Голубая линия

— О, с удовольствием. Наша компания одна из самых популярных на этой линии, — польщенный, отозвался чиф-стюард. — Пойдемте со мною, пожалуйста. Простите, а вы тоже работаете чиф-стюардом на русском судне?

Молодой человек усмехнулся:

— Не совсем, правда. Но что-то вроде этого… Скоро мне предстоит перейти на пассажирский теплоход…

Молодой человек в серой шляпе был не стюардом, а капитаном советского парохода «Аскольд» Арамом Михайловичем Огановым. Недавно ему сообщили официально, что в скором времени он должен будет принять новый пассажирский теплоход «Эстония». Теплоход строится в Висмаре и, как только будет готов, встанет на линию Ленинград — Хельсинки — Стокгольм — Лондон — Гавр. Пассажиры — главным образом иностранные туристы всех национальностей. Такое судно обязывало ко многому, тем более что на этой же линии стояли два отличных советских теплохода «Михаил Калинин» и «Балтика». Они плавали уже несколько лет, завоевали престиж, пассажиры их любили, старались купить билеты именно на эти суда, многие из них знали администрацию, капитанов… А тут вдруг появляется какая-то никому не известная «Эстония»! Как там будут кормить, как обслуживать, как выдерживать расписание, надежный ли там капитан? У пассажиров могло возникнуть множество вопросов. И Оганов решил прийти на свою «Эстонию» во всеоружии. Он вспомнил свое давнишнее плавание на «Белоострове». Но опыта было явно недостаточно. С тех пор прошло пятнадцать лет. Мало он на нем плавал, многое изменилось за это время, да и старый «Белоостров» нельзя сравнить с современной «Эстонией».

Кроме того, на Балтике плавали финские пассажирские теплоходы, которые тоже славились своей чистотой и сервисом. Надо было поставить дело не хуже, чем у иностранных компаний. И вот начались посещения пассажирских судов.

Оганов никогда не упускал случая побывать на них, если такие оказывались в портах, куда заходил «Аскольд». Он собирал красочные проспекты, рекламные листки, ресторанные меню, расписания, газеты, которые издавались в судовых типографиях, путеводители, выпускаемые туристскими бюро и расхваливающие комфорт и обслуживание на теплоходах разных судовладельцев. Собирал открытки, сувенирные значки, журналы. Арам Михайлович подолгу беседовал с пассажирскими помощниками, стюардами, номерными. Узнавал их мнения, спрашивал о трудностях, которые мешают им еще лучше наладить обслуживание пассажиров, интересовался формой одежды, как и где ее шьют…

Ничего не должно пройти мимо его глаз, ничего, что может пригодиться, когда он вступит на «Эстонию».

Недавно он встретился и просидел целый вечер с опытным капитаном «Балтики» П. А. Майоровым. Много дал этот дружеский разговор, но Арам чувствовал, что и этого недостаточно. Каждое судно имеет свою специфику, что-то только ему присущее, если даже суда похожи, как две капли воды. Какие люди придут на «Эстонию»? Поймут ли они всю ответственность плавания на таком судне? Захотят ли вложить свои души в новое дело? Все это беспокоило.

Каюта капитана была завалена рекламными проспектами разных пассажирских линий. Вечерами, когда «Аскольд» стоял, Арам Михайлович внимательно прочитывал, систематизировал, записывал нужное. Через некоторое время капитан с достаточной ясностью мог представить себе, что ему предстоит сделать на «Эстонии».

Но все-таки, несмотря на это, Арам не прекращал своих посещений пассажирских судов. А вдруг он увидит что-нибудь новое, что еще ему не встречалось?

Вот и сейчас он не пожалел, что пришел на «Осло фиорд». У норвежцев так чисто и уютно, что можно было позавидовать. Женщины-коридорные мило одеты, такие накрахмаленные и наутюженные, что диву прямо даешься, как они умеют сохранять этот блеск. Он заметил очень удобный кипятильник и записал название фирмы-изготовителя. Может быть, пригодится.

Чиф-стюард водил его по всему судну с очевидным удовольствием. Ему хотелось похвастать, да и было чем. Наверное, этот русский стюард потом всюду будет с восхищением рассказывать о том, что видел на «Осло фиорде». А это хорошо. Реклама их компании.

— Сейчас, пожалуйста, пройдем на кухню. Там вы увидите, как готовят наши повара.

