Из рода Караевых

Генерал фон Пфуль спрашивает:

— Вы кто такой?

А старичок с мешком ему в ответ, да так дерзко, нахально:

— А ты кто такой?

— Я — непобедимый генерал фон Пфуль, я десять стран покорил, сто городов пожег, тысячу деревень с землей сровнял. Сильнее меня нету генерала на свете. Отвечайте сей минут, кто вы такой?!

— Я непобедимый партизан дед Комар. Я тридцать ваших эшелонов с живой силой и техникой под откос пустил, три карательных дивизии в пух и прах разбил, трех ваших генералов прикончил, а полковников — этих и не счесть! А тебя, дурака, живьем возьму!

И взял. Живьем! В мешок его запихнул и унес. Поминай как звали!

ХОРОШЕЕ ВОСПИТАНИЕ

Родился в одной немецкой семье сынок.

Пришли профессора — осмотрели младенчика, обнюхали, обмерили, распрабабок его по особому списку проверили, до десятого колена туда и обратно, и сказали:

— Родители, поздравляем! Сынок ваш ариец чистых кровей. Молодцы!

— Рады стараться! — сказали родители. — Может, фюрер нам за него хоть фунтик маслица отвалит? А то мы совсем отощали, его рожавши!

— Хлопочите через имперскую канцелярию.

Отхлопотали себе родители фунт масла через эту канцелярию и стали сынка растить.

Пока он сосунком был, без хлопот дело обходилось: сосет младенчик мамашу, и бог с ним! А как подрос, призадумались родители: кого в воспитатели позвать?

Пригласили опять профессоров посоветоваться.

Профессора сказали:

— Поскольку фюрер требует, чтобы немецкая молодежь была похожа на молодых диких зверей с бездной в глазах, постольку вам надо идти в зоологический сад и там среди млекопитающих выбрать для своего сынка подходящих воспитателей.

Родители так и сделали: пошли в зоологический сад.

Приходят — видят: сидит в клетке волк, жрет падаль.

Родители к нему:

— Извините за беспокойство: не можете ли вы, герр волк, сынка нашего воспитать так, как того фюрер требует?

— Могем! — рычит волк. — Платить мне будете пять пудов разной падали в месяц. Я очень падаль обожаю.

Согласились родители на эту цену и спрашивают волка:

— А кого еще, герр волк, вы можете из млекопитающих нам порекомендовать в воспитатели сынку?

— Обратитесь к кабану, сиречь к дикой свинье, — через клетку направо, за углом. Очень культурное животное. Потом еще неплохо было бы вонючку пригласить, она ему хорошие манеры привьет, но уж больно от нее дух тяжелый идет. Даже мы, звери, и то не выдерживаем.

— Ничего, — сказали родители, — мы выдержим. Зато уж будет у нас сынок — ариец первый сорт! Не возьмет его земное оружие!..

Договорились с кабаном, договорились с вонючкой (ее пригласили раз в неделю приходить и в чистом поле с сынком заниматься), идут по зоологическому саду домой, и вдруг выскакивает из-за куста навстречу им заяц:

— Здравствуйте, родители! Возьмите и меня к вашему сынку в воспитатели.

— А вы нешто тоже с бездной в глазах, герр заяц?

Заяц нахально смеется:

— Бездны у меня нет, я по другой части силен.

Родители переглянулись, и папаша сказал:

— Вы, герр заяц, не хищный зверь. Вы из грызунов. Уши у вас какие-то такие… подозрительные. И бездны в глазах, сами говорите, нету, а потому не взыщите!..

Заяц еще нахальнее смеется:

— Пожалеете, родители!

Тут папаша замахнулся на него палкой — заяц как сиганет в кусты, и след его простыл.

Стали дикие звери ходить к молодому фашисту на дом, учить его уму-разуму.

Волк учит, как жертву терзать, вонючка в чистом поле хорошим манерам обучает, а кабан — сиречь дикая свинья — по своей части старается: набросает на пол разные хорошие книжки, рвет, топчет их и воспитанника своего приглашает:

— Гадь и ты, не стесняйся, гадь!..

Молодой фашист сначала стеснялся, а потом — ничего, пошло у него дело гладко и гадко.

Кабан — сиречь дикая свинья — хвалил его за это:

— Молодец! Теперь рылом вороши!.. Так!.. Еще давай.

Вырос сынок: в глазах — бездна, дух — тяжелый, книжку видеть не может. Ариец — первый сорт. Родители не нахвалятся:

— Вырастили сынка — фюреру подарочек.

