демонстрировали друг другу?

«Ты первый об этом узнаешь…» Вот и узнал.

Осчастливила…

Зато я первым, а не десятым и даже не вторым узнал, что эта сука переспала с кем-то, кроме меня и мужа.

Понимаете: первым, а не вторым!

Какое счастье…

Вобщем, настроение у меня было преотвратное.

Я без цели и толку колесил по городу и вдруг, проезжая мимо автобусной остановки, увидел элегантную пьяную женщину с красивыми распущенными волосами. Она пыталась поймать машину.

Машина, которой она махала особенно отчаянно, так и не остановилась.

«Ага… – подумал я. – „Ты первый узнаешь“. Что ж, подвезем». Я остановился, приоткрыл дверцу, как заправский левак, и спросил, выглядывая из салона:

– Куда?

Она наклонилась ко мне, поправляя то и дело сползающий шарф на голом плече, и сказала, махнув рукой куда-то вперед:

– Туда.

– Садитесь, – сухо, по-деловому ответил я.

Она, достав из сумочки сигареты, выбрала одну, зажала ее в губах и только после этого села.

Она была по-настоящему пьяна, но и чертовски красива.

Я помог ей прикурить.

И, осторожно вырулив, поехал прямо, как она и показала.

Ехал и молчал.

Она затянулась несколько раз. Потом оглядела машину и, повернувшись ко мне, указательным пальцем уперлась в мой подбородок.

– Ты что такой сердитый?

Я убрал ее пальчик и ничего не ответил.

– А-а… – протянула она. – Похоже, тебе рога наставили.

Я вздрогнул и нажал на тормоз.

Машина резко встала, мы нырнули вперед.

Она удивленно посмотрела на меня и, разглядев мою злую рожу, вдруг засмеялась. Искренне и заразительно.

Я, минуту назад готовый ее ударить, обмяк и даже подхихикнул ей пару раз.

Отсмеявшись, она помахала рукой и выдала:

– Мне тоже рога приделали. Только что. И знаешь кто? Мой любовник. А тебе, наверное, жена?

– И, увидев, что я молчу, изумленно откинулась назад. Не может быть! Неужели любовница?

Я кивнул, и мы, глянув друг на друга, расхохотались.

Все еще смеясь, она уткнулась головой мне в грудь, обняла меня за шею и прошептала:

– Давай, мы им тоже рога наставим. Прямо здесь. Сейчас.

Я от этой идеи буквально затрепетал и, не задумываясь, ответил поцелуем: «Давай».

Потом я подвез ее домой.

Мне начало казаться, что у нас может что-то получиться.

И она как-то прильнула ко мне душой.

От сумбурной нашей близости стало легко, а не противно.

Когда мы расставались, она прошептала после поцелуя:

– Я тебе никогда не буду изменять. – И побежала к подъезду своего дома.

Я, развернул машину и поехал, наконец, домой, к теще, жене и собаке.

Открыл дверь.

Пнул собаку и, не раздеваясь, лег на диван.

Подошла жена.

– Есть будешь?

Я отвернулся от нее, уткнулся носом в спинку дивана.

Жена потопалась, всхлипнула и ушла.

Теща несколько раз хлопнула дверьми, шумно спустила воду в туалете и, проворчавшись, тоже успокоилась.

Я повернулся на спину. Закурил.

Не спалось. Я вспоминал признание некогда любимой женщины и неожиданную откровенность другой, случайно встретившейся.

Впечатления от последней вытеснили горечь первого.

И я подумал: А может, она и вправду никогда мне не изменит?

А если изменит?

Пусть. Но я не хочу об этом знать ни первым, ни вторым.

Ни даже десятым.

И почему-то подумал при этом о своей жене.

15. Тайные встречи

«Пылесос, пылесос, пылесос. Нужен пылесос. Умру без пылесоса», – доставала жена.

Плюнул, пошел на рынок, купил у какого – то барыги пылесос. Пусть не японский, зато дешевый. Принес домой. Открыли с женой коробку – ахнули: красавец. Только электрического шнура и вилки не нашли, но как только поставили его на пол, он заработал и без шнура.

«На батарейках, наверное», – подумал я.

Пылесос, самостоятельно двигаясь по квартире, бесшумно и старательно уничтожал всю грязь и пыль. Жена от удивления только открывала и закрывала рот.