Лоцман кембрийского моря

— Но вы же получили то, что хотели, и якутскую экспедицию вы же сами придумали.

Он сказал, сердясь:

— Не стоит агитировать меня за советскую власть.

— Но ведь и советская власть пока еще не каждому желающему может предоставить экспедицию в Якутию!

— Я не понимаю, чего вы хотите? — Он вскипел.

— Я хочу, чтобы вы поняли, что не каждый лоцманенок может придумать экспедицию в Якутию и добиться ее от правительства. А от Порожина вы не сумели получить просто хорошую лодку! Истратили экспедицию, истратили год из-за какой-то гнилой лодки! Из-за каких-то детских привычек получать худшее, видите ли! Это возмутительно! И непростительно!.. Я хочу, чтобы вы поняли, на что вы способны!..

Он удивленно смотрел на нее и уже не сердился. И почему-то Лидия смутилась.

— Я уверена, вы и теперь еще успеете на Полную. Вы можете перехватить последний пароход в Черендее. Он ведь там ночует…

— Успеть можно… только на моторке… А вы разве тоже думаете, что на правых притоках, в кембрии, есть нефть? — недоверчиво спросил он и вслушался в памятный стук мотора.

Мотор стучал на катере. Катер проходил за островом. Василий отчетливо представил себе могучие усы под форменной фуражкой речного флота, видимые за полкилометра.

— Я думаю, что вы должны разведывать кембрий, — сказала Лидия.

Он прихватил гребком лодку и с восхищением сказал:

— Вы первый разумный человек, которого я встречаю!

Она стала хохотать и смеялась долго и громко, а он удерживал лодку и смотрел без всякой обиды, как она смеялась над ним. Потом она сказала:

— Бедный!

— Поздно, — сказал он, — вы захватите последний пароход в Якутске перед самым отплытием.

— А если он задержится?

— Тогда он замерзнет где-нибудь около Усть-Кута.

— А какое вам дело?

— А такое дело, что я застряну в Усть-Куте до зимнего пути.

— А куда вы так спешите с пустыми руками?

— Я должен попасть в Москву до декабря, иначе нельзя будет включить мою тему в план экспедиций будущего года, — сказал он и слушал моторчик за островом.

Теперь он определенно знал, что катер директора Черендейского затона пошел вниз, к Якутску.

— Да кто же вам даст деньги на будущий год, если вы приедете с пустыми руками! На чем основана ваша сумасшедшая самоуверенность? Можете забыть тогда о Полной!

Он поднял голову, его глаза блестели. Теперь он убежден был, что катер не уйдет от него, и сказал решительно:

— Я не приеду с пустыми руками.

— Вы сейчас пойдете на Полную? — живо спросила Лидия.

— Моторная лодка! — закричал Сережа. — Вот бы она взяла нас!

— Я никогда иначе не думал, — сказал Зырянов заносчиво, как мальчишка, и улыбнулся.

Лидия замолчала и сейчас же спросила с негодованием:

— Ну, а как вы оттуда выберетесь, с вашей Полной?

— Сейчас я не могу об этом думать. Я думаю о том, как туда забраться. Возьмите меня в вашу лодку.

— В мою?.. Но я не собираюсь на Полную.

Зырянов швырнул в лодку свой рюкзак:

— И не надо. Мы поплывем в Якутск.

— Погодите! — воскликнул Сережа. — А куда же я денусь?

— Ах да!.. Наша лодка троих не поднимет, и к тому еще у нас масса камней. Какая жалость, что мы оставили проводнику вторую нашу лодку!

Зырянов шагнул с плота в лодку и спокойно сказал:

— Нам и не надо третьего.

— Я не понимаю! А Сережа?

Лодка тяжело погрузилась.

— Товарищ Луков поплывет на плоту.

— Но он же мой коллектор!

— На Инняхе, Лидия Максимовна. На Лене он лишний пассажир. Но я буду вашим коллектором, если потребуется. Товарищ Луков, вы утопите лодку.

Он схватил Сережин рюкзак и выбросил на плот.

— Но с какой стати?! Лидия Максимовна!..

— Потом будете объясняться! — свирепо закричал Зырянов. — Или вы хотите сначала утопить Лидию Максимовну?

— Сережа, скорее, голубчик! — малодушно попросила Лидия, когда лодка зачерпнула. — Сереженька, это в интересах экспедиции!..

