Эрта книга четвертая (СИ)

- Мне это понятно, мог бы и не говорить, - Шагэ тоже выпустила вверх дым, - а теперь, может быть, расскажешь о том, где ты пропадал все это время?

- На северо-востоке, в предгорьях, мне повезло неплохо пристроиться в один горный трест, а теперь я здесь, в Латинге представитель этого треста. Так что особо рассказывать нечего.

- Ты как всегда, немногословен. Что ж, тогда я пойду, нужно договориться с сиделкой, ведь завтра уже работать.

Таким образом, представительство "Северного горного треста" обзавелось персоналом, теперь было необходимо запустить маховик его работы, для чего в последний рабочий день недели Кинт отправился на почту сам, отпустив Шагэ на час раньше домой. Представительство было самым настоящим, правда "Северный горный трест" об этом понятия не имел и имеет всего три конторы - головная в шахтерском Мьенте, представительство в Актуре, и представительство в Майнге. Как так вышло? Очень просто - в городке Мьент живет очень алчный клерк треста, который решил заработать кестов для своего большого семейства, надо признать, что это решение ему пришло в голову с чужой помощью. У него не было возможности, сказать честно и желания, отказаться от предложения сделанного двумя странными людьми, предложение было щедрым, а взамен эти двое простили лишь пару дюжин чистых гербовых бумах, оттиск печати и прочей канцелярщины треста. Да, еще в будущем просили иногда заходить на почту и, получив письмо с сургучной печатью с изображением головы волка, выполнить все, что там будет написано. Пустяк же!

Кинт отпустил пораньше и Оллэ, закрыл контору сам и, поймав моторный экипаж, отправился на станцию, на которой оказалось очень многолюдно.

- Тесновато, - снова вслух заметил Кинт, выбираясь из экипажа.

- Конец рабочей недели, - развернулся механик с протянутой рукой.

- Понятно, - Кинт бросил несколько монет ему в ладонь.

Механик увидел богато одетого человека с двумя чемоданами на выходе с перрона и направил экипаж к нему, а Кинт неспешно пошел к зданию почты, благо в этой части станции народа почти небыло, разве что копошащиеся грузчики у пакгауза, пара встречных прохожих и закрытый моторный фургон у здания почты. Войдя в почтовую контору, Кинт сразу обратил внимание на то, как посмотрел на него высокий, с армейской выправкой мужчина. Впрочем, посмотрел он обычно, но вот сам взгляд... Кинт быстро оценил обстановку - у окна отправления телеграмм милая старушка в нелепом чепце, у окна приема писем никого, низкого роста толстяк царапает бланк телеграммы за стойкой, рядом этот высокий, он тоже принялся что-то писать...

"Нет, это скорее всего отставной инспектор или из армейских офицеров, скорее первое..." - подумал Кинт, но еще раз внимательно посмотрел на высокого, чтобы запомнить лицо. Еще раз осмотрелся, достал из кармана бумагу с написанным еще в конторе текстом короткой телеграммы Рузье и встал у окошка за старушкой.

- Мадам Зейн, с вас двадцать пять кестов, - сообщил почтовый клерк.

- Позвольте, но в прошлый раз было двадцать три!

- Но в прошлый раз и телеграмма, вероятно, была короче.

- Ни на слово!

- Я сейчас пересчитаю...

- Извольте, - старушка недовольно хмыкнула, повернулась к Кинту и с ног до головы осмотрела его как памятник.

- Да, вы правы, извините, мадам Зейн, я ошибся.

- То-то! - старушка выставила на столик окошка, скорее всего, заранее приготовленные монеты стопкой и гордо направилась к выходу.

Отправив в Актур телеграмму, Кинт перешел к окошку почтовых отправлений.

- Здравствуйте, проверьте, нет ли для меня писем, - Кинт показал жетон гражданина.

- Добрый вечер, - почтовый клерк расплылся в дежурной улыбке, прочитал имя на жетоне и как-то сразу побледнел.

"Дьявол, значит не ошибся" - подумал Кинт и развернулся к столику уже с пистолетом в руке. Но высокого там не оказалось, Кинт только краем глаза уловил как качнулась только что закрывшаяся входная дверь.