А уж война началась. Пошел молодой фашист воевать.

Родители за него ничуть не беспокоились:

— Нашего не убьют! У нашего особое воспитание. Его земное оружие не возьмет!..

На Западе воевал молодой фашист — ничего, обошлось.

Послали его на Восток.

Через месяц приходит сообщение из полка:

«Ваш сын убит. Наш полк русские разбили, кое-кто убежал, а сынок ваш тяжелым на ногу оказался — не успел. Так и помер — с бездной в глазах».

Заплакали родители. Пошли в зоологический сад, говорят волку:

— Герр волк, как же так — сынка-то убили?

Сидит волк, здоровый, клыкастый, жрет падаль. В глазах бездна.

— Подумаешь, — говорит, — убили! Нового родите…

— Не родим, — говорят родители, — старые мы уж. Как же быть теперь, герр волк?

Волк морду воротит:

— Это меня не касается.

Пошли к вонючке — она только пахнет, слова путного от нее не добьешься.

Идут родители домой, горюют. Вдруг выскакивает из-за куста тот самый заяц:

— Здравствуйте, родители! Говорил я вам: пожалеете, что меня не пригласили. Так оно и вышло.

— В чем же наша промашка, герр заяц?

— В том промашка, — говорит заяц, — что вы хотели из сынка дикого зверя сделать, чтобы он человека мог в войне одолеть. А того не бывает. Зверю человека не одолеть. Надо было меня взять: я бы его хоть ноги уносить научил. А то другие убежали, а он нет. Вот вам и бездна!..

Сказал — и в кусты. Только его и видели. Переглянулись родители и заплакали еще горше. Да слезами горю не поможешь!..

НЕСОСТОЯВШАЯСЯ СДЕЛКА

Сидел немецкий генерал фон Кок в штабе, колдовал над картой — куда ему отступать: то ли в поле, то ли в лес, то ли в болото.

И вдруг видит: стоит перед ним черт. Одет как фашист: на все места черепа да кости нашиты, только в галифе сзади прорезь сделана, галуном серебряным обшитая, — для хвоста.

— Так! — сказал сам себе генерал фон Кок. — Выходит, до чертиков и довоевался.

А черт чин чином поднимает руку, машет хвостом:

— Хайль Гитлер!..

— Хайль так хайль, — отвечает генерал фон Кок, — только вот что: я очень занят, мне отступать надо — то ли в поле, то ли в лес, то ли в болото. Потому давайте короче. Небось душу мою купить желаете?

— Не прочь!

— Ваша цена?

— Назначайте вы, ваше превосходительство. Поторгуемся.

— Цена моя такая, — говорит генерал фон Кок. — Выведете мое войско из тупика — получите мою душеньку. Идет?

Посмотрел черт карту, только свистнул.

— Нет, — говорит, — не пойдет, ваше превосходительство. Тут сам черт ногу сломит. Гитлер вас сюда завел, пусть он вас и выводит. А я не берусь.

— Тогда сделайте так, чтобы мои солдаты не чесались. А то они все время чешутся, как собаки шелудивые. Вернете им солдатский вид — получите мою душеньку. Идет?

Черт опять головой трясет.

— Нет, — говорит, — не пойдет, ваше превосходительство. Ваших солдат теперь ни один дьявол в пристойный вид не обратит.

— Хорошо. Тогда сделайте так, чтобы на меня русские партизаны не кидались. Сделаете — получите душеньку. Идет?

Черт и на это не соглашается.

— Нет, — говорит, — не пойдет, ваше превосходительство. Вы русский народ до того довели, что в вас каждая кочка стреляет. Теперь никакие черти партизан не остановят. Сами уж как-нибудь.

Генерал фон Кок осерчал.

— Зачем вы ко мне пришли? Что я ни скажу, вы на все «нет» да «нет». Назначайте тогда сами цену. Я буду ломаться.

Черт говорит:

— Наша цена известная. Могу устроить так, что вас, пожилого хрыча, полюбит молодая девица неописуемой красоты. Одним словом, за любовь прекрасной Маргариты беру вашу душеньку. Идет?

Генерал фон Кок мужчина был еще крепкий, кровь в нем еще не остыла.

— Идет, — говорит, — продаю душу за любовь прекрасной молодой девицы: в жизни мы живем только раз. Только я эту самую Маргариточку, свою избранницу, должен предварительно поглядеть. А то, сами понимаете, кота в мешке брать тоже расчету нет. Подсудобите мне какую-нибудь кривобокую. Знаю я вас, чертей!