В огромном, сверкающем никелем и эмалью камбузе священнодействовали повара, облаченные в белые халаты и высокие колпаки.

— Сейчас тут делают разные блюда в зависимости от вкуса и национальности пассажиров. Приходится с этим считаться. Некоторые требуют свою национальную еду, — пояснил чиф-стюард. — А вот этот высокий повар варит знаменитую английскую овсяную кашу «поридж». Тоже требует уменья…

— Разрешите, я узнаю, как ее нужно готовить?

— Да, да, конечно.

Арам Михайлович подошел к повару и спросил рецепт. Повар засмеялся, сказал что-то по-норвежски.

— Не понимает английского языка. Я вам переведу, — любезно предложил стюард.

Так Арам Михайлович получил рецепт знаменитого английского «пориджа». Он аккуратно записал его в специальную книжечку, где уже были десятки способов приготовления особых блюд.

…Оганова отозвали с «Аскольда». В Ленинграде подбирали команду на «Эстонию». Арам Михайлович внимательно изучал людей, пока только по документам. Хотелось, чтобы на судно попали лучшие. Он листал личные дела моряков, читал автобиографии, вглядывался в застывшие лица на фотографиях. Все это давало очень мало. Для того чтобы узнать человека, надо было познакомиться с ним лично, поработать вместе. Пока это не представлялось возможным. Порадовался капитан тому, что на «Эстонию» послали много коммунистов. Он знал, как важно иметь на судне костяк, на который можно опереться в трудный момент.

Вскоре «Эстония» сошла со стапелей и встала на линию. Первый рейс не принес удовлетворения. Пассажиров было мало. Правда, капитан ожидал этого. Он знал, что пройдет еще некоторое время, пока пассажир поверит в «Эстонию». Но те люди, которые плыли на теплоходе, были довольны. Им нравилось все на этом судне. И сервис, и отличное питание, и молодой приветливый капитан. В обратный рейс они предполагали идти на «Эстонии» и интересовались расписанием. Начало было положено. Эти люди, сойдя с судна, расскажут о нем своим знакомым. В книге пожеланий появилась первая хвалебная запись.

В Лондоне Араму Михайловичу принесли кипу газет. Почти в каждой сообщалось о том, что Советский Союз поставил на линию еще один пассажирский лайнер. Некоторые давали фотографию «Эстонии», ошвартованной у причала.

Приехал посмотреть на новый теплоход член парламента от коммунистической партии Галлахер. Это тоже было отмечено в газетах.

Рейс за рейсом завоевывала «Эстония» право называться лучшим судном линии. Росло число пассажиров, увеличивалось количество восторженных записей в книге пожеланий. В туристическом агентстве «Кук», у агента «Стелп и Лейтон» в Англии, «Трансатлантик» во Франции не было отбоя от желающих приобрести билеты именно на «Эстонию». Она систематически перевыполняла план перевозок. Скоро судну присвоили почетное звание «Судно коммунистического труда».

— Откуда у вас такие люди, капитан? — с удивлением спрашивали некоторые пассажиры у Арама Михайловича. — Они больше похожи на бакалавров, чем на матросов…

— Вы не ошиблись. Командный состав имеет высшее образование. У большинства членов экипажа — среднее, другие учатся. У нас вообще любят учиться, — отвечал капитан.

Совершили рейс на теплоходе Морис Торез и Жак Дюкло. Они также высказали Оганову свое восхищение. «Эстония» прочно встала на линию. Теперь она могла не бояться конкуренции.

— Довольны своей командой? — спросили как-то капитана в отделе кадров.

— Команда отличная, — коротко ответил Оганов.

Команда отличная… Самое трудное — это работа с людьми. Можно навести идеальную чистоту на судне, можно добиться хорошего обслуживания, вкусной пищи, внимательного отношения к пассажирам… А вот понять человека, найти ключ к его сердцу, сделать так, чтобы ему жилось и работалось хорошо, не обидеть… Сколько людей, столько и характеров. Нет похожих.

Только что от него ушел возмущенный первый помощник. Поссорился с «дедом», как обычно называют на судах стармеха. А дело-то, по существу, не стоит выеденного яйца. Пришел первый помощник к стармеху и предложил ему приказным тоном сделать доклад о международном положении. Ну «дед» возмутился, закричал, что это не его обязанность, что первый «пом» за это деньги получает, пусть и делает. В общем, поругались.