- Так что, есть что-нибудь? - рыкнул Кинт не отводя ствола и взгляда от двери.

- Ничего, простите... но вас ждут.

- Кто?

- Там, на улице, в фургоне.

С пистолетом в руке Кинт решительно прошел к окошку и посмотрел на фургон, в кабине механика никого, скорее всего тот высокий что сейчас с кем-то разговаривает и есть механик. Чуть выше головы высокого плотная штора в окне немного приоткрылась и Кинт увидел часть лица, которую он сразу узнал - острый подбородок, тараканьи усы, прямой нос... Кинт громко выдохнул, убрал пистолет, жестом успокоил почтовых клерков которые словно из-за бруствера выглядывали в зал из своих окошек, мол стрельба отменяется, а толстяк даже ничего и не заметил, он мечтательно и старательно продолжал выводить буквы, при этом ужасно скрипел пером.

Как только Кинт вышел на улицу, высокий указал ему на открытую пассажирскую дверь фургона, потом пнул какой-то рычаг у порога и вниз вывалились три ступеньки.

- Да, действительно, Кинт Акан, собственной персоной, - закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку удобного пассажирского скорее дивана, чем кресла, сидел Морес Таг.

- И вы, полковник, нисколько не изменились, - Кинт сел на такой же диванчик напротив.

Внутри был полумрак, пахло кожей и этим ужасно сладким ароматом любимого одеколона Мореса. Старые друзья пару минут друг друга молча разглядывали, словно пытаясь найти дефект, каверну, трещину в стене многолетних, не всегда гладких, но доверительных отношений. По глазам, они бы оба это поняли. Они решили бы, что им больше не о чем разговаривать и тогда Кинт пошел бы дальше, искать развлечение на вечер, а фургон покатил бы восвояси.

- Встреча у нас не сиюминутная, в этом ящике не мне уже опостылело разъезжать, а в публичном месте не хотелось бы появляться, - наконец сказал Морес, - очень рад тому, что вы решили написать и как всегда, в своем амплуа - заинтриговали одной строчкой.

- И я рад видеть вас, Морес, а в том письме сначала было много слов и оно не поместилось бы на одном листе, но прошли пара лет и осталась лишь строчка. Я снимаю неплохие апартаменты в доходном доме, а если попросить прислугу хозяйки, то нас могут даже накормить ужином.

- Это замечательно! Назовите механику адрес...

Глава пятая.

Кинт распахнул окна в обеих комнатах, но задернул их плотными шторами.

- Проходите, господин полковник, в этой комнате есть камин и она просторнее, - Сказал Кинт Моресу замершему в прихожей, и пару раз дернул шнур у двери.

- Да, побогаче того флигеля, - осматриваясь Морес вошел, поставил у стены свой саквояж и небольшой чемоданчик.

В двери постучала девушка из прислуги, выслушала просьбу Кинта и, получив несколько монет, удалилась, заверив, что через полчаса подаст ужин.

- Да, апартаменты не дешевы, но нужно соответствовать образу...

- Образу кого? - Морес опустился в удобное плетеное кресло у камина.

- Да кого угодно, дьявол их разбери, представителя Северного горного треста, владельца табачных плантаций с юга, отставного пехотного полковника и еще с десяток типов аристократического сословья.

- Ты устроился актером в театральную труппу? - Морес встал, прошел к окну и, отодвинув штору, осмотрел площадь, - Хороший вид.

- Мне тоже нравится... нет, к сожалению, к театру я не имею отношения... помните, господин Морес, там на северо-востоке, еще до войны, вы сказали, - Кинт тоже подошел к окну, - что давно преследуете одну могущественную группировку наемников и что захваченные тогда в Конинге пленные это в первый раз за все время столкновения с ними.

- Конечно помню, - Морес продолжал смотреть в окно, - в первый и пока последний.

- Тогда у вас есть шанс, - Кинт хмыкнул, достал серебряный пенал и открыл крышку, - сигару?

- Вы снова меня заинтриговали, да, благодарю, - Морес взял сигару и вернулся в кресло.

- Тогда считайте, что я сдаюсь вам самостоятельно, добровольно и даже без боя, - Кинт выщелкнул в сторону кресла серебряный кест.