Щедрый Акоп

- Но это же труднее?..

- Зато интереснее, в этом я уверен.

- Маэстро, в ваших работах имеются повторяющиеся мотивы: столбы, соединяющие небо и землю, одни и те же части одежды, манекен, инструменты. Что это: поиск идеала, наибольшей выразительности? Или желание, пусть непроизвольное, навязать зрителю свои идеи?

- Повторяется не только мотив, все повторяется: форма, цвет, краски. Я не знаю, что буду писать через месяц, через год, во время картины рождается следующая. Но я никогда не гоню мотив от себя. Мотив должен уйти сам, тогда я чувствую себя свободным.

- Конечно, маэстро, я вижу повторение формы на ваших картинах, хотя бы повторение цвета. Я думаю, что все ваши полотна решены в едином цветовом исполнении. Сначала мне этот ваш цвет казался несколько искусственным. Но вот в мае я поехал через Севанский перевал на автомобиле, и в этот момент пошел снег, который ложился на зеленую траву. Снег на траве, снег на траве, и я увидел ваш неповторимый цвет, маэстро, снег на зеленой траве. Я бы сказал так: в этот момент творения природы земля сделалась акопистой.

- Все мы учимся у природы, - соглашается Акопян. - Я тоже видел снег на зеленой траве, и это мне нравилось. Но мне кажется, что я нашел этот цвет еще в Египте, а там я никогда не видел снега.

- Что же главнее - природа?..

- Главнее все: природа, народ. Мы учимся у них в одинаковой степени. У каждого народа есть свои вершины. И своя великая история, которая нас тоже учит. Наш народ не был бы таким великим, если бы у нас не было Комитаса, Месропа, Хоренаци, Егиша, Сарьяна, Минаса. Эти великие люди учились у своего народа и стали его горным хребтом. В них сохраняется лицо народа. Существование этих людей, я, разумеется, назвал далеко не всех, оправдывает народ и дает ему новые стимулы. Может быть, это имеет некоторое отношение к тому разговору, который мы вели об уровне самопознания отдельного индивидуума и самопознании народа. Мне кажется, одно неразрывно с другим.

- Что такое бессмертие, маэстро, есть ли оно вообще или после смерти человека уже ничего не остается?

- Знаю, что человек ощущает смерть с самого детства. Это есть одна из наиболее сильных идей, существующих в мире. Наверное, нужны очень сильные и высокие стремления, чтобы верить, что ты не можешь умереть. Я же про бессмертие не думаю. Мне становится больно и горько, когда я начинаю думать о смерти, но я не хочу утешать себя ложью о вечной жизни. Я считаю: надо жить и делать то, что ты умеешь делать.

- Маэстро, самый счастливый день в вашей жизни?

- День я точно не помню, но имел много таких счастливых мгновений, когда сидел на коленях у отца и он меня обнимал.

- А как же работа, маэстро?..

Акоп Акопян не ответил и повернулся к мольберту, косясь на неоконченную картину, которая там стояла. Рука его дернулась было к кисти и легла обратно на колени.

Мазок за мазком, линия за линией, грань за гранью - я понял, что кисть диктует руке такое же непрерывное движение, как слово перу - и нет на холсте ни одного пробела для паузы, мазок за мазком - и слагается цвет. И нет ни минуты передышки. И рука сама напрягается и тянется к кисти, потому что рука знает свою обязанность на этой земле.

Мы простились и вышли во двор, ведущий на улицу Комитаса. Меж домами были натянуты веревки с развешенным бельем. Холсты простыней и наволочек озаряли мир ослепительной белизной. Я перешагивал через веревки из одной вечности в другую.

10

Чем велик Акоп Акопян? Боюсь, что мой ответ окажется банальным до приторности: тем, что он видит мир так, как не видит его никто другой. Акоп видит мир не только линиями пространства, но и цветом, секрет которого ведом ему одному. Он срывает покров с натуры, будь то пейзаж, человек, перчатки. Он проникает в глубь предмета.

В Акопе Акопяне явился синтез двух древнейших культур. Про Сарьяна говорят, что он красочен, декоративен. Акоп вернул армянской живописи суровую изначальность ее колорита, встречающуюся иногда на древних армянских иконах.

Акоп Акопян правдив, аналитичен, щедр. Но он же беспокоен, агрессивен, мучителен. Он не льстит родной земле, но разговаривает с ней на равных.

Акоп не занял в искусстве чужого места, но пустил в нем новую ветвь, которая к зрелости расцвела пышно и красочно. Акоп не последователь, но пролагатель. Немногим творцам выпадает такая славная участь. Пытаюсь найти аналог в русском искусстве. Может быть, Врубель, утвердивший законы, дотоле неведомые? Или в русской прозе Владимир Набоков, явивший миру новую красоту русского слова?..

Вот еще что - Акоп многозначен. Не сразу раскопаешь Акопа. Но каждый вправе увидеть в нем собственные миры.

К Акопу Акопяну уже приставлено много эпитетов; но я для себя выбираю один - мятежный Акоп.

Но почему он сказал о самом счастливом дне, что это было в далеком детстве на коленях у отца? Очередной секрет мятежного Акопа? Вот оно что! Самое счастливое воспоминание о жизни - первое. И самый счастливый день тот, когда человек осознал, что явился в этот мир для дальнейшей жизни в нем. Значит, с этого вообще начинается наше самосознание?

Все сказанное нами оказывалось намотанным на одну нить. Мы не суесловили, мудрый Акоп сам направлял нашу беседу.

Я прошел сквозь арку и оказался в просторном помещении, столь щедро залитом светом, что не видать было ни самой малой тени.

На стенах в отменных золотых рамах висели картины Акопа. В проеме стены раскрылся полдень в Агавнадзоре (83x99). Я услышал тоскующий голос, исходящий из самых глубин.

- Я мучаюсь, тоскую, стражду, - заклинала земля. - Меня иссушают корни, распирают столбы, выжигает солнце. Дерево извивается в корчах, стремясь покинуть меня, но я не отпущу его. Я соком напою столбы и корни, но помните: срывать плоды легче, нежели растить их.

- Зачем ты снова поставил меня в угол, о мой повелитель? - верещал голосом девственницы манекен, висевший по соседству. - Я ожила на холсте, меня ласкали взглядами, а теперь я снова в углу, здесь пыльно и темно, мой повелитель, рисуй же меня...

- Был всплеск огня и сделался вечный мрак. Мы были людьми, стали оболочкой, пустым рукавом. О нет, пожалуйста, не надо водородных всполохов, не кидайте бомбу, нет и нет, я буду заклинать, пока мой пустой рукав способен на это.