Голубая линия

— Так вы думаете, что все дело в чаевых, Арам Михайлович? — усмехнулся Малахов. — Не слишком ли просто?

— Нет, не только в них. Вы меня не поняли. На нашем «Пушкине» все должно быть по-другому. Ат-мо-сфе-ра! Девизом должно стать: «Радушие и улыбка». Хорошая, добрая, радостная улыбка без вознаграждения. Мы рады тому, что пассажир пришел к нам, и мы его вознаградим за это, а не он нас. Вознаградим своим отношением. Он должен почувствовать достоинство, с каким его будут обслуживать. Никаких надутых и недовольных физиономий.

Эта «китайская стена», воздвигнутая между командой и пассажирами, должна быть разрушена до основания. Они будут с командой. Для них мы станем устраивать вечера самодеятельности. Они ближе познакомятся с нашим искусством, людьми, обычаями и привычками. Им это понравится. Они узнают больше о Ленинграде — городе, куда плывут. Их должна повсюду окружать атмосфера радушия и благожелательности. Все на теплоходе в какой-то степени должно представлять нашу страну. Вот этого пока я не встречал еще ни на одном иностранном судне. Я, конечно, запомню все, что видел на «Каринтии». Но не в этом главное. С одним этим нам не победить…

— Вы прямо романтик пассажирского плавания, Арам Михайлович, — засмеялся Малахов. — Я верю, что «Пушкин» выйдет из этой борьбы победителем.

Когда рейс был закончен и «Каринтия» подала швартовы на один из пассажирских причалов в Ливерпуле, Оганов зашел попрощаться с капитаном Николасом.

— Я надеюсь, что вы остались довольны пребыванием на моем судне? Вам все показали? — спросил англичанин, дожимая руку Араму.

— Благодарю вас. Я узнал много полезного. Все хорошее я постараюсь внедрить на своем теплоходе…

— Ах, если бы это было так просто! Требуются годы плавания, чтобы все наладить, как у нас на «Каринтии». Итак, до встречи в Монреале в будущем году?

— Да, встретимся в Монреале, капитан. Тогда вы будете моим гостем. Счастливого вам плавания, мистер Николас.

Когда русские сходили с борта, капитан Николас вышел на палубу и приветливо помахал им рукой.

«АЛЕКСАНДР ПУШКИН» ВСТАЕТ НА ЛИНИЮ

Из Ливерпуля Арам снова поехал в Висмар. «Пушкин» был почти готов. Оставались кое-какие недоделки, ходовые испытания — и можно уходить в плавание. Судно стояло на заводе, сверкая свежими красками.

Капитан с волнением поднялся на борт. Как-то теперь здесь? Выполнили ли все его пожелания? Он постоял на палубе и вошел во внутренние помещения. Ноги ступили на мягкий красный ковер. Длинный коридор казался бесконечным. Он заглянул в одну из кают. Удобная, красивая мебель, со вкусом подобранные шторы и занавеси, слепящая белизной ванна…

Еще один трап наверх, и Арам на «палубе салонов». Здесь нет кают. Ну, посмотрим… Вот бар «Русалка», салон «Белые ночи», «Северная Пальмира»… Сделано отлично. Много чеканки по металлу, инкрустации по дереву, картины, аппликации на стенах… Все, как он хотел. Потрудились художники на славу. Сколько вкуса, выдумки, непосредственности. Пассажиры должны остаться довольны. Удобно, уютно и необычно.

Капитан походил по мостику. Тут он проведет много часов. Будет вглядываться в туман, прислушиваться к сигналам встречных судов, определять место своего теплохода… Но беспокоиться, кажется, не надо. Судостроители сделали все, чтобы обеспечить безопасность плавания. Самые новейшие приборы установлены на мостике. Несколько локаторов, гирорулевой, надежный пульт управления, лоты, лаги, аварийные щиты пожарной и водяной сигнализации… Все, что может желать самый придирчивый судоводитель, здесь имеется.

Арам Михайлович посидел немного в своих «капитанских апартаментах». Целая квартира. Главное — великолепная обзорность. Он сможет видеть все, что делается впереди в море, достаточно будет ему привстать с кресла. Ну что ж. Хорошо. Пройдет еще десяток дней, и он примет «Пушкин». Григор говорил ему, что «Франко» управляется отлично. Правда, придется из-за величины судна несколько менять привычный глазомер. Для этого потребуются две-три швартовки…

Но больше всего капитана тревожил его будущий экипаж. Какой он будет?

