Тропинки в волшебный мир

— Хорошо, Иван Федорович! — согласился Ромашов.

— Ну вот, мы и договорились!

— Иван Федорович, а если мы сделаем рамку-гигант? — предложил вдруг Саша. — Скажем, в обычной гнездовой рамке бывает четыре килограмма меда, а мы сделаем, чтобы было восемь, а?

— Нет, Саша, это не пойдет. На выставке все должно быть поучительным. Вот, например, посмотрит посетитель на огромные початки кукурузы или на тыкву-гигант и скажет: а почему бы и мне не вырастить тоже? Заинтересуется и станет выращивать. А рамку твою пчеловоды не будут делать, потому что она не нужна на пасеке. Надо придумать, Саша, что-нибудь другое, и если уж не показательное, то чтоб хоть интересное было. Скажем, показываешь воск. Не обязательно выставить кусок топленого воска, лучше слепить из него замысловатую фигуру. Тут люди будут смотреть не только воск, а и наше искусство, любовь к делу.

— Понял, Иван Федорович. Мы с Костей что-нибудь обязательно придумаем.

— Ну, вот и хорошо. А не будет получаться, приходите ко мне, вместе подумаем.

Когда Саша вышел из школы, солнце уже поднялось высоко и на улице было жарко. Огородная бригада закончила поливку и с ведрами и лейками шумно возвращалась к школе.

— Саша, Саша! — закричали девочки. — Мы к тебе сегодня в гости придем с Иваном Федоровичем, пчел смотреть. Он будет рассказывать, как опыляли пчелы наш сад и огород. Ты там приготовь все, а главное, меду побольше…

В толпе девочек раздался смех.

— Меду, огородницы, нет. Пчелы вам еще ничего не натаскали, пока только нам с Костей носят, — шутливо ответил Саша.

— Мы сами найдем, — пообещали «огородницы».

— А если не угостишь, тогда и к нам не приходи» Ни помидоров, ни арбузов со своим Костей не получите. Тоже скажем: «нет».

— Ну, это еще как сказать, — пошутил Саша. — Пасека у нас под горой, так что как-нибудь невзначай и к нам в шалаш один арбуз да скатится.

— Смотрите! — погрозили девочки. — Мы тогда вам за это воды за шиворот нальем, вот увидите…

— Лейте, — согласился Саша, — теперь жарко! Только спасибо скажем.

У шалаша Сашу поджидал его помощник Костя Синицын. Увидев спускавшегося с горки «старшего пчеловода», он поспешил навстречу и, улыбаясь, еще издали спросил:

— Саш, зачем тебя Иван Федорович звал?

— О! Тут, брат, такое дело, если бы ты только знал! Иван Федорович поручил нам свой экспонат для выставки готовить, да не просто какой-нибудь, а чтобы всем на удивление был.

Лежа на траве у шалаша, Саша неторопливо и подробно рассказал своему помощнику обо всем и спросил:

— Ну как, нравится?

— Еще бы! Только подумать, конечно, придется.

— Что ж, давай подумаем, дело сложное.

Ребята, оставшись в одних трусах, легли, подставив горячему солнцу и без того загорелые спины.

Костя уткнул голову в траву и затих, будто уснул, а Саша, жмурясь, смотрел, как из летков выходят вечно торопливые пчелы и, срываясь, исчезают в голубом безоблачном небе.

Полежав немного, Костя заворочался.

— Саш, ты что-нибудь придумал?

— И не начинал еще. А ты?

— Тоже. На такой жаре разве можно думать? Пойдем на речку, искупаемся?

— Пойдем, — согласился Саша.

Ульев в школьном саду немного, всего пять, но для школы это уже пасека. Появилась она только этой весной.

Летом прошлого года на собрании юннатов Иван Федорович сказал, что колхоз дает школе пять роев, а поэтому нужно кого-то из учеников послать на пасеку, чтоб он за лето подучился и за школьными роями присматривал.

И хотя все это было заманчиво и интересно, но охотников уйти на все лето из школьного сада к>да-то в лес, да одному ото всех ребят, не было. А Костя Синицын тогда даже сказал, что пчеловодом обязательно должен быть старик, и чтобы с бородой, иначе неинтересно.

Первым согласился Саша Ромашов.

— Пошлите меня, Иван Федорович, — сказал он. — Я очень люблю насекомых.

