Почетный караул

Рядовая Бак поджала губы и дважды кивнула.

— Значит, я врежу, да? — сказала она.

— Да, вредите. И больше всего себе самой. Вы же знаете, как мужчины смотрят на девушку. Знаете, что они говорят. Девушка дешево себя ценит…

— Дешево!

— Да, Сибилла. И вам это известно не хуже, чем мне. Когда они вам безразличны и вы им безразличны…

— Дешево себя ценит! — повторила рядовая Бак, вскинула голову и сказала ядовито: — Хватает же у людей совести!

Лейтенант Липпа продолжала:

— Я не хотела вас обидеть или огорчить. И я ведь не утверждаю, что вы вели себя дешево. Если слою «дешево» вас обижает, то я сожалею, что употребила его.

— Она сожалеет, что употребила его! — сказала рядовая Бак.

— Прошу вас не говорить таким тоном, — сказала лейтенант Липпа. — Почему вы грубите? Я стараюсь, насколько могу, быть к вам справедливой.

Сержант Леви сказала:

— Я бы не стала стараться, мэм. Она всегда такая. Я ведь вам объясняла, что она такая.

— А я объясню тебе, что ты такое, жидовка поганая! — сказала Бак.

— Бак! — сказала лейтенант Липпа. — Если я когда-нибудь еще услышу, как вы… Извинитесь перед Нормой! Немедленно!

— Не буду, — сказала рядовая Бак.

— Мне ее извинения не нужны, — сказала сержант Леви. — Извинения от такой… А вот по морде она у меня схлопочет.

— Бак! Вы отказываетесь выполнить мой приказ? — сказала лейтенант Липпа.

— Приказы, приказы, приказы! — сказала рядовая Бак. — У меня есть мои обязанности, говорит она. Прямо как у Хоган. Прямо как у вас. Один разок за миллион лет я получила увольнительную. А вы-то сами, вы-то каждую субботу смываетесь в отель… — То ли смутно припомнив какую-то сплетню, то ли в ярости нанося удар наугад, она сказала мстительно: — Я, значит, такая ужасная, да? А вы чем занимаетесь, хотела бы я знать? Думаете, про вас никто не знает?

Лицо лейтенанта Липпы побелело. Она невольно оперлась ладонью о стол. Обнаружив, что лейтенант Липпа онемела, рядовая Бак, ободренная удачным попаданием, выпалила:

— Хватает же у вас совести! — С наглым злорадным торжеством она сказала: — Я себя дешево ценю, так что ли? — Ее зримо осенило вдохновение: — Вы и эта лейтенантша, ну, Турк, — сказала она. — По-вашему, никто не знает, что вы за парочка!

Сержант Леви вскочила.

— Заткни свою грязную пасть, Бак! — сказала она.

Лицо лейтенанта Липпы обрело нормальный цвет. Она даже засмеялась, а потом сказала:

— Норма, пожалуйста, сядьте. — Глядя прямо на рядовую Бак, она сказала серьезно и спокойно: — Полагаю, на самом деле вы так не думаете, Сибилла. Иначе мне пришлось бы прийти к выводу, что вы психически ненормальны. Мне пришлось бы доложить капитану Бертон о вашем обвинении. Я дам вам срок поразмыслить. Без увольнительной. Если в понедельник вы будете вести себя так же, мне придется принять меры. Можете идти.

Сержант Леви, которая продолжала стоять, распахнула дверь.

— Вон! — сказала она. — Пока пинка не получила.

Закрыв дверь за рядовой Бак, она обернулась и посмотрела на лейтенанта Липпу.

— Я же говорила! — сказала лейтенант Липпа, упершись локтями в стол и зажав лицо в ладонях. — Ничего у меня не получилось. И она, вероятно, права. Во всяком случае, она знает, Что я отправляюсь туда каждую субботу, а она сидит в казарме. И да, у меня хватило совести! Откуда она знает, что я делаю и чего не делаю, когда выбираюсь отсюда? Откуда вы знаете?

— Ну-ка, уберите ладони от лица, — сказала сержант Леви. — Сучка есть сучка. Я знаю все, что мне нужно знать, и все остальные тоже. В части нет девушки, которая не хотела бы служить у вас в роте. Чего вам еще требуется?

— Боже мой! — Лейтенант Липпа закрыла глаза и покачала головой. Потом сказала с нарочитой жалобностью: — По-моему, это вообще не женское дело. Женщине требуется богатый добрячок, который лелеял бы ее, и сидеть на мягких подушках, и заниматься рукоделием, и питаться клубникой с сахаром и сливками.

