Егор Булычов и другие

М о к р о у с о в. Честь имею представиться. Глубоко благодарен за честь служить.

В а р в а р а. Очень рада. Вы даже в форме, а я слышала, что полицию разоружают.

М о к р о у с о в. Совершенно верно, в естественном виде нам по улице ходить опасно, так что я - в штатском пальто, хотя при оружии. Но сейчас, по случаю возбуждения неосновательных надежд, чернь несколько приутихла, и потому... без шашки.

В а р в а р а. Когда вы думаете начать службу у нас?

М о к р о у с о в. Мысленно - я уже давно покорный ваш слуга. В лес готов отправиться хоть завтра, я одинок и...

В а р в а р а. Вы думаете, надолго это - этот бунт?

М о к р о у с о в. Полагаю - на всё лето. Потом наступят дожди, морозы, и шляться по улицам будет неудобно.

В а р в а р а (усмехаясь). Только на лето? Едва ли революция зависит от погоды.

М о к р о у с о в. Помилуйте! А как же! Зима - охлаждает.

В а р в а р а (усмехаясь). Вы - оптимист.

М о к р о у с о в. Полиция - вообще оптимисты.

В а р в а р а. Вот как!

М о к р о у с о в. Именно-с. Это от сознания силы-с.

В а р в а р а. Вы служили в армии?

М о к р о у с о в. Так точно. В бузулукском резервном батальоне, имею чин подпоручика.

В а р в а р а (подавая руку). Ну, желаю вам всего хорошего.

М о к р о у с о в (целуя руку). Сердечно тронут. (Ушёл, пятясь задом, притоптывая.)

В а р в а р а (Башкину). Кажется, он - дурак?

Б а ш к и н. Это - не грех. Умники-то - вон они как... Им дай волю, так они землю наизнанку вывернут... Как - вроде - карман.

П а в л и н (Башкину, Елизавете). Духовенству обязательно нужно дать право свободной проповеди, иначе - ничего не получится!

(Глафира, Шура выводят под руки Булычова. Все замолчали, смотря на него; он хмурится.)

Б у л ы ч о в. Ну? Что молчите? Бормотали, бормотали...

П а в л и н. Поражены внезапностью...

Б у л ы ч о в. Что?

П а в л и н. Зрелище человека ведомого...

Б у л ы ч о в. Ведомого! Ноги у человека отнимаются, вот его и ведут! Ведомого... Мокей - Яшутку освободили?

Б а ш к и н. Да. Всех арестантов освободили.

З в о н ц о в. Политических.

Б у л ы ч о в. Якову Лаптеву свобода, а царя - под арест! Вот как, отец Павлин! Что скажешь, а?

П а в л и н. Неискушён в делах этих... но - по малому разумению моему - сначала осведомился бы, что именно намерены говорить и делать эти лица...

Б у л ы ч о в. Царя выбирать. Без царя - перегрызётесь вы все...

П а в л и н. Воодушевлённое лицо у вас сегодня, очевидно преодолеваете недуг?

Б у л ы ч о в. Вот, вот... преодолеваю! Вы, супруги, и ты, Мокей, оставьте-ко нас, меня с Павлином. Ты, Шурёнок, не уходи.

(Башкин ушёл в прихожую. Звонцовы и Достигаевы - наверх. Минуты через две Варвара, сойдя до половины лестницы, слушает.)

Ш у р а. Ты - ляг.

Б у л ы ч о в. Не хочу. Ну что, отец Павлин, ты насчёт колокола - что ли?

П а в л и н. Нет, заглянул в надежде увидеть вас в лучшем положении, в чём и не ошибся. Но, конечно, памятуя щедрые и великодушные в прошлом деяния ваши, направленные к благолепию града сего и храма...

Б у л ы ч о в. Плохо ты молишься за меня, мне вот всё хуже. И неохота платить богу. За что платить-то? Плачено немало, а толку нет.

П а в л и н. Жертвы ваши...

Б у л ы ч о в. Постой! Есть вопрос: как богу не стыдно? За что смерть?

Ш у р а. Не говори о смерти, не надо!

Б у л ы ч о в. Ты - молчи! Ты - слушай. Это я - не о себе.

П а в л и н. Напрасно раздражаете себя такими мыслями. И что значит смерть, когда душа бессмертна?

Б у л ы ч о в. А зачем она втиснута в грязную-то, тесную плоть?

П а в л и н. Вопрос этот церковь считает не токмо праздным, но и...

(Варвара - на лестнице - смеётся, прижав платок ко рту.)

Б у л ы ч о в. Ты - не `икай! Говори прямо. Шура, - трубача помнишь, а?

П а в л и н. В присутствии Александры Егоровны...

Б у л ы ч о в. Это - брось! Ей - жить, ей - знать! Я вот жил-жил, да и спрашиваю: ты зачем живёшь?