Тогда поднялся и Костя Синицын.

— Пишите и меня, Иван Федорович, — заявил он. — Я тоже очень люблю насекомых.

Ребята засмеялись над Костей, зашумели, и через пять минут уже все стали большими любителями насекомых и все наперебой просились послать их на колхозную пасеку. Но пошел один Саша. Он целое лето прожил в лесу, наведывался туда и зимой, а в апреле с колхозным пчеловодом дедом Кузьмой привез ульи в школьный сад. Так под горкой, на припеке между яблонь, появилась школьная пасека.

Иван Федорович, хотя и заведовал всем пришкольным участком, к пчелам без Саши не подходил. Если, случалось, нужно было что-нибудь показать ребятам, он звал Сашу и уж только тогда приступал к делу.

А Костя Синицын — хитрый! Сразу же упросился к Саше в помощники.

Перед вечером, после беседы Ивана Федоровича об опылении пчелами садов и огородов, Саша рассказывал членам кружка «Юный пчеловод» о стадиях развития пчел, матки и трутня. Ребята слушали с большим интересом. Саша показал им и рабочих пчел, и трутней, только пчелиную матку, в гуще пчел не удалось отыскать, зато работу ее — маленькие, как песчинки, яички на донышках ячеек сота — ребята хорошо разглядели…

Все мысли Саши были заняты экспонатом. За весь день он не придумал ничего, хотя просидел дома в палисаднике дотемна. А утром, чуть свет, прибежал Костя и еще с порога закричал:

— Нашел, Саша, нашел!

Он был возбужден и чуть не прыгал от радости. Его настроение передавалось и Саше. Он быстро вскочил с постели и, торопливо одеваясь, попросил:

— Ну, давай рассказывай!

— Основа тут, Саша, вот какая, — начал Костя, усаживаясь на табурет. — Во-первых, мед хорошо кристаллизуется, и его сливают не только в бочки, но и пакуют в маленькие формочки из пергамента. А чтобы он быстрее закристаллизовался, к нему добавляют немного старого меду. А формочки делают разные — и круглые, и квадратные, как пачки мороженого. Вот и мы сделаем красивую форму и зальем ее медом!

— Ну и что получится?

— Что сделаешь, то и выйдет. Скажем, звезду, Кремль, да что угодно!

— Размазня!

— Что, не выйдет, по-твоему?

— Конечно, нет, расползется. Разве все время в форме держать, а так не устоит. Выставка будет в сентябре, а свежий мед к этому времени еще и не сядет.

— Нет, сядет, ежели ему затравку из прошлогоднего меда сделать. Продают же формовочный мед?

— Так его в этих же формах и продают, а разверни — он и поползет, как мороженое.

— Глупости. Вот посмотришь, Иван Федорович одобрит.

— Скажет, что ты химию плохо знаешь, вот и все.

— Ну уж!

— Вот и «ну уж».

Костя ушел обиженный, и Саша видел, как он побежал к школе.

Друзья встретились в этот день на школьной пасеке. Вид у Кости был жалкий. Все говорило о полном провале его «изобретения», Саша поинтересовался:

— Ну, что тебе сказал Иван Федорович?

— Нужно, говорит, чтобы пчелы сами сделали. Но посмотришь, я все равно что-нибудь придумаю!

— Давай вместе думать, — предложил Саша. — Сообща лучше.

Прошла неделя, а ребята так ничего и не придумали. Саша забеспокоился. Если вначале он не сомневался в успехе дела, то теперь стал терять надежду. Главное — торопило время. Наступал медосбор, длившийся в этих местах полторы-две недели, и если за это время ничего не сделать, тогда будет поздно. Но шел день за днем, а толку все не было.

В последние дни Костя занялся лепкой воскового Кремля для выставки. Он перетопил на солнечной воскотопке весь запас воска. Когда разбирали гнезда, то собирал все восковые крошки и уносил с собой. Иван Федорович выделил ему уголок в ботаническом кабинете, где Костя и занимался целыми днями. Лепка ему давалась, и работал он с упоением.

А Саша тосковал. Он боялся, что до главного взятка ничего не сделает. Да и что можно было сделать? Улей не цех, куда бы отнес заказ, назначил срок — и все! Тут нужно самому подумать, а что можно придумать, если пчелы, кроме своих сотов, больше решительно ничего не умеют делать?