Мужчина и женщина. Книга первая (сборник)

– А где Олег? – поинтересовалась Светка.

– Он прямо туда приедет, он бывал там.

– С кем?

– Я не знаю.

– Сегодня узнаем, – и Светка расхохоталась.

Вера вяло улыбнулась.

Когда в сауне прошли в раздевалку, Светка зашептала:

– Ну чего ты? Не понравился, что ли?

– Да нет, ничего.

– А что тогда такая вялая?

– Да я не знаю. Давай как-нибудь потихоньку выпьем, а то я что-то вся скованная как дура.

– Это сейчас. Это правильно.

Светка убежала и вернулась с двумя рюмками коньяка и лимоном. Вера залпом опрокинула обе рюмки под округлившиеся глаза Светки и уже после этого закусила лимоном.

– Ну и дела, – сказала Светка, – знать, лихая будет баня.

Да, баня и на самом деле оказалась очень лихая.

Олег опоздал на два часа. За это время Сергей повластовался вдоволь и над Светой, и над Верой – по отдельности, а потом и вместе. И они со Светкой тоже оторвались.

А Олег пришел пьянее вина, натыкался на стены и перегородки.

Вера сразу же взяла его в оборот, а тот уже, очевидно, плохо соображал, где и с кем, целовал всех подряд: то Светку, то Веру и даже пытался поцеловать Сергея, Сергей же на это все не обращал никакого внимания. Сытый и довольный, он сидел и, посмеиваясь, пил пиво с воблой. Светка же с Верой как ни пытались, так ничего и не смогли сделать с Олегом. Особенно переживала Светка. У Веры-то с её Сергеем было все, а вот у нее с ее Олегом ничего не получалось.

Закончилось все бесчувственным падением обнаженного тела Олега на жесткий диван, после чего их предупредили, что время в сауне вышло, пора им собираться.

Кое-как упаковав Олега, погрузили его в машину, и Сергей развез всех по домам.

Вера пришла домой, приняла душ, выпила чая и легла спать. Заснула моментально, с чувством радости, что наконец-то она одна в своей кровати. Без посторонних.

Постепенно жизнь, которой стала жить Вера, развила в ней чувство какой-то неловкости и непонятной вины перед ее знакомыми и сослуживцами, и она, помучившись так между своей новой жизнью и старой работой, собралась духом и уволилась. Решила немного отдохнуть, побыть дома, а потом уж как-нибудь устроиться на новую работу.

Уволиться, она уволилась, но на «новую работу» все никак не устраивалась.

Со временем деньги и сбережения, которые у нее были, стали кончаться. Она продала «Москвич» вместе с гаражом, но и эти деньги быстро уплыли. Она стала испытывать недостаток в деньгах. Светка ей шептала: «Проси у своих». А у кого просить? Один молодой, сам еле-еле содержит себя. Другой – вечно пьяный, у него стандартно: бутылка водки себе, бутылка шампанского ей и коробка конфет. И то последнее время стал приходить только с бутылкой водки – и все. Гений, после того, как она ему позвонила, пропал. «У кого просить– то?», – говорила она Светке. Да и просить ей как-то было неловко. Это как-будто она занимается проституцией. Если бы сами давали, как подарки, то тогда бы еще ничего. От этих мыслей ей все что-то поднадоело, и она с неделю не подходила к телефону. Сходит в магазин, купит поесть поскромнее, бутылку вина и сидит дома, потягивает градусы.

Пыталась через друзей мужа выяснить, где ее благоверный.

Ей рассказали.

Она попросила передать ему привет.

Сказали, что передадут.

А она все чаще и чаще стала вспоминать, как хорошо и чисто они жили с мужем. Может, это все же была ее вина, что он ушел, что она была такая холодная и неумеха в сексе, что ему потребовалось что– то другое, более интересное. Ведь он у нее был видный мужик или по крайней мере получше тех, что у нее появились за последнее время.

Так она тосковала и потихоньку попивала.

Наконец к ней пробилась Светка. Дозвонилась и прибежала.

– Ты чего?

– Да так, тоскливо как-то.

– Ладно, завтра я к тебе приду со своей подругой. Она женщина интересная, быстро твою тоску развеет.

Вере как-то было все равно.

