Душеспасительная беседа
![Душеспасительная беседа](/uploads/posts/books/89231/89231.jpg)
Душеспасительная беседа читать книгу онлайн
Имя Леонида Ленча, одного из старейших наших писателей-сатириков, хорошо известно самым широким кругам читателей. Л. Ленч — автор многих книг юмористических рассказов и фельетонов.
Сборник «Душеспасительная беседа» содержит не только фельетоны, бичующие бюрократов, карьеристов, пошляков и других нарушителей норм нашего общества, но и рассказы, и очерки. Заметное место в книге занимают рассказы о писателях сатирического цеха О. Вишне, А. Бухове, В. Жилинскайте.
Художник Е.Б.Щеглов
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@yandex.ru для удаления материала
![Душеспасительная беседа - llnch_prt.png](https://flibusta.biz/covers34534265325342/1/5/0/8/6/1/241670/1425943869/llnch_prt.png)
![Душеспасительная беседа - pic003.png](https://flibusta.biz/covers34534265325342/1/5/0/8/6/1/241670/1425943869/pic003.png)
Леонид Ленч
Душеспасительная беседа
Рассказы, фельетоны, очерки
![Душеспасительная беседа - pic005.png](https://flibusta.biz/covers34534265325342/1/5/0/8/6/1/241670/1425943869/pic005.png)
Душеспасительная беседа
Антон Сергеевич Макаров, он же Тошка, ученик второго класса одной из столичных школ, однажды выступил по телевизору.
Попал Тошка на голубой экран вот как: передача, в которой он участвовал, была посвящена династии Макаровых — рабочих-металлистов, возглавлял династию на экране прадед Тошки Иван Сергеевич, суровый на вид, жердистый, белоголовый и бровастый старик, — Тошка звал его «сверхдедом», — а замыкал он, Тошка.
Всего в передаче было занято тринадцать Макаровых. Мужья и жены. Рабочие, инженеры, научные работники. А из детей взяли в студий одного Тошку, как самого бойкого и смышленого.
После того, как все взрослые Макаровы высказались, женщина-диктор обратилась со своей покорившей сердца миллионов зрителей обаятельной улыбкой к Тошке, сидевшему за столом прямо, по струнке, рядом со сверхдедом, и сказала:
— А теперь послушаем, что нам скажет наследный принц династии Макаровых Тоша Макаров. Как обстоят твои школьные дела, Тоша Макаров?
Тошка бойко отрапортовал:
- Нормально!
И тут вдруг бес дернул за язык сверхдеда Ивана Сергеевича, и он брякнул не по сценарию:
— А тройку по географии куда подевал?
Тошка смутился, замялся, но лишь на секунду, а может, и на полсекунды, и с той же бойкостью ответил сверхдеду:
— Я ее исправлю на пятерочку... в ближайшее время.
— Вот когда исправишь, тогда и докладывай народу, что, дескать, дела мои в школе обстоят нормально! — ворчливо сказал сверхдед Макаров, и все одиннадцать других Макаровых рассмеялись.
Передача имела успех, и многие считали, что успеху ее в большой мере способствовал Тоша Макаров.
Однако после этой передачи школьная жизнь Тошки несколько осложнилась. Ученики второго класса, Тошкины товарищи, решили (и, видимо, основания у них к этому были), что Тошка Макаров «зазнался», «задрал нос» и на всех в классе смотрит свысока.
Возникшая напряженность разрешилась большой дракой между Тошкой и его другом, вернее сказать — бывшим другом Петей Солонкиным. Петя Солонкин назвал Тошку «наследным шприцем», за что и получил от Тошки хлесткий удар тряпкой для стирания мела с классной доски по голове. Драка кончилась не в пользу Тошки, Петя Солонкин основательно расквасил «наследному шприцу» нос, и классная руководительница Аглая Георгиевна, разобравшись в причинах и мотивах драки, вызвала на беседу в школу Тошкину мать — Надежду Петровну, младшего научного сотрудника одного гуманитарного института.
В тот же вечер, очень встревоженная тем, что она узнала в школе, Надежда Петровна, миниатюрная женщина в больших, как окна, квадратных роговых очках, делавших ее курносое, простенькое лицо значительным и очень строгим, рассказала обо всем мужу Сергею Сергеевичу Макарову — добродушному здоровяку, заводскому инженеру. Он тревогу жены не понял и не принял:
— Подумаешь, событие — подрался! Мальчишки всегда дерутся, как собаки или коты. На то они и мальчишки!
— Нет, нет, Сергей, — стояла на своем Надежда Петровна, — это гораздо серьезней, чем ты думаешь. Мне не нравится эта червоточинка в характере Антона. Парень уверовал в свою исключительность, и это может привести его сначала к отрыву от коллектива, а потом и на край пропасти...
— Ну зачем же так преувеличивать!
— Я не преувеличиваю, а смотрю в корень, а ты... все по верхам, по верхам! А главное — у меня вот какая мысль появилась: надо попросить Ивана Сергеевича, пусть он тонко, педагогично поговорит с Антоном и внушит ему то, что нужно внушить. Это будет эффективней, чем мой разговор с ним. Для Антона авторитет сверхдеда, к сожалению, выше авторитета родной матери!
— Неплохая мысль! — одобрил идею жены Сергей Сергеевич. — Я договорюсь с дедом, и на днях мы к нему сходим втроем. Пусть он, действительно, проведет с Тошкой душеспасительную беседу. Не помешает!
...Свою душеспасительную беседу Иван Сергеевич вел в присутствии Надежды Петровны, отец, Сергей Сергеевич, ушел на кухню, к сверхбабке, возившейся с пирогами.
Сдвинув в одну линию тяжелые брови — белые мохнатые гусеницы, — сверхдед начал беседу так:
— Дошло до меня, Антон Макаров, что ты в школе у себя хвалишься тем, что ты, дескать, не кто-нибудь, а Макаров!
![Душеспасительная беседа - pic011.png](https://flibusta.biz/covers34534265325342/1/5/0/8/6/1/241670/1425943869/pic011.png)
— Так я же и есть Макаров!..
— Не перебивай меня, — повысил голос сверхдед, — ты прекрасно понимаешь, к чему я клоню свою мысль. Басни Крылова знаешь?
— Знаю. «Мартышка и очки», «Волк на псарне»... Еще про гусей знаю...
— Читай про гусей!
Тошка посмотрел на потолок, подумал и стал читать басню. Читал он ее с выражением, старался изо всех сил, сверхдед слушал, благосклонно кивал головой. Надежда Петровна тоже вся светилась от материнской гордости. Наконец Тошка назидательно и звонко произнес то, что сказал потомкам гусей, спасших Рим, умный прохожий:
Произнес и замолчал. Смотрел на сверхдеда вопросительно. Иван Сергеевич шевельнул своими белыми гусеницами, разъединив их, ткнул Тошку, стоявшего перед ним навытяжку, железным пальцем в тугой живот и сказал:
— Все тебе тут понятно, гусенок?
— Понятно! — буркнул Тошка.
— То-то! — Сверхдед снова сдвинул брови и сказал: — Но, признаться, не это главное, что мне не нравится в твоем поведении, Антон Макаров! Как же так получилось, что тебя, Макарова, побили в драке?! Макаровы народ смирный, но если уж в драку ввязались, всегда должны выходить победителями. На то они и Макаровы!..
— Иван Сергеевич! — тревожно сказала Надежда Петровна. — То, что вы говорите, это совсем другая тема.
— Та самая! — отмахнулся от нее сверхдед. — Макаровы всегда были хорошими драчунами! Я за первую мировую два солдатских Георгия получил. За штыковые бои, — заметь это, Антон Макаров! Твой дед, мой сын, орден Славы имел тоже за рукопашную схватку — он двух фашистов одолел... Аника-воин — вот, кто ты, а не наследный принц Макаров!..
— Сверхдед, ты был страшным силачом, да? — с загоревшимися глазами спросил Тошка.
— Да, я был страшным силачом! — спокойно подтвердил сверхдед. — И, откровенно говоря, любил подраться!..
Надежда Петровна замотала головой, очки свалились с ее носа. Поймав их на лету, она сказала, возмущенная до глубины души:
- Иван Сергеевич, ну к чему вся эта откровенность?!
— А с кем ты дрался, сверхдед? — допытывался Тошка.
— Однажды казака за чуб с лошади стащил! Другие казаки так над ним смеялись, что не заметили, как наша рабочая братва разбежалась с маевки, — так никого из наших и не схватили. А потом еще мы стенка на стенку сходились.
- Это как — стенка на стенку, сверхдед?
— А так! Наша, улица была Заовражная, она своих бойцов выставляла на кулаках драться, а просто Овражная— своих. И был у овражников один лихой боец, он своим зубным тычком славился.
— Это как надо понимать — зубным тычком?
— А так! Ткнет кулаком — прощайся с зубами. Его так и звали: «Филька — прощай зубы». Вышел я против него, он ткнул, а я, не будь дурак, отвернулся да как дал ему справа в. ухо — он с катушек долой!
— Это называется хук справа! — сказал Тошка.
— Хук называется иди фук - это не имеет значения, а вот что после моего хука-фука Филька три недели в больнице пролежал - вот это значение имеет!