Трапеция (ЛП)

молчаливой и строгой в своей школьной форме, что Томми порой задавался

вопросом, не собирается ли она в монастырь. Марио утверждал, что это

возрастное – якобы Лисс в этом возрасте тоже была мрачной. Томми трудно было

это представить, но и Анжело, и Люсия подтвердили слова Марио.

Анжело ушел, Марио тоже. Томми допивал вторую чашку кофе, когда в гостиной

появился Джонни.

- Мэтт еще дрыхнет?

- Нет, ушел к дантисту. Сказал, что к тому времени, как придут люди Ридера, вернется.

- Да уж надеюсь, – Джонни взял кофейник и налил себе кофе. Затем положил

локти на стол и уставился на Томми. – Том, ты знаешь его лучше меня. Поделись, дружище. Что с ним творится?

- Если бы я знал.

- Когда он в форме, он великолепен. Он даже сейчас лучше большинства

известных мне воздушников. Но что-то в нем надломилось. Может, если бы он

снова взялся за тройное…

- Ему не хватает Анжело.

- Да, но прошло шесть лет, да и я не так уж плох.

- Думаю, не в этом дело. Скорее… мне кажется, он больше в себя не верит.

- Фигня, – отрезал Джонни. – Только не говори, что начал исповедовать эту чушь

про позитивное мышление.

- Я про себя и не говорю. Мы сейчас обсуждаем Мэтта.

Джонни нахмурился, не обращая внимания на тарелку, которую поставила перед

ним Люсия.

- Ну ладно, не знаю, что это, но быстрее бы оно к нему вернулось. Я хочу

выстроить выпуск вокруг него, сделать его звездой, а пока он в таком состоянии, ничего не выйдет.

- Знаю, – вздохнул Томми.

О том, чтобы обговорить с Джонни настоящую проблему, не могло быть и речи.

В отчаянии, надеясь избежать саморазрушительных приступов вины, терзающих

Марио неделями, Томми его отлупил. У него просто не было другого выхода –

разве что уйти из жизни Марио, оставив его, беспомощного, самому себе на

растерзание. Но хотя Марио как будто и понял – и мы по крайней мере не будем

все время грызться – возникло полное впечатление, будто в нем угас последний

проблеск былого сияния.

- Если бы Анжело вернулся…

- Это да, – кивнул Джонни. – Он всегда мог привести Мэтта в норму. От него Мэтт

бы принял все, что угодно, а вот я, черт побери, всего лишь его младший брат.

- Ну, попробуем обработать его на репетиции. Если, конечно, удастся поднять

Стеллу.

Джонни посмотрел хмуро.

- Иногда мне кажется, что ей так же паршиво, как и Мэтту. Она по большей части

молчит, но я, пожалуй, закончу с этим шоу, брошу цирк и найду респектабельную

работу в режиссуре. Тогда, может быть, какое-нибудь агентство по усыновлению

воспримет нас всерьез.

- Жалко будет, если в полете не останется ни одного Сантелли, – заметил Томми.

Джонни только пожал плечами.

- Налей еще кофе, Лу, пока стоишь. Отнесу Стелле. Попробую ее разбудить.

Томми спустился в зал, размышляя о словах Джонни и том, что еще до него

сказала Лисс: «Четыре поколения Сантелли достигли совершенства в лице

Мэтта, и на нем же всё закончится». А теперь все шло к тому, что даже Марио…

Томми выбросил эти мысли из головы и начал проверять аппарат. А заодно

думать о трюке, который они сейчас оттачивали. Трюк этот Томми придумал сам, и, строго говоря, в репертуар классического полета он не вписывался, зато

обладал той потусторонней призрачностью, которая требовалась Джонни.

- Стелла может сделать полуторное? – спросил он у Джонни, когда идея

оформилась в голове.

- Хоть вслепую.

- Вслепую ни к чему, – сказал Томми. – Послушай. Ты отпускаешь меня, Стелла

сходит с мостика и летит надо мной – все думают, что это простой пассаж. Но

вместо того, чтобы вернуться на мостик, пока ты с ней раскачиваешься, я

переворачиваюсь и повисаю на коленях, а потом ты ее отпускаешь, и я ее

ловлю… Понял? От ловитора к ловитору. Она маленькая, легкая. Мы будем

двигаться все вместе, и в замедленной съемке получится то, что надо…

Джонни прикрыл глаза, представляя.

- Да, в этом что-то есть. Хорошо звучит. Только на обратном каче придется

подтянуть ее наверх.

Выйдя в коридор, где висело его пальто, Джонни принялся рыться по карманам в

поисках карандаша и блокнота.

- А Стелла не будет против изображать этакий живой мячик?

- Если я ей скажу – не будет, – отрезал Джонни. – Эта девушка может абсолютно

все. Просто сама еще этого не знает. Если бы я поднялся на аппарат и сказал:

«Ну-ка, Стел, сделай тройное!», она бы сделала. И когда-нибудь я так и

поступлю.

Томми засмеялся.

- Стелла? Тройное?

- Почему нет? У Клео Фортунати несколько раз получалось. Нет, Томми, я

серьезно, не смейся. Стел бы смогла. Она делает двойное вперед, а его считают

таким же сложным, как заднее тройное.

Стелла и впрямь согласилась.

- Как ты такое придумал, Томми? – поинтересовалась она.

- Не знаю. Наверное, вспомнил номер, который раньше называли полетом – двое

ловиторов на неподвижных рамках бросают между собой вольтижера. Ну и

задумался, пробовал ли кто-нибудь такое с движущимися трапециями.

Теперь, поджидая Джонни и Стеллу, Томми обдумывал сказанное наверху. Быть

может, если бы Стелла сделала тройное под носом у Марио, это бы его

раззадорило? Или, напротив, огорчило бы так, что он забросил бы все мысли о

тройном?

Вскоре Джонни и Стелла присоединились к нему, и спустя час работы Джонни

счел себя удовлетворенным.

- Сделаем сегодня днем на репетиции. В замедленной съемке это будет

выглядеть колоритно. Двое движущихся ловиторов и вольтижер между ними…

словно все мы не совсем реальны.

Вскоре после того, как вернулся Марио, Барт Ридер привел человека из отдела

рекламы и двоих операторов с фотокамерами. Они взяли интервью у Люсии, поговорили с Джо о традициях Сантелли, а потом принялись снимать Барта

везде, где только можно: стоящим на мостике с Марио, карабкающимся по

лестнице, падающим в сетку. Только около четырех часов пополудни рекламщик

сказал фотографам:

- Думаю, этого нам довольно, а теперь я хочу несколько снимков репетиции.

Джонни покачал головой.

- Номер еще не обкатан.

Когда они ушли, Марио со смехом заметил:

- Никогда бы не подумал, что доживу до того дня, когда ты откажешься от

дополнительной рекламы, Джок!

- Реклама рекламе рознь, – практично ответил Джонни. – Я хочу, чтобы люди

предвкушали, а не пытались судить по отрывкам.

- Но ты же не против, чтобы Ридер посмотрел?

- Нет. Он быстро учится… Ты заметил? Он уже ходит, как ты. А на днях он лез по

лестнице, и я издали принял его за тебя. Я всегда думал, что актеру нужен, в

основном, голос и текст, а тело, оказывается, тоже важно.

Первая часть репетиции прошла отлично. Но когда они показали новый трюк с

двумя ловиторами, Марио – к изумлению Томми – впал в ярость.

- И чья это блестящая идея?! – бушевал он.

- Тебе не нравится? – удивленно спросила Стелла.

- Нравится? Это? Вы совсем чокнулись? И вот это вы называете полетом?

Нырнув в сетку, Марио побрел к раздевалке.

- Эй, мы еще не закончили, – позвал Джонни сверху.

- Я закончил, – отозвался Марио. – Похоже, в этом номере нет места настоящему

полету.

- Стой! – Джонни соскользнул по канату. – Ты вообще куда собрался? Работать

надо!

Томми и Стелла тоже спустились, и Марио рывком развернулся к ним.

- Кто придумал этот идиотский трюк? Эту сумасшедшую мешанину? Это дешевая

показуха, я не желаю иметь к ней отношение!

- Твое отношение начинает меня бесить, синьор Марио! – вспыхнул Джонни. –

Если ты забыл, номер делаю я, и я одобрил этот трюк!

- А кто бы сомневался? Ты уже пытался продвигать этот… этот дешевый