П а в л и н. Служу во храме...

Б у л ы ч о в. Знаю я, знаю - служишь! А ведь придётся тебе умирать. Что это значит? Что значит - смерть нам, - Павлин?

П а в л и н. Вопрошаете... нелогично и бесплодно! И - простите! Но уже не о земном надо бы...

Ш у р а. Не смейте так говорить!

Б у л ы ч о в. Я - земной! Я - насквозь земной!

П а в л и н (встаёт). Земля есть прах...

Б у л ы ч о в. Прах? Так, вы, мма... Так вы это, что земля - прах, сами должны понять! Прах, а - ряса шёлковая на тебе. Прах, а - крест золочёный! Прах, а - жадничаете...

П а в л и н. Злое и пагубное творите в присутствии отроковицы...

Б у л ы ч о в. От рукавицы, от рукавицы...

(Варвара быстро ушла наверх.)

Б у л ы ч о в. Обучают вас, дураков, как собак на зайцев... Разбогатели от нищего Христа...

П а в л и н. Озлобляет вас болезнь, и, озлобляясь, рычите, подобно вепрю...

Б у л ы ч о в. Уходишь? Ага...

Ш у р а. Напрасно ты волнуешься, от этого хуже тебе. Какой ты... неугомонный...

Б у л ы ч о в. Ничего! Жалеть - нечего! Ух, не люблю этого попа! Ты гляди, слушай, я нарочно показываю...

Ш у р а. Я сама всё вижу... не маленькая, не дура!

(Звонцов на лестнице.)

Б у л ы ч о в. Они, после трубача, решили, что я с ума сошёл, а доктора говорят: врёте! Ты ведь докторам веришь, Шура? Докторам-то?

Ш у р а. Я тебе верю... тебе...

Б у л ы ч о в. Ну, то-то! Нет, у меня разум в порядке! Доктора знают. Действительно, я наткнулся на острое. Ну, ведь всякому... интересно; что значит - смерть? Или, например, жизнь? Понимаешь?

Ш у р а. Не верю я, что ты сильно болен. Тебе надо уехать из дома. Глафира верно говорит! Надо лечиться серьёзно. Ты - никого не слушаешь.

Б у л ы ч о в. Всех слушаю! Вот знахарку попробуем. Вдруг - поможет? Ей бы пора прийти. Грызёт меня боль... как тоска!

Ш у р а. Перестань, милый! Не надо, родной мой! Ты - ляг...

Б у л ы ч о в. Лежать - хуже. Лёг - значит - сдался. Это - как в кулачном бою. И - хочется мне говорить. Мне надо тебе рассказать. Понимаешь... какой случай... не на той улице я живу! В чужие люди попал, лет тридцать всё с чужими. Вот чего я тебе не хочу! Отец мой плоты гонял. А я вот... Этого я тебе не могу выразить.

Ш у р а. Ты говори тише, спокойнее... Говори, как, бывало, сказки мне рассказывал.

Б у л ы ч о в. Я тебе - не сказки, я тебе всегда правду говорил. Видишь ли... Попы, цари, губернаторы... на кой чёрт они мне надобны? В бога - я не верю. Где тут бог? Сама видишь... И людей хороших - нет. Хорошие редки, как... фальшивые деньги! Видишь, какие все? Вот они теперь запутались, завоевались... очумели! А - мне какое дело до них? Булычову-то Егору - зачем они? И тебе... ну, как тебе с ними жить?

Ш у р а. Ты не беспокойся обо мне...

К с е н и я (идёт). Александра, к тебе Тоня с братом пришла и этот...

Ш у р а. Подождут.

К с е н и я. А ты - иди-ко! Мне с отцом поговорить надо...

Б у л ы ч о в. А мне - надо?

Ш у р а. Вы - не очень много - говорите...

К с е н и я. Учи, учи меня! Егор Васильевич - Зобунова пришла...

Б у л ы ч о в. Шурок, ты потом веди их сюда, молодёжь-то... Ну, давай Зобунову!

К с е н и я. Сейчас. Я хочу сказать, что Лександра подружилась с прощелыгой этим, с двоюродным братом Андрея. Сам понимаешь: это ей не пара. Одного нищего приютили мы, так он - вон как командует.

Б у л ы ч о в. Ты, Аксинья, совсем... как дурной сон, - право!

К с е н и я. Бог с тобой, обижай! Ты бы запретил ей амурничать с Тятиным-то.

Б у л ы ч о в. А ещё что?

К с е н и я. Мелания у нас...

Б у л ы ч о в. Зачем?

К с е н и я. Несчастие с ней. Солдаты беглые напали на обитель, корову зарезали, два топора украли, заступ, связку верёвок, вон что делается! А Донат, лесник наш, нехороших людей привечает, живут они в бараке, на лесорубке...