— Держите хвост пистолетом! — сказала сержант Леви, снисходительно глядя на нее. — Когда этот балаган на базе кончится, не вздумайте сюда возвращаться. Я все устрою. Заранее отнесу вашу сумку лейтенанту Турк, пусть захватит с собой на такси. А когда скомандуют «разойдись!», вы прямо отправитесь в «Башню», сбросите этот обезьяний наряд, смешаете себе коктейль покрепче и выкинете нас всех из головы. И в дежурку не звоните. Если что-нибудь случится, хотя ничего не случится, я вам сама позвоню завтра около двенадцати. Ясно?

Мисс Ланг, секретарша майора Уитни, повернулась на табурете к картотеке у себя за спиной. Ногу она закинула на ногу и, разыскивая то, что ей требовалось, не заметила, что ей не помешало бы одернуть юбку.

Мягко притворив за собой дверь соседней комнаты, капитан Дачмин доброжелательно улыбнулся мисс Ланг и ловко скосил одобрительный взгляд, смакуя ее приоткрытые колени и немалое пространство икр. С сожалением оторвавшись от этого зрелища, он сказал:

— Я вам требуюсь, Билли?

Майор Уитни поднял на него тревожные глаза и буркнул:

— Да. А, да! Минутку. Садитесь.

Капитан Дачмин опустил свое могучее тело в кресло и принялся созерцать ноги мисс Ланг. Майор Уитни в конце концов опустил поднятое перо и расписался на лежащем перед ним документе.

— Вот что, Кларенс, — сказал он. — Я слышал, они угробили ваших голубей. У вас на сегодня что-нибудь запланировано?

— Пожалуй что нет, — сказал капитан Дачмин. — Самолета у меня все равно нету. Там ждет Петти. Он со своим мобильным чемоданчиком едет подобрать птичек. Я думал поехать с ним, но это необязательно. Голубей я уже навидался.

— Ну, так не согласились бы вы заняться кое-чем другим? Мы попали в переплет. Хелен, запрос учебных пособий у вас?

— По-моему, у майора Паунда, майор.

Майор Паунд с веселым недоумением скреб в затылке и перекладывал содержимое папки с корреспонденцией то так, то эдак. Но, услышав свою фамилию, оторвался от этого занятия.

— А? — сказал он. — По-моему, папка не та, Билли. О маневренной стрельбе тут ничего нет.

— Запрос от подполковника Смита вы получили?

— Ага. Погодите. Тут, наверное, где-нибудь. — Он начал рыться в листках, переполнявших корзинку с поступающими документами.

Майор Уитни тревожно извернулся в кресле и сказал:

— В любом случае, Кларенс, дело вот в чем. Секция учебной литературы, отдел учебно-тренировочных пособий для курсантов, что в Нью-Йорке, готовят новое руководство, один дробь двадцать шесть, если не ошибаюсь, — «Оборона аэродромов». Подполковник Смит, их офицер связи тут, получил распоряжение собрать для них весь наличный материал. Так вот то, что намечено на сегодня… Не понимаю, черт подери, почему он сам этого сделать не может! Но он добрался до отдела Моубри, а они отпасовали его нестандартным проектам. И теперь его повесили на нас. Мы должны помочь ему…

— Ага! — сказал майор Паунд. — Я же знал, что это тут где-то.

— Да-да. Дайте мне, Боб…

Зазвонил телефон. Мисс Ланг сказала:

— Полковник Ходен, майор. Контрразведка.

— Кто? — сказал майор Уитни. — Ему-то какого черта надо?

Вновь поднеся трубку к уху, мисс Ланг сказала:

— Майор Уитни сейчас не может подойти к телефону, полковник. Что ему передать? Сказать, чтобы он вам позвонил?

Она несколько секунд слушала, потом сказала, прикрыв трубку рукой:

— Они с майором Сирсом, начальником полиции, хотят поговорить с вами несколько минут по неотложному делу.

Майор Уитни слегка прикусил губу.

— Если он хочет, чтобы я явился к нему, раньше чем через час я не освобожусь.

— Они хотят приехать сюда.

— Ладно. Скажите, пусть приезжают. Извините, Кларенс. Короче говоря, в нынешнюю программу входит учебный налет на аэродром. Выброска производится с новых си-сорок шесть, которые сейчас в доводке. Что-то вроде двойных дверей, так что каждый самолет выбрасывает одновременно по две пачки десантников…

— Господи помилуй! — сказал капитан Дачмин. — Десантники пачками выбрасываются?