Том 16. Книга 2. Мелочи жизни

Таким образом, отдельное издание существенно отличается от журнальной публикации не только составом, но и последовательностью глав и названиями некоторых из них. К публикации «Мелочей жизни» в «Вестнике Европы», подававшейся как законченное целое со своей порядковой нумерацией глав, Салтыков присоединил те части цикла, которые печатались в «Русских ведомостях» («Молодые люди», «Читатель»), «Книжках Недели» («Полковницкая дочь»), «Вестнике Европы» («Счастливец») как самостоятельные произведения. Соединяя разрозненные части цикла в отдельном издании, Салтыков дает всем главам новую нумерацию. Сохраняя для каждой из пяти главок «Введения» самостоятельную нумерацию [115], он, как и в «Вестнике Европы», продолжает в дальнйешем нумеровать лишь отдельные главы, не принимая во внимание составляющие их этюды.

Подготавливая отдельное издание, Салтыков пересмотрел текст всех глав. Главы, печатавшиеся в «Вестнике Европы», подверглись незначительной, главным образом, стилистической правке; главы, публиковавшиеся в «Русских ведомостях», в особенности глава «Читатель», более существенно отредактированы.

К первой части Изд. 1887(с. 217) приложен список из 14 поправок, некоторые из них исправляли отнюдь не опечатки. Например, к с. 28, строка 1 дана поправка: Напечатано:о децентрализации по расширению власти. Следует читать:«о децентрализации, смешиваемой с сатрапством, и о расширении власти, смешиваемом с разнузданностью», то есть так, как в рукописи. Изменен же он в журнальной публикации, несомненно, по цензурным причинам. Данная «поправка», как и несколько других, являла собой своеобразный метод обхода писателем цензуры.

При жизни Салтыкова «Мелочи жизии» больше не переиздавались. В первом издании сочинений (т. 8, СПб., 1889) «Введение» оставлено вне нумерации, а цикл разделен на две части, в каждой из которых дана самостоятельная нумерация глав. В Изд. 1933–1941(т. 16) «Введение» также оставлено вне нумерации, но уничтожено деление цикла на части, а главы занумерованы порядковыми номерами с I по VIII. Такое отступление от структуры цикла обосновывается ссылкой на опыт работы самого Салтыкова при сведении двухтомных изданий в однотомные. В настоящем издании сохраняется расположение и нумерация глав «Мелочей жизни» в том виде, в каком она дана в Изд. 1933–1941.

Рукописи цикла (хранятся в ИРЛИ, ЦГАЛИ) дошли до нас почти полностью, главным образом, в первоначальной редакции. Текст их близок к печатному.

В настоящем томе «Мелочи жизни» публикуются по тексту Изд. 1887с исправлением ошибок, опечаток и пропусков по рукописям, первым публикациям и с устранением цензурных купюр во «Введении» и главе «Читатель».

Введение ^*

Впервые — BE, 1886, № 11 (вып. в свет 1 ноября), с. 229–268, под заглавием «Мелочи жизни».

Сохранились: 1) Рукопись ранней редакции второй — пятой глав ( ИРЛИ); 2) Наборная рукопись второй главы, предназначенная для «Русских ведомостей», рукой Е. А. Салтыковой с правкой автора ( ЦГАЛИ).

Журнальная публикация «Введения» снабжена примечанием автора: «Первые две главы «Мелочей жизни» были напечатаны в «Русских ведомостях» [116]. Но, по мере того как работа подвигалась вперед, автор убеждался, что она явится в более цельном виде, будучи напечатана в большом журнале, нежели в газете, где, по самому способу издания, авторский труд поневоле дробится. Поэтому автор решил продолжать «Мелочи жизни» в ежемесячном издании. Да не посетует читатель, что вследствие того первые две главы повторяются здесь для установления общей их связи с новыми, последующими главами».

