Долгое завтра, потерянное вчера...

- Заказывайте. Угощаю.

Ребята взяли только воду. А Катя – чай с пирожными. Мужчины молчали, присматриваясь друг к другу. Катя стала подробно рассказывать Вадиму о нападении. Он слушал с невозмутимым видом, но она почувствовала, как он внутренне напрягся.

Постепенно разговор стал оживленнее. Вадим припомнил несколько забавных историй из своей жизни, Олег – из своей. Саша поиронизировал по поводу небезызвестной Насти, бывшей соседки, и прибавил:

- Женщина есть женщина. Она - как оазис в пустыне. Никогда не знаешь, что там - или живая вода, или мираж.

Все расхохотались. Атмосфера постепенно стала теплой и дружеской.

Но Кате вдруг отчего-то взгрустнулось. Какое-то тревожное чувство шевельнулось внутри. Она смотрела на Вадима, на его красивое лицо, на густые, завязанные в хвост каштановые волосы, и видела его словно в последний раз. И тогда она мысленно стала просить Бога защитить любимого от всех напастей, потом вспомнила ту молитву, которой научила ее Лиза, и так же истово, с незримыми слезами, стала умолять о помощи Оптинских новомучеников.

Уже смеркалось, когда они всей гурьбой вышли из ресторана.

- Я тебя подвезу, - сказал Вадим, вытаскивая из кармана пульт сигнализации. «Бентли» пискнула и разблокировалась. Он подошел было к машине, но тут же быстро вернулся к Кате, замешкавшейся у дверей ресторана, и сказал:

- А знаешь, не съездить ли нам…

В этот миг страшный взрыв оглушил их, и авто Вадима превратилось в сплошной столп огня.

* * *

Весна была холодная и затяжная. Талый грязно-серый снег, темные лужи, сырое небо, промозглость, неуют. Катя не пошла домой. Ей захотелось вернуться на свою прежнюю квартиру, со стареньким компьютером, со всей замечательной обстановкой, которая теперь не казалась такой уж шикарной. После свадьбы она стала жить у мужа. Но сейчас, когда муж в командировке, ей захотелось побыть одной, без присутствия прислуги. Она не воспользовалась машиной, а приехала на метро.

В ее квартирке не ощущалось того нежилого духа, который бывает, когда хозяин долго отсутствует. Сюда заходил Сашка, проветривал, поливал цветы, протирал мебель, пылесосил. Это входило в его новые обязанности. Он теперь работал у Вадима, так же как и Олег, который был телохранителем и шофером. От должности телохранителя Олег смущенно отказывался, ссылаясь на то, что он не проходил соответствующую спецподготовку. Но Вадим сказал, что никакого особого обучения и не надо, главное – следить, чтобы в авто не подсунули очередную бомбу.

Катя включила белоснежный фарфоровый электрочайник, и достала маленький черный с золотыми розами, заварочный. Аромат земляничного напитка заполнил кухню, которая показалась ей отчаянно маленькой. Она уже привыкла к хоромам.

Вот он, оставшийся еще от бабушки, сервиз. В конфетницу она положила белую халву, купленную по пути. Прихлебывая чай в прикуску с любимым лакомством, она погрузилась в воспоминания.

Свадьба была весьма скромной: Вадим боялся очередного покушения, и мероприятие не афишировал. Присутствовали лишь Катины подруги и друзья – конечно же, и Настя, и Сашка с Олегом. Отмечали в небольшом загородном ресторане. Сначала - Загс, потом – венчание, все как положено. На Кате было сногсшибательное платье стального цвета от Nicole Miller, идеально подчеркивающее фигуру, открывающее спину, суживающееся к низу и заканчивающееся широкими оборками. Серебристые туфельки и бриллиантовое колье довершали наряд. Изящная недлинная фата обрамляла ее сияющее личико. Вадим то и дело поглядывал на нее, и в глазах его плескались беспредельная любовь, восхищение, нежность.

А предложение он ей сделал так, словно подсмотрел ее мечту: в ресторане - они одни, зал украшен цветами, живая музыка, а на дне бокала, в котором играли золотистые пузырьки шампанского, сияло кольцо с восхитительным оранжевым бриллиантом.

Тут запел мобильник.

- Приветик, Кити, - раздался подругин голосок. – Ты где есть-то?

- На своей старой квартире.

- Ну, и что ты там забыла?

- Воспоминания.

- Давай, я к тебе подскочу, повспоминаем вместе, - проворковала Настя.

- Ладно, подскакивай.

- Что купить?

- Что тебе самой хочется. У меня здесь только чай да халва.

