Выбор Донбасса

Он шагает быстрее, идти ему трудно.

Вот уже до ворот остается метров десять…

Чей–то близкий кашель заставляет Юрия остановиться и обернуться.

Недалеко от него, за деревом, с автоматом на груди, стоит, глядя куда–то в сторону, Давид. 

Юрий. Туалет, не скажете, где тут.

Давид. Эта — там…

Давид показывает куда–то, совершенно в противоположном от ворот направлении…

Юрий. Спасибо.

Он поворачивает и прыгает на костылях обратно в сторону реки, добирается до обрыва, останавливается, смотрит вниз, тяжело дышит от напряжения после проделанного пути.

Опять — негромкий кашель.

Давид, неожиданно близко от него.

Давид. Вы, эта… если что… то не надо.

Юрий непонимающе смотрит на него.

…В речку не надо прыгать, пожалуйста. Я плавать не умею.

Юрий кивает согласно головой, садится на скамейку стоящую рядом и закрывает глаза.

Пионерлагерь. Комната в коттедже — ночь

На одной кровати спит Давид.

На другой — лежит Юрий — чистый, выбритый. Смотрит в окно.

Прямо над окном, в лунном свете — невероятной красоты дерево.

Юрий поднимается, тихо, чтобы не разбудить Давида, берет костыли, выходит на крыльцо, спускается, подходит к дереву.

Трогает его рукой, гладит его…

Давид наблюдает за Юрием через окно.

Дорога. В броневике — день

По дороге едет легковая машина–броневик, в ней Ираклий, Юрий и Давид.

Ираклий. Я видел интервью с вашей женой. Она очень хорошо держалась. С большим достоинством. Она красивая.

Сидящий на заднем сиденье Давид прислушивается к разговору.

Юрий. Кстати, в первый раз я ее увидел в Тбилиси.

Ираклий удивленно смотрит на Юрия.

…В Доме кино, шел фильм с Бельмондо. Она играла небольшую роль, офицера полиции, такую садистку… А потом, через десять лет, я встретил ее ночью, в Париже… в метро, на эскалаторе…

Давид. Ночью?.. В метро?..

Юрий. Она ехала поздно с репетиции… У нее сломалась машина…

Эскалатор в парижском метро — ночь

Чуть «размытая» картинка — на движущемся эскалаторе — молодая женщина (мы наблюдаем за происходящим из–за ее плеча, лица женщины мы не видим), двумя ступеньками ниже — мужчина. Женщина поднимает руку и дотрагивается до плеча мужчины, тот оборачивается — это Юрий. (Дальше — диалог на французском.)

Женщина. Простите, вы были вчера на спектакле, в театре «Ла Коломб?»

Юрий. Да, и вы — единственная, кого я там запомнил.

Женщина. Вы — русский. Вы писатель.

Юрий. Да. А вы — актриса.

Женщина. Я спросила о вас у режиссера. Он мне сказал, кто вы. У вас в «дипломате» была бомба — вы так его держали…

Юрий. Да. Там была пьеса, в стихах, которую я только вчера закончил.

Женщина. Как она называется?

Юрий. «Фауст и Елена».

Женщина. Можно ее прочитать?

Юрий. Нет. Она еще не переведена на французский.

Женщина. Так надо ее переводить. У вас есть переводчик?

Юрий. Нет.

Женщина. Так надо срочно искать. Пойдемте.

Юрий. Куда?

Женщина. Искать переводчика….

Эскалатор заканчивается, Юрий подает женщине руку, помогая ей сойти с эскалатора….

Дорога. В броневике — день

Давид аж приоткрыл рот от внимания…

Ираклий (задумавшись, негромко запевает).

Чемо цици натела,

Дапринав нела нела?..

Юрий (подхватывает).

…Шенма шорис натебам

Дамцва да даманела…

Давид (так же негромко).

…Шенма шорис натебам

Дамцва да даманела…

Анатэб да kарги хар,

мэ тумц арас маргихар!..

Ираклий (протягивает Юрию маску–«балаклаву»). Скоро будет база. Надень ее, только чтобы прорези для глаз сзади были. Это ненадолго.

База батальона «айдар». Пансионат — день

Броневик въезжает в ворота пансионата — вокруг — за деревьями, виднеются одноэтажные строения.

Ираклий. Снимай шапку. Приехали.

Юрий снимает «балаклаву», осматривается.

Броневик стоит у входа в одноэтажное здание.

Мимо проходят — по одному, по двое — нацгвардейцы, слышна украинская речь.

Проходящие мимо двое солдат чуть задерживаются около броневика.

Два солдата (вразнобой). Слава Украине!

Ираклий и Давид. Героям слава!

Юрий чуть склоняет голову в ответ, вглядывается в шеврон одного из бойцов: «Штурмовий батальйон “Айдар”».

Из здания выходит крупный кавказец в камуфляже, подходит к вышедшему из машины Ираклию. Они о чем–то переговариваются, кавказец смотрит на сидящего в машине Юрия, отвечает что–то Ираклию, смеется, хлопает его по плечу.

Ираклий подходит к Юрию. 

Ираклий (кивая на кавказца). Он тебе покажет комнату. Ни с кем здесь не разговаривай, не надо.

Юрий прыгает на костылях за кавказцем, они заходят в здание.

Коридор/комната в пансионате — день

Юрий и кавказец идут по коридору, у одной из дверей кавказец останавливается, распахивает ее, пропуская Юрия вперед. 

Кавказец (протягивая Юрию руку). Заза. Я все знаю, Георгий. Для меня — честь принимать такого человека. Если что надо — зови меня, всё сделаем.

Выходит.

Юрий пытается прилечь, но чуть коснувшись спиной кровати, тут же, с громким стоном, вновь садится на кровати.

Это видит вошедший Ираклий.

Ираклий. Завтра в Мариуполь, в больницу заедем. Врач посмотрит тебя.

Юрий. Ираклий, а почему — «Георгий»? И вообще, Заза, он что, не знает, что я пленный?

Ираклий. Он всё знает. А Георгий или Юрий — какая разница?

Комната в пансионате — ночь

Юрий спит, сидя на кровати, спиной к стене, нога, в свежеперебинтованной шине, лежит вытянутая, на подставленном

к кровати стуле.

Сон Юрия — на закате

Ночь. Зарево освещает горизонт… Группа бойцов в камуфляже выстроилась… где–то мы эту группу уже видели…

Ну конечно же, это группа «штурмовиков», уходившая на территорию укров в Славянске.

Вот и Настя рядом… И командир — тот же — Седой…

Но что делает в строю Рыжеволосый мальчишка–ополченец?..

Рыжеволосый (поет, подмигивая Юрию).

Спи спокойно, мама,

Я же — в камуфляже!..

Рядом — пес Сепар прыгает, лижет Рыжеволосому лицо, хвостом виляет… 

Юрий. Настя, ты разве не погибла? Вас же с ним… (кивает на Седого) к танку привязали в Попасной?

Настя (смеется). Привязали. Да всё обошлось, мы с командиром так на этом танке к своим и приехали… Только, извините, гранаты ваши я не сберегла…