В октябре 1965 года «Александр Пушкин» пришел в Ленинград и стал в торговом порту на зимний «перестой». В апреле предполагали открыть Канадскую линию. Время оказалось свободным, надо было его использовать. Арам Михайлович вместе с работниками отдела кадров пароходства развил бурную деятельность. Как он и рассчитывал, на судно пришли отличные специалисты: механики, мотористы, токари, электрики, штурманы… С такими можно было плыть на край света. Командный состав почти весь с высшим образованием, знающий, культурный. А вот с обслуживающим персоналом дело обстояло хуже.

Дали объявление в газетах и по радио, ездили по школам и профессионально-техническим училищам, расклеивали плакаты по городу, приглашающие молодежь «на работу на судах загранплавания». Особенно желательными были люди, знающие иностранные языки.

Это дало свои результаты. На «Пушкин» потянулись сотни людей. Были здесь официанты из ленинградских ресторанов, девушки, окончившие курсы иностранных языков, студенты, учительницы английского языка, молодежь из поварских училищ и техникумов…

Из всей этой массы людей надо было отобрать наиболее подходящих, опытных и знающих свою специальность. К сожалению, таких оказалось немного. Пришлось принимать совсем «зеленых». Немедленно, прямо здесь, на «Пушкине», открылись курсы подготовки обслуживающего персонала: официантов, барменов, номерных и поваров. Начали действовать и курсы по изучению английского языка. Лучшие повара города, метрдотели, знатоки обслуживания читали на «Пушкине» лекции. Некоторых поваров послали в Киев, Баку, Ереван и Тбилиси, в известные рестораны, для овладения искусством приготовления национальных блюд. Оганов не щадил сил и времени. Он сам превратился в неутомимого лектора. Он собирал молодежь и не уставал рассказывать о том, что видел на иностранных судах, о плавании на «Эстонии» и «Белоострове». Сравнивал, объяснял, отвечал на вопросы. Но главное — он старался привить юношам и девушкам понятие о высоком достоинстве, с которым они должны будут выполнять свою работу.

— Поймите основное, ребята, — убежденно говорил Оганов. — Вы являетесь представителями нашей великой страны. От вас зависит, какое первое впечатление сложится у пассажира о Советском Союзе. От вашей улыбки, слова, приветливости. Не думайте, что только капитан и комсостав представляют страну. В первую очередь вы задаете тон на судне, создаете атмосферу. И от вас зависит, какой она будет. Помогите нам сделать ее такой, чтобы пассажиры сразу почувствовали, что они вступили на палубу советского лайнера и всегда были бы рады встретиться с нами вновь. В этом залог нашего успеха и основная задача. Вы, наверное, уже поняли, как трудно нам будет на этой линии…

Нет, рассказ капитана не был унылой дидактической беседой о том, как нужно обслуживать пассажира, вести себя, держаться в тех или иных случаях. Это была поэма о плавании в океане маленького советского города с населением в тысячу человек, где от моряка требовался вдохновенный труд и влюбленность в свое дело.

Капитан объявлял войну казенщине, штампу, равнодушию. Все должно быть по-новому на «Александре Пушкине», не так, как на лайнерах других компаний.

Наконец в апреле теплоход вышел в свой первый рейс в Монреаль. На борту находились приглашенные корреспонденты иностранных, главным образом канадских, газет. Присутствовали и представители советской прессы. Агенты в Англии и во Франции сообщили, что продали значительное количество билетов, но далеко не все, много мест осталось свободными. «Александр Пушкин» еще не был знаком, он являлся новичком на этой «голубой трансатлантической линии».

Тем не менее выход советского лайнера на регулярную работу в северную Атлантику вызвал самый широкий интерес и отклик общественности западных стран. Этой теме были посвящены многочисленные статьи и репортажи, появившиеся в английской, канадской и американской прессе, передачи радио и телевидения. Открытие регулярного морского сообщения между Советским Союзом и Канадой оценивалось в них как важный политический шаг Советского государства. Однако во всех этих выступлениях прессы, радио и телевидения высказывалось сомнение по поводу способности нашего лайнера выдержать конкуренцию.