Счастье бывает разным

Ладно, не будем о грустном.

Чистов прибыл за десять минут до назначенного времени.

Свободных мест было много, и он устроился у окошка, в которое удобно было разглядывать прилегающие окрестности, для конца марта необычно заснеженные.

Береславский опоздал всего на четверть часа.

«Похоже, человек меняется», — усмехнулся Чистов.

Вылез он из длинного приспортивленного «Мерседеса»-купе.

«Значит, не боец», — сделал вывод Владимир Сергеевич.

Ну что ж, советы этого человека тоже могут дорого стоить.

— Ну, рассказывай! — Не извинившись за опоздание, Береславский шумно плюхнулся в кресло. — Рад тебя видеть. Как тебе удается так выглядеть? — Все это без перерыва, без передоха.

Профессору выглядеть так, как Чистов, явно не удавалось. И не только потому, что был он лет на десять-двенадцать старше. Но и еще по целому ряду причин.

Например, Чистов заказал себе на обед греческий салат, куриную отбивную без гарнира и компот из сухофруктов — последний как в далеком детстве, только раз в сто дороже.

А Береславский — два салата с мясом, вкуснейшую тушеную телятину с картофелем, два горяченных чебурека, пирожки с капустой и зеленым луком, огромный кусок шоколадного торта, ну и еще кое-что по мелочи. Запить все это он собирался полулитровым бокалом кока-колы.

— Я тоже решил самоограничиться, — виновато сказал он, проследив за взглядом Чистова. — Это счастье — напоследок. А то там холестерин всякий, сахар в крови.

Впрочем, оба знали, что Ефим Аркадьевич начинает самоограничиваться ровно столько, сколько они друг с другом знакомы. А знакомы не так уж мало, лет пятнадцать, не меньше.

— Катя от меня ушла, — Чистов и сам не ожидал, что так начнет разговор. Наверное, присутствие Береславского действовало: от него веяло дружелюбием и желанием помочь.

— Знаю, — сказал профессор. — Даже такие умные женщины могут ошибаться. Вернется.

— Не думаю, — отозвался Владимир. Хотя предположение Береславского его обрадовало: об аналитических способностях профессора в узких кругах ходили легенды. Потому и советовались многие.

Но здесь Чистов склонен был думать, что добрый Ефим просто хотел его утешить.

— В общем, хочу начать новую жизнь, — подвел итог своей суперкороткой речи Чистов.

— Не получится, — равнодушно сказал Береславский, мощно поглощая первый салат. — Жизнь одна.

Чистов аж растерялся.

— Все так запущено? — иронией попытался сгладить реальное расстройство.

— Ничего не запущено, — почему-то разозлился оппонент. — Все у тебя будет круто. Просто это будет не новая жизнь, а продолжение старой.

Ну, это было уже терпимо.

— Я хотел посоветоваться, чем заняться, — сказал Владимир. — У вас же кругозор широкий.

— Ага, — скромно согласился Береславский, щедро отхлебывая кока-колу. — Кроме того, я очень умный.

Давно знал Береславского Чистов, но так и не смог привыкнуть к его манере общения. Самое главное, что профессор не шутил. Или все-таки шутил?

— Что у тебя есть на данный момент? — деловито поинтересовался Ефим Аркадьевич. — Где спать, на чем ездить — есть? В случае чего могу дать ключи и от того, и от другого. У меня сейчас все пучком.

— Базис имеется, — доложил Чистов. Ему было приятно, что Береславский с такой легкостью предложил жилье и машину. А еще — как-то само собой получилось, что Владимир теперь и в самом деле докладывал этому во всех смыслах большому человеку. То есть — появилось ощущение, что есть на кого опереться.

— Отлично, — похвалил собеседник. — А деньги постоянные?

— Тоже имеются. Порядка трех тысяч баксов в месяц. Моя фирмешка.

— «Птица счастья»?

— Ага. — «Надо же, и это помнит». — Ею сейчас мой зам рулит. Очень надежная девица. Сама предложила меня прикрыть.

— Больше ничего не предложила? — спокойно поинтересовался Береславский.

«Вот же черт, он и в самом деле, что ли, мысли читает?»

— Она хорошая, — сказал Ефим. — Мы общались на фестивале. Но с Катей не сравнить.

Чистов промолчал. В том и проблема, что с Катей не сравнить никого.

— Я подумал, у вас постоянно какие-то проекты. Может, есть место и для меня? — в лоб спросил Чистов.

— Я бы с удовольствием, — задумался Береславский. — Ты — отличный работник. И деньги за тобой пересчитывать не надо. Но я как-то потерял интерес к линейному бизнесу.

— Что вы вкладываете в это понятие?

— Ну, бизнес-планы всякие. Маркетинг. Исследования. Продвижение. Скучно. Мне теперь больше по душе проектный подход. Сделал — заработал…

— …смылся, — засмеялся Владимир.

— Ну, и так бывает, — сознался Береславский. — Но я ж никого не обманываю. Я имею в виду приличных людей.

— А с неприличными — бывает? — поинтересовался Чистов.

— В жизни все бывает, — ответил Ефим и рассказал про свой последний по времени реализации проект. Именно благодаря ему Береславский сейчас катается на тачке за четыре миллиона и перестал сдавать свою лишнюю двушку, ключи от которой предложил Чистову в начале встречи [1]. — Твои связи очень бы помогли в таких делах, — задумался Береславский.

Однако Чистову такие дела как-то были не по нутру.

Его как раз интересовал линейный, по выражению Ефима Аркадьевича, бизнес.

— А знаешь, тебе не с бизнеса надо начинать, — вдруг сказал профессор.

— А с чего же? — удивился Владимир.

— С исполнения неисполненных желаний. Вот чего ты все время, пока был с Катей, хотел, но не мог себе позволить? Может, путешествия какого? Может, бани по субботам? Или собаку здоровенную?

«Черт, он и в самом деле насквозь смотрит…» Конечно, Чистов всю жизнь хотел собаку! Причем — здоровенную.

Сначала ему не разрешали родители.

Щенок мог погрызть старинную — еще от дедов — мебель. Или — в сто раз страшнее — книги из любовно собранной четырьмя поколениями библиотеки.

Потом о собаке мечтали уже втроем — с Вадькой и Майкой.

Но Катя сказала — нет.

А если Катя сказала, так тому и бывать.

— Да, я хочу собаку, — сказал Чистов. — Очень.

— Тогда кане корсо, — авторитетно заявил Береславский.

— Что это такое? — не понял Чистов.

— Собака. Здоровенная, как ты хочешь. Добрая к хозяевам и к любым детям. И недобрая к остальным.

— А у вас что, такая есть?

— Две, — ухмыльнулся Ефим Аркадьевич. — Первую Наташка категорически не хотела. А вторую — так вообще в ярости была. Но они такие прекрасные, что сейчас она их и кормит, и выгуливает. И счастлива абсолютно. Может, даже на третьего пойдем, если дачу благоустроим и с работником определимся.

Он достал маленький комп и показал Чистову фотографии. Первая псина была тигрового окраса, с устрашающей мордой и недобрыми глазами.

Устрашающей — так показалось Чистову, пока он не увидел фото второго пса. По сравнению с этим первая казалась уже довольно безобидной животинкой.

— А с ним не опасно? — спросил Владимир, показывая на второго.

— Абсолютно. Хотя зализать может до смерти. Очень любвеобильный.

Фотки на экране закрутились одна за другой. Псы бегали, прыгали, терлись о колени хозяев, катали на себе какую-то маленькую девочку. И только на одном кадре свирепо атаковали инструктора в специальном защитном обмундировании.

— Да, хочу, — пробормотал Чистов.

Это было нелепо, глупо и несвоевременно — обременять себя сейчас щенком.

Но Береславский попал в точку. Именно этого Чистов сейчас и хотел.

Тут же, в Интернете, нашли телефоны заводчиков. Ефим дал координаты и тех, у кого брал щенков сам.

«Завтра же попрошу Марину — она ведь ветеринар — и выберу щенка», — решил Чистов.

Ему вдруг стало ясно, что в замечании Береславского был скрыт глубочайший смысл. Жизнь-то действительно одна. И надо, наконец, исполнить собственные желания. Тем более что теперь они никому не мешают.