А потом поцелуй (СИ)

Новый этап их отношений длится недолго. Теперь они прощаются поцелуем каждый день – в течение пары недель. До тех пор, пока их не замечают родители Кевина.

Кевин в тот день получает ремнем по попе и ревет полночи. Отец впервые поднял на него руку. Он плачет и кричит ему:

- Мы с Лукасом встречаемся! Мы решили пожениться!

Родители в ужасе. Они совещаются и решают: избавить сына от вредоносного влияния поможет только отъезд.

Больше Кевин в школе не появляется.

Лукас не знает, куда они уехали, а Кевин не знает адрес Лукаса и не может ему даже написать. Потому что Лукас так стеснялся своего дома… он ни разу не сказал своему «парню», где живет.

Глава 2.

Лукас возвращается с работы под утро, смена выдалась тяжелой. Папа спит. Он сильно сдал в последнее время, поседел и похудел. Хорошо, что отец давно в могиле, сейчас папа не отбился бы от него.

Он тихонько проходит на кухню и проверяет холодильник на наличие еды. Конечно же, папа сварил ему суп. Он разогревает себе еду и садится завтракать. Глаза слипаются, на плечи наваливается тяжесть.

Он очень изменился за последнее время. Недавно ему стукнуло девятнадцать, он превратился в мужчину. Все омеги в округе пускают на него слюнки. Пусть не красавец, но такой парень не оставит равнодушным ни одно нежное омежье сердце: подтянутое тело, широкий разворот плеч, высокий рост… от него так и веет чувственностью.

А еще он недосягаем. Сколько бы ни пытались привлечь его внимание и расположение омеги, у них ничего не получалось, потому что все еще Лукас помнил Кевина, свою первую детскую влюбленность. Его большие карие глаза, робкую улыбку, нежную маленькую ладонь в своей руке.

Не то чтобы он верил в возможность новой встречи. Кевин, должно быть, давно забыл его. Просто Лукас не мог заставить свое глупое сердце не надеяться.

Школу он закончил с горем пополам, и о возможности поступить в колледж не было и речи. Поэтому он устроился на работу на местный завод по производству станков. Сначала просто грузчиком был, потом освоился. Сейчас ему доверяли работы со сбором станков – ответственное и серьезное дело. Зарплата была приличная, на жизнь им с папой вполне хватало.

Лукас деньги на развлечения не тратил, на омег тоже. Только изредка встречался со своими старыми школьными друзьями в местном баре.

Так было и в этот раз. Многие его друзья учились в колледжах, один, Райт, даже поступил в университет Бостона. Он вернулся домой на Рождество и собрал старую компанию поговорить и вспомнить былые времена. Они пили пиво и весело проводили время, пока Райт вдруг не сказал:

- Лукас! А помнишь того омежку мелкого, симпатичного такого… ты еще его за руку все время таскал?

Лукас напрягся, но кивнул.

- Я его встретил. Он к нам в Бостон переехал, учится со мной в одном университете. Он меня не узнал, да и я его тоже… потом фамилию кто-то сказал. Уолтерс. Подумал, тебе будет интересно.

О да, Лукасу было интересно.

Он написал заявление на отпуск на следующий же день и купил билет до Бостона. Папа волновался, но Лукас его успокоил, говоря, что просто хочет развеяться и скоро вернется.

Он действительно так думал. Он старался задушить на корню надежду, что Кевин тоже помнит его, что он никем не занят. Такие омеги, как Кевин, обычно быстро выскакивали замуж, сразу после школы.

Уже в Бостоне Лукас понял, что серьезно сглупил. Были рождественские каникулы, семестр еще не начался. Пришлось несколько дней провести впустую, бесцельно слоняясь по городу.

В первый день учебы он был на месте. Сидел на холодной, замерзшей скамье у центрального входа и ждал. Он натянул шапку и поднял воротник, чтобы никто его не узнал. Под «никем» подразумевался, конечно, Кевин.

Лукас чувствовал себя последним идиотом. Кевин вряд ли его узнает спустя столько лет, да он и сам боялся его не узнать. Только сердце никак не давало покоя и не желало уступать главенство разумным мыслям.

Лукас провел в таком состоянии три дня, а на четвертый, наконец, увидел его.