Однако причины перенесения печатания «Мелочей жизни» из «Русских ведомостей» в «Вестник Европы» заключались вовсе не в этом. Из писем Салтыкова к Соболевскому известно, что пять глав «Введения» были написаны в августе — сентябре 1886 года. Первая глава была отправлена в редакцию, вероятно, незадолго до ее появления на страницах газеты, вторая — 23 августа, третья —5 сентября, четвертая — 8 сентября и, наконец, пятая — 11 сентября. Первая глава не вызвала у Соболевского никаких замечаний. Во второй главе он предложил снять фразу: «Только что я написал, что он не знает, куда ему ехать, на север или на запад, как его начали «возить». Салтыков ответил согласием (см. письмо Салтыкова к Соболевскому от 28 августа 1886 г.). Третью главу Соболевский решительно отказался печатать и просил у Салтыкова разрешения на замену ее четвертой. В ответ на это Салтыков 11 сентября телеграфировал: «Прошу четвертую главу не печатать». Дальнейшие переговоры автора с редактором ни к чему не привели. 20 сентября Салтыков известил Соболевского: «Я сегодня имел собеседование с Стасюлевичем, рассказал ему содержание 3-ей главы, и он ничего не имеет против напечатания ее, в совокупности с остальными четырьмя (первые две в виде приложения). Я же сделаю примечание, что, ввиду распространения размеров «Мелочей», я нашел удобным печатать их в большом журнале, а не отрывками в газете. Поэтому я прошу Вас решиться на одно из двух: или отложить продолжение «Мелочей» до 19 октября, начав печатание их все-таки с 3-ей главы, в продолжение трех воскресений, или же если Вы и на это не согласны, го будьте так добры, по получении сего, возвратить мне все три главы обратно. Я просто не могу по сей миг успокоиться ввиду предполагаемого пропуска. Повторяется то же самое, что и с «Пестрыми письмами», которые Вы с первого же письма отказались печатать, а «Вестник Европы» напечатал, и ничего не вышло». Однако «Русские ведомости» так и не решились «по цензурным соображениям» на печатание третьей главы. Поэтому Салтыков передал «Мелочи жизни» в «Вестник Европы».

В докладе в С.-Петербургский цензурный комитет (27 октября) об одиннадцатом номере «Вестника Европы» за 1886 год цензор В. М. Ведров сообщал: «Первенствующей статьею этой книжки журнала без сомнения являются «Мелочи жизни» г-на Щедрина. Это — не ничтожная фельетонная статья газеты, как она могла бы показаться читателю в «Русских ведомостях», в которых были напечатаны первые две главы, но «в цельном виде» (см прим. автора) без дробления она представляется руководящею к изменению нашего удрученного положения и отчасти к объяснению некоторых фазисов западного современного состояния, хотя последнее приведено и оговорено дважды (стр. 244 в прим., с. 268) только для удобнейшего появления в свет самой статьи. Сущность же ее прямо касается нашего положения политического и социального, а так как мы принадлежим также к Европе, то, разумеется, суждение об нас невольно связывается с положением вещей на Западе.

Чего же желает автор в своем окончательном выводе? « Полной свободы в обсуждении идеалов будущего. Только одно это средство и может дать ощутимые результаты» (стр. 265). « Переполох в массах от новшеств социалистических нужно искать не в открытом обсуждении идеаловбудущего, а скорее в стеснениях и преследованиях, которыми постоянно сопровождалось это обсуждение» (стр. 266).

К этой желанной идее свободного обсуждения автор приходит через подробное описание бедственного состояния русского общества в четырех рубриках: 1) описание «испугов»; 2) о значении русской школы и ее нивелирующего циркуляра; 3) ограждение «прерогатив власти» от действительных и мнимых нарушений; 4) воспоминание о злоупотреблениях крепостного права и бедственного положения русского крестьянина от голодаи земельного надела(стр. 259).

Пятый последний отдел доказывает недостаточность мер, принимаемых даже на Западе (компромиссы) против «дикого человека», и предписывает одно средство к освобождению человечества из-под ига мелочей — полную свободу обсуждения(стр. 265 и др.).

Окончательный вывод нисколько не возбудил бы внимание цензуры, если бы ему не были предпосланы суждения в разных сатирических картинах о современном гнете, лежащем на русском обществе в виде «испугов», ограждений власти, опутывающих и подавляющих мелочей чрез циркуляры и инсинуации, бедственного положения русского крестьянина, к которому кабала словно приросла. В первом отделе, после описания пребывания автора на даче и пустоты газетных известий, автор саркастически говорит, что «умы постепенно заполняются испугом. Испуг до того въелся в нас, что мы даже совсем не осознаем его. Это уже не явление, приходящее извне, а вторая природа» (стр. 235). «Да, батюшка, нынче хамы — сила» (стр.236).