Водители

е?! Сам любишь в чужие дела нос совать, и твои шоферы туда же!

- Понятия ни о чем не имею,- сказал Поляков.

- Имеешь, не ври.- Трубникова наконец обернулась к нему.- Какие руководители - такие и водители!

- На заводе одна бригада грузчиков грузит тридцать машин,- сказал Поляков,- вместо девяноста человек на погрузке стоят восемнадцать и столько же - на выгрузке. В три раза меньше занято людей. Чем же недоволен ваш директор? Казалось бы, наоборот.

- А чему он должен радоваться?

- У него в день работает до пятидесяти машин - это сто пятьдесят грузчиков. Если бы он механизировал погрузку, такого количества людей не потребовалось бы.

Трубникова помолчала, потом спокойно сказала:

- Кроме твоих тридцати, на заводе работает еще двадцать машин, а твои грузчики так обосновались, что другим подъезда нет.

- Возможно,- согласился Поляков.- Вот ваш директор и должен организовать всю работу.

- У меня там директор - тюлень, ни богу свечка, ни черту кочерга, вроде твоего начальника - уважаемого Канунникова. Ладно, приедем разберемся.

- Между прочим, Евдокия Спиридоновна, грузчики - народ слабонервный. Если вы начнете кричать, то у них с языка может такое сорваться, что...

- Не учи меня, как с людьми разговаривать! - нахмурилась Трубникова.

Вдали показалась труба, длинные, прижавшиеся к земле сараи кирпичного завода и ведущее к нему короткое шоссе, обсаженное двумя рядами высоких лип.

Машина остановилась у конторы, из которой тут же выскочил директор завода Тюрькин. Он, видимо, поджидал Трубникову и предупредительно открыл дверцу машины, помогая ей выйти.

Поляков давно знал Тюрькина, но сейчас, вспоминая сказанное Трубниковой, впервые увидел, что этот человек действительно похож на Канунникова: та же округлая неопределен-ность фигуры, те же настороженные, бегающие глазки. Но тот Канунников, так сказать, в областном масштабе, а этот - поменьше, в районном.

- Что у тебя случилось? - спросила Трубникова, направляясь к заводу.

- Понимаете, Евдокия Спиридоновна, - говорил Тюрькин, семеня вслед за ней на коротких ножках, обутых в потерявшие свой первоначальный цвет туфли с сильно стоптанными каблуками,- тут от них,- он кивнул на шедшего рядом Полякова,- тут от них главный, некий Королев, раньше он был грузчиком, а теперь уж не знаю, в какую его должность произвели.

- Так грузчиком и остался,- сказал Поляков.

- Ну вот, - продолжал Тюрькин, - привезли они свои механизмы. Я не возражаю, механизация и прочее, но ведь завод сидит на лимите электроэнергии. Кто будет за перерасход платить?

- Предъявите нам счет, оплатим,- сказал Поляков,

- Мы вас потом выслушаем, товарищ Поляков,- заметила Трубникова и кивнула Тюрькину: - Еще что?

- Много чего, Евдокия Спиридоновна,- торопливо продолжал Тюрькин.Самовольно открыли запасные ворота: теперь кто хошь входи и выходи с завода.

- А ты закрыть не можешь?

- Да ведь не знаешь, к чему броситься! - плаксивым голосом воскликнул Тюрькин.- Мы говорим: