Фиксер

Я просто уставилась на неё.

— Что мы здесь делаем?

— Я ем булочку, — ответила Айви. — Я дам тебе знать, когда пойму, что здесь делаешь ты.

У меня появилось чувство, что я могу бросать в её адрес непристойные ругательства, а она просто продолжит попивать чай.

— Чего ты хочешь? — после сегодняшнего дня я была слишком морально истощена, чтобы ходить вокруг да около.

— Я хочу, чтобы ты дала Вашингтону шанс, — Айви подождала, пока я усвою эти слова и продолжила. — Я не стану просить о шансе для себя. Не уверена, что заслуживаю его. Но ты заслуживаешь, Тэсси. Ты заслуживаешь иметь здесь жизнь.

— У меня была жизнь, — резко ответила я. — Я была… — Счастлива? Мне не удалось заставить свои губы сформировать это слово. — У меня всё было в порядке.

— Когда я оставила тебя там, — произнесла Айви, — три года назад, когда я оставила тебя с дедушкой, я считала, что поступаю правильно. Ради тебя.

Тогда зачем ты вообще пригласила меня жить с тобой? Я не стала произносить эти слова вслух.

Когда мне было тринадцать, я пыталась спросить у неё, почему. Я звонила, но она не поднимала трубку. Я звонила снова и снова, но она не отвечала. Месяцем позже она позвонила, чтобы пожелать мне счастливого дня рождения, словно ничего и не случилось.

После этого я перестала звонить ей и задавать вопросы.

Сидящая напротив меня Айви принялась намазывать на булочку густые топленые сливки.

— Чего ты хочешь, Тэсс?

— Уж точно не чая и булочек, — пробормотала я. — В этом я чертовски уверена.

Пожилая дама за соседним столиком сердито взглянула на меня. Я опустила взгляд на кружевную скатерть.

— Я не спрашивала о том, чего ты не хочешь, — сообщила мне Айви. — Я спросила, чего ты хочешь. Не воспринимай это, как задушевный разговор. Считай это переговорами. Я хочу дать нам шанс договориться, — голос Айви не изменился — ни его громкость, ни его тон. — Скажи, чего ты хочешь, и я посмотрю, что смогу сделать.

Я хотела вернуться домой. Хотела, чтобы домой вернулся дедушка. Но даже великая Айви Кендрик не могла повернуть часы вспять. Она не могла излечить его.

— Есть новости от врачей? — мой голос показался мне иступленным.

— Сегодня утром они связались со мной, — Айви поставила чашку на стол. — Он страдает от когнитивного нарушения, дезориентации, перепадов настроения.

Я вспомнила о том, как дедушка кричал и требовал рассказать о том, что я сделала с его женой.

— У него бывают хорошие дни, — сказала я Айви.

Она ответила ласково.

— Их будет становиться всё меньше, а приходить они будут всё реже. Есть несколько вариантов лечения. Один из них — клиническое исследование лекарственных препаратов.

— Я хочу поговорить с врачами, — я сглотнула ком в горле. — Хочу, чтобы они рассказали мне о вариантах. А ещё я хочу поговорить с дедушкой.

Я пыталась дозвониться до него, но пока что мои попытки заканчивались неудачами.

— Я достану тебе личный номер его врача, — пообещала Айви. — Хочешь чего-то ещё? — она сделала паузу. — Для себя?

Я не ответила.

— Я хочу, чтобы ты дала себе шанс быть счастливой, вне зависимости от того, как сильно ты на меня злишься, — Айви подалась вперед. — Чего ты хочешь?

Она не прекратит спрашивать, пока я не отвечу. Я сжала зубы.

— Больше никаких чаепитий.

Айви и глазом не повела.

— Хорошо. Что ещё?

Она хотела переговоров. Чудно. Я посмотрела ей в глаза.

— Хочу машину.

Айви моргнула. Затем она моргнула ещё раз.

— Машину?

— Не важно, пусть она будет поддержанной, — сказала я. — Пусть она будет чужой или едва рабочей. Хочу иметь собственный транспорт.

Мне не нравилось зависеть от других людей. Я должна была знать, что если понадобится, то смогу позаботиться о себе.

— Водить в округе Колумбия — не то же самое, что водить в Монтане, — сказала мне Айви.

— Я научусь, — мои слова прозвучали на удивление громко. На какой-то миг мне показалось, что я повысила голос. Затем я осознала, что говорю с той же громкостью, что и прежде; а вот остальная часть ресторанчика изменилась. Затихла.