Он узнал его сразу – по глазам. Кевин смотрел не на него, а на дверь, но глаза его – теплые карие глаза, широко распахнутые и доверчивые – были все те же. Кевин вырос, вытянулся. Стал почти таким же высоким, как сам Лукас. Под его серым пальто угадывалась ладная, стройная фигура. Кевин был все так же красив, но черты его лица стали четче, он повзрослел.

Кевин был не один. Рядом с ним шли, как решил для себя Лукас, его друзья – пара веселых, говорливых омег.

В момент, когда Кевин проходил мимо, о чем-то оживленно рассказывая, подул ветер.

И Кевин замер. Лукас замер тоже, еще не понимая, что происходит, но уже почувствовал сердцем: его узнали, даже не видя.

Кевин обернулся, безошибочно находя взглядом нахохлившегося Лукаса. Постоял немного, приходя в себя и все еще не веря. Потом подошел.

- Это, правда, ты? – его голос был таким мучительно-знакомым, таким красивым.

Лукас встал, опуская воротник, давая рассмотреть себя.

- Да.

- Ты нашел меня, - Кевин покачал головой и вдруг улыбнулся той самой улыбкой – немного робкой.

- Нашел.

Они помолчали, не зная, что сказать.

- Кев! – крикнул один из омег позади них. – Мы на пары опоздаем. Ты идешь?

Кевин обернулся и крикнул:

- Идите без меня. Я позже приду, - и тихо добавил, чтобы только Лукасу было слышно: - Или не приду.

- Может, тебе не стоит… - с сомнением начал Лукас, но замолк под взглядом Кевина.

- Даже не думай. Я столько лет тебя ждал… пойдем-ка.

Кевин повел его в маленькое студенческое кафе неподалеку. По пути он лукаво стрельнул глазами в Лукаса и вдруг сказал:

- Ты знаешь, Бостон – такой опасный город, - Лукас, который и без того чувствовал, как земля уходит из-под ног, вдруг ощутил в своей руке руку Кевина в перчатке. Он вскинул на него глаза и понял, что к горлу подступил комок. – Но со мной тебе нечего бояться.

В кафе они устроились в уголке и сняли верхнюю одежду. Лукас вдруг почувствовал себя неловко в растянутом свитере и потертых джинсах. Кевин выглядел, как модель с обложки журнала – белая рубашка, бежевый кардиган, черные брюки со стрелками.

Они заказали по чашке горячего чая и пирожки с малиной. Лукас на свой заказ внимания не обращал, все смотрел на Кевина, вдыхал его запах – все такой же нежный, свежий, с едва уловимыми нотками цитрусов.

- Я тогда чуть с ума не сошел, - рассказывал Кевин, улыбаясь и качая головой. – Все хотел сбежать к тебе, один раз даже вещи собрал, но папа меня поймал. Я под домашним арестом месяц сидел… потом как-то сгладилось. Жаль, что ты мне не дал своего адреса, - Кевин смотрел немного укоряюще.

Лукас опустил глаза и повертел в руках чашку с чаем. Как ему объяснить, что он до смерти стеснялся своего страшного дома и вечно пьяного отца? Он в ответ рассказал о том, как нашел Кевина. Кевин был доволен, смеялся, выглядел счастливым.

- Кстати, - вдруг вспомнил Лукас. – Как ты понял, что я там сижу?

- По запаху, - Кевин пожал плечами, как будто это само собой разумелось. – У тебя такой запах… запоминающийся.

Кевин вдруг опустил взгляд вниз и порозовел, сосредоточившись на своем чае.

Лукас чуть улыбнулся. И, чтобы отвлечь смущенного омегу, стал рассказывать о себе:

- Я работаю на заводе уже почти два года. Живу с папой. Вот, взял отпуск на три недели, чтобы тебя увидеть.

Кевин нахмурился, и голос его зазвучал расстроенно:

- Всего на три недели? Но, а как же…

Лукас решился. Что толку сидеть и мяться? Нельзя упускать момент.

- Это, знаешь, не только от меня зависит. У тебя кто-то есть?

Кевин покраснел еще сильнее и промямлил:

- Нет, нет… никого. А у тебя?

- И у меня нет.

Потом все пошло лучше, легче. Они смущенно улыбались, держались за руки через стол, как школьники, и не желали расставаться. В конце концов Лукас проводил Кевина до университета, хотя тот сопротивлялся.