Настя явилась с бананами и мандаринами. Бросила взгляд на подругу, и осталась довольна.

- Ты классно смотришься в этом кожаном прикиде.

Она быстро скинула куртку и сапожки, прошла в кухню, и вывалила на середину стола фрукты. Катя достала большую вазу, и аккуратно переложила их туда.

Настя плюхнулась на стул, открыла сумку, и достала коричневую пластиковую бутылку.

- Я живое пиво привезла, давай пить из бокалов.

Она отвернула крышку, из-под которой раздался слабый пшик.

- А почему не из кружек?- поинтересовалась Катя.

- Так прикольнее.

Она налила пиво в бокалы, чокнулась, сделала несколько глотков, и, откинувшись на спинку стула, произнесла:

- Ну, давай, подруга, выкладывай, что там у тебя? Я же чувствую, что-то происходит. Ты же мне, все-таки, не чужая, переживаю. Ну, как ты?

Катя медленно потягивала резкую холодную жидкость, от которой распирало желудок и хотелось откровенничать. И она принялась сетовать:

- Представляешь, Насть, даже не знаю, в чем тут дело. Вадим любит меня жутко, это видно. Но, представляешь? Нет, ты не поймешь.

- Да все я пойму, что за дела?

- Вот сколько мы женаты, а у нас все еще не было интимной близости.

- Да ты что? Прикалываешься?

- Нет, правда. Вот, после свадьбы, приехали мы домой. Я приняла душ, потом – он. Целует меня, говорит всякие нежности, и вдруг – его мобильник. Он берет трубку, меняется в лице, и кричит в телефон: «Сейчас буду, без меня ничего не подписывайте! Не пускайте никого!» И убегает. Приходит поздно, измученный, ложимся в постель, он засыпает как убитый.

- Да ты что, в самом деле? Не врешь? – Настя вытаращила глаза.

- А с чего мне врать-то? Или вот, пришел с работы. А я отпустила прислугу, и сама приготовила шикарный ужин. Пока разогревала, уснул в кресле. Будить не стала, пожалела беднягу. Устает жутко! Да еще то конкуренты, то клиенты, то звонки какие-то непонятные с угрозами, мы все на нервах.

Катя горестно замолчала. Допили пиво. Настя сжевала банан, и вдруг взглянула на подругу так, словно ее озарило:

- Слушай, душа моя, а не кажется ли тебе, что твой Вадик просто импотент? И скрывает это под предлогом деловой горячки? А ведь у бизнесменов такое случается.

- Да ты что, в своем уме?! – возмутилась Катя. – Вадик стопроцентный мужик!

- Откуда ты знаешь?

- Да это чувствуется сразу! Видно же!

- Это тебе твоя любовь глаза застила, - усмехнулась подруга. И вдруг вскрикнула: - Тьфу ты, опять зуб болит!

- Сходи к дантисту, - посоветовала Катя. – Не бойся. У меня есть хороший врач, дам телефончик, съезди, скажешь, от меня. Я, кстати, на прошлой неделе была. И такой случай там забавный произошел! Нет, это нечто!

Подруга вопросительно взглянула на нее, и та продолжала:

- Сижу у стоматолога с открытым ртом. Чувство всем знакомое – как на электрическом стуле, хотя знаю, лечат здесь отлично. Вот соседнее кресло освобождается. Врач, пожилая, добродушная, вызывает следующего. Молоденькая девушка, видимо, студентка, заталкивает в кабинет смуглого паренька, араба, наверно, однокурсника, и сообщает: «Он плохо понимает по-русски, у него острая боль». Врач кивает на кресло, и спрашивает: «Какой зуб болит?» При этих словах у парня округляются глаза, а лицо становится цвета переспелого граната. Он прикрывает ладонями свое причинное место, и словно столбенеет. «Ну, садитесь же в кресло. Так какой зуб болит, все-таки?» Студент смущается еще больше. Он нерешительно подходит к креслу, садится. Врач не может понять, что творится с пациентом, и ласково говорит: «Откроем ротик. На что жалуетесь? А, вижу проблемку, нужно пломбочку поставить на зуб». Парень не знает, куда деться, до того ему неловко, и, главное, непонятно, почему причинное место, да еще в матерном выражении (по-арабски «зуб» означает ругательство на три буквы) доктор ищет у него во рту. А когда, пролечив пациента, стоматолог сказала : «Все тридцать два зуба в отличном состоянии, только маленькая пломбочка понадобилась», парень в ужасе выскочил из кабинета. Он знал много русских слов, но этого слова не понимал. Вот такая веселенькая история приключилась, - резюмировала Катя.