Я взглянула направо. Сидевшие рядом с нами пожилые женщины исчезли. Как и женщины за соседним столиком, девушки из женской общины с другой стороны, мать с тремя маленькими девочками… Все они пропали.

Не считая нас ресторан пустовал.

Айви приняла во внимание тишину, пустующие стулья и вздохнула. Затем она поднесла чашку к губам и, выжидая, сделала ещё один глоток.

Чего она ждала?

Задняя дверь ресторана открылась. В комнату шагнул мужчина в костюме. В его ухе красовался наушник, а на боку висел пистолет.

— Марк, — поздоровалась с ним Айви.

Он кивнул ей, но не произнес ни слова. Через какой-то миг в комнату зашла женщина. Ей было немного за пятьдесят, но она выглядела как минимум на десять лет младше. Её светлые, лишь слегка поседевшие с возрастом волосы идеальными кудрями обрамляли её лицо в форме сердца. Она носила тёмно-синий с такой уверенностью, словно сама изобрела этот цвет.

Следом за ней в комнату шагнул ещё один вооруженный мужчина.

— Джорджия, — произнесла Айви. — Так приятно вас увидеть.

— Не стоит лгать, милая, — ответила женщина. — Ложь тебе не к лицу, — она пересекла комнату и пододвинула к нашему столику ещё один стул. Затем она взглянула на меня своими теплыми карими глазами. — А ты должно быть Тэсс.

ГЛАВА 15

Когда первая леди Соединенных Штатов сидит рядом с тобой и спрашивает, не хочешь ли ты съесть булочку, ты отвечаешь «да».

— Значит, теперь ты хочешь булочку? — раздраженно произнесла Айви.

— Чаю? — Джорджия Нолан проигнорировала Айви и сосредоточилась на мне.

Я улыбнулась.

— Это было бы замечательно.

— Замечательно? — не веря своим ушам, повторила Айви. — Ты ничего не считаешь замечательным.

— Тише, — сказала ей первая леди. Я ещё никогда не видела, чтобы кто-нибудь говорил Айви замолчать. Этого почти хватило, чтобы я забыла о том, что за каждым нашим шагом наблюдает парочка личных охранников президента.

— Вы вывели всех из комнаты, — заметила Айви.

— В последнее время мне угрожали, — ответила Джорджия, передавая мне джем для булочки. — Судя по всему, некоторые радикальные группировки винят меня за решения моего мужа насчет внешней политики.

Айви фыркнула.

— Подумать только, — она сделала паузу. — Поэтому вы здесь?

— Я здесь, потому что Боди сказал мне, что вы будете здесь, — ответила Джорджия.

— Боди уволен, — произнесла Айви.

Джорджия раздраженно махнула рукой.

— Боди всегда уволен. И, отвечая на твой вопрос, нет, я здесь не из-за угроз. Я здесь, потому что, насколько я понимаю, недавно тебя посетил наш общий друг.

Джорджия Нолан была с юга — это было заметно. Думаю, она использовала слово «друг» в довольно широком смысле.

— А ещё, — добавила женщина, — я здесь, чтобы познакомиться с Тэсс, — она обернулась ко мне. — Я просила Айви привезти тебя в Белый Дом. Она вежливо отказалась.

— Не так уж и вежливо, — пробормотала Айви.

Я не была уверенна в том, что удивило меня сильнее — тот факт, что первая леди была одной из клиентов Айви или тот факт, что Айви вела себя с ней совсем не как с клиенткой. Она обращалась с ней, как с семьей.

— Я очень сожалею о твоём дедушке, Тэсс, — Джорджия Нолан потянулась ко мне и сжала мою руку. — Насколько я знаю, он хороший человек.

Я уставилась на свой чай. Она использовала настоящее время. Он хороший человек, — подумала я, цепляясь за слова. Хороший человек. Он упорен и умён, и похож на меня куда больше, чем любой из нас готов признать.

Я почувствовала на себе взгляд Айви и сглотнула поток эмоций, который нахлынул на меня после слов первой леди.

— У судьи Маркетта есть — был — внук. Он учится в Хардвике, — произнесла я, всё ещё глядя на ободок своей чашки. Лучше обсудить чужого дедушку, а не своего. — Поэтому вы здесь, не так ли? — я подняла взгляд и взглянула в карие глаза первой леди. — Айви решает проблемы. Смерть председателя верховного суда — это проблема.