– Приходи, – вяло ответила она, – только денег дай взаймы, а то у меня ничего нет, и встретить нечем.

Светка вопрос о деньгах как-то замяла; только сказала:

– Не переживай, мы с собой все принесем.

– Вина купите! – крикнула Вера вдогонку Светке, когда та уже выходила.

На следующий день она пришла с подругой Раисой Васильевной. Та была постарше их лет на десять. Одетая не по годам вызывающе, с ярко накрашенными губами и маленькой болонкой подмышкой.

Раиса Васильевна нежно расцеловалась с Верой, обошла квартиру, заглянула в ванную и сказала:

– Со вкусом, со вкусом.

Сели за стол.

Вере показалось, что Светка даже как-то побаивается Раису Васильевну. Все заискивала перед ней и заглядывала в глаза.

После того, как они выпили граммов по сто коньяка, Раиса Васильевна достала из своей сумочки кассету и сказала:

– Что я вам, девочки, сейчас покажу.

Иуже к Вере:

– У тебя, дорогуша, видик работает?

– Конечно, – ответила Вера.

Она включила видеомагнитофон, телевизор и поставила кассету. Изображение было черно-белым. Сразу видно, что любительская съемка. На экране была какая-то комната, снятая почему-то откуда-то сверху. В комнату вошла Раиса Васильевна, но гораздо моложе, чем сейчас. Она помахала рукой кому-то в объектив и стала раздеваться. Были слышны мужские голоса.

Раиса Васильевна комментировала:

– Это я снимала себя сама видеокамерой и своих любовников, правда, без их разрешения, но они до сих пор об этом не знают.

На экране в комнату вошел какой-то мужчина. Он был одет, но тут же стал раздеваться. Раиса стала ему помогать. Потом они рухнули в постель, и все закрутилось.

Как-то незаметно вдруг обнаружилось, что в комнате раздевается еще один мужчина. И он тоже присоединился к ним. Раиса с ними двоими показывала чудеса гибкости своего тела и движений.

Светка шепнула Вере:

– Смотри. Я уже эту кассету видела. Там столько интересного.

А Раиса Васильевна продолжала комментарии:

– Как только появились первые видики, так я и стала снимать всех своих любовников, а теперь вот смотрю на себя молодую, горячую и сама, как тогда, все это переживаю.

Вера же, не принимая никакого участия в просмотре и обсуждении, подливала себе потихонечку коньячку и шипом его попивала. Ей как-то было совсем неинтересно, что там делали с Раисой Васильевной её мужчины и даже женщины. Только когда появилась совсем необычная картинка, она немного заинтересовалась, и то после слов Раисы Васильевна о том, что она уже давно ненавидит мужиков и никакого удовольствия от их ласк не получает, не то что от четвероногих друзей человека. И, позвав болонку, которая живо запрыгнула к ней на колени, ласково ее погладила.

Вера уже затуманенным взглядом посмотрела на экран, где мелькал большой пятнистый дог, Раиса Васильевна, еще какая-то женщина, и удивленно уставилась на болонку Светкиной подруги.

Раиса Васильевна, заметив взгляд Веры, рассмеялась и сказала:

– Это, Верочка, совсем другое, – погладила болонку, – она другому обучена. Если хочешь, покажу.

Светка, опередив Веру, ответила за нее:

– Хочет, хочет.

И зашептала Вере:

– Я пробовала, и ты попробуй, обалденно. У этой болонки такой язычок шаловливый.

– Попробую, – еле выговорила Вера и, встав со стула, стала стягивать трусики, но не удержалась и упала, опрокинув стол и стулья.

Грохот разбитой посуды, визг болонки, крики Светки и Раисы Васильевны так рассмешили Веру, что она, лежа на полу, стала вдруг хохотать и кататься от окна к стону. Закатилась к дивану и, уткнувшись в ножку, затихла, а потом заплакала.

Светка попыталась ее поднять.

Вера ее оттолкнула.

Раиса Васильевна поймала истерично лающую секс-болонку и, отряхнув юбку, сказала Светке:

– Пойдем, она, очевидно, перепила. Сегодня вряд ли что получится. В другой раз.

Светка еще раз подергала Веру, но та опять отпихнула ее. Тогда Светка, поставив стол на место, кое-как собрала и сложила на него всю битую и уцелевшую посуду.