Сережа вылез на плот.

— Кембрийский лоцман! — закричал он, чуть не плача, по-детски отомщая дразнилкой победителю.

Лидия засмеялась, отвернувшись, и тут же с гневом обратила вспыхнувшее лицо к Зырянову.

Василий выровнял лодку и сильным толчком отдалился от плота. Плот словно остался на месте — так быстро лодка уходила от него. Сережа растерянно кричал:

— Это неслыханное безобразие! Куда же мне направиться, Лидия Максимовна?..

— Лена укажет дорогу! — крикнул Зырянов.

Стук моторки удалился вниз и оставил их снова в утреннем одиночестве Лены.

— Это насилие!.. Какое вы имеете право?.. — заговорила Лидия взволнованно. — Я думала, что вы просто сумасшедший, а вы дикарь! Что вы сделали с этим бедным Сережей?.. Это отвратительно!.. И он погибнет с голоду!

Василий слушал с удивлением и не перебивал, пока она не высказала все слова негодования, возмущения, запоздалого протеста. Тогда он с недоверием спросил:

— Вы это серьезно говорите?

Она смотрела на него онемев. Он даже не понимает!

— Но ведь он вам действительно не нужен больше? А я без вашей лодки не успею на Полную. Это же государственное дело! Вы сами сказали Лукову…

— Но вы бы хоть объяснили ему! Зачем надо было обижать!..

— Ему от объяснений стало бы еще трудней: за это время плот отплыл бы от острова, а теперь Луков прибился к острову, видите?.. Важнее сделать, чем объяснить. На острове есть челн. Луков вернется в Усть-Иннях, отберет вашу вторую лодку и еще догонит нас! — Зырянов засмеялся тому, что Луков может догнать его, Зырянова!

— Откуда вы знаете, что на острове есть челн? — спросила она, сердясь.

— А вы разве не видели? Лежал на берегу.

Он смотрел на девушку с насмешкой: настоящая интеллигентка! И в то же время с невольным уважением: деликатная — не может обидеть человека. Но ни на мгновение не пришло ему в голову усомниться в своей правоте.

Сережа торопливо, отчаянным усилием прибился к острову. Он решил вернуться в деревню за лодкой, купить — если проводник не вернет, либо телеграфировать Порожину, если не хватит денег.

Он не подумал привязать плот, и вода тихо потянула его, но из кустов выскочил старик, прыгнул в воду и захватил добычу, радуясь легко доставшемуся запасу — дров и строевого леса.

Старик рыбачил на острове.

После достаточно долгих переговоров старик согласился доверить Сереже свой челн, чтобы он добрался до Усть-Иннях и затем лодкой привел бы челн обратно на Дарагар.

Сережа вздрогнул, когда старик назвал остров — Дарагар. Переспросил:

— Куда приплавить челн? Где ты будешь?..

— Здесь буду, никуда не уйду, — сказал дед.

— Значит, на Исгясы?

— Зачем на Исгясы? — Дед рассердился: — На Дарагар.

— А разве это не Исгясы?

— Дарагар, тебе говорю! — закричал дед.

— Как же я попал сюда? — сказал Сережа неуверенно. — Не отходил от Исгясы, а попал на Дарагар…

— «Как попал»! — передразнил старик. — Выпил на ночь, Исгясы проспал, на Дарагар попал.

Старик заботливо привязал плот и нырнул в кусты, не оглянувшись на спутника. Сережа сел в дедов челн и погнал вдоль берега вверх. Он не сводил глаз с острова Дарагар, чтобы не пропустить его голову и, вероятно, протоку, после которой Сережа надеялся обнаружить потерянный остров Исгясы.

Василий гнал тяжелую лодку рывками весел и сердился, когда Цветаева теряла фарватер. Лидия усердно старалась с помощью рулевого весла удерживать лодку в главной струе течения. Она избегала взглядывать на Зырянова, она почти боялась его. Они работали в молчании очень долго, и она сильно устала.

— К берегу, — скомандовал Зырянов отрывисто, вдруг.

Она повернула к берегу.

Василий вытащил лодку и, не сказав ни слова, побежал с топором к небольшой группе деревьев, выросших по обрыву берега. Он выбрал и срубил два молоденьких, тонких и гладкоствольных. Ветки он изрубил и приказал Лидии: