Пейзаж с бурей и двумя влюбленными

Annotation

Романы американской писательницы Доротеи Уэбстер рассказывают о любви.

«Пейзаж с бурей и двумя влюбленными" — о юной преподавательнице колледжа, решившей поработать на каникулах горничной в замке.

Чем закончатся сложные взаимоотношения, завязавшиеся у нее с обитателями замка?

Доротея Уэбстер

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Эпилог

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

Доротея Уэбстер

Пейзаж с бурей и двумя влюбленными

Глава первая

Замок открылся сразу, как только они миновали поворот. Он стоял на вершине холма, когда-то — это Женевьева помнила со школы — бывшего настоящей горой. Тогда его окружали мощные стены, а у подножия был выкопан ров. Замок считался неприступным, и его владельцы гордились тем, что их предки выдержали в нем осаду войска герцога Карла Смелого. Сейчас о тех временах напоминала только сторожевая башня, оставшаяся стоять на одинокой скале. На том месте, где когда-то возвышались стены, теперь был разбит парк, уступами спускавшийся по склону холма. В детстве Женевьева вместе с другими деревенскими детьми бывала там, когда граф приглашал детвору в гости на праздник святого Людовика. Она запомнила поразившие ее фонтаны, водопады, таинственные гроты. Интересно, сохранилось ли все таким, как она помнила?

Дорога обогнула подножие холма и устремилась вверх. Возле ограды их встретил невозмутимый привратник. Осведомившись, кто они и зачем приехали, он указал на неприметную дорожку, ведущую к задней стороне замка. Марсель, покачав головой, направил машину в указанном направлении. С обратной стороны они обнаружили два примыкавших к замку флигеля. В одном, как позже узнала Женевьева, жили слуги, в другом располагался гараж, конюшня и склады.

Марсель остановил машину посреди двора. Женевьева вышла и огляделась.

— Мадмуазель кого-то ищет? — прервал ее размышления женский голос. Повернувшись, она увидела сухонькую пожилую женщину, шедшую к ним.

— Моя фамилия Клеманс, — представилась Женевьева, протягивая полученное вчера письмо. — Меня пригласили...

— Да-да, помню. Ну что же, чудесно. Надеюсь, тебе у нас понравится, — сказала женщина. Женевьева заметила пытливый взгляд, которым ее окинула встречавшая. Удовлетворили ли ее результаты осмотра, осталось неизвестным — женщина ничем не выразила своего впечатления.

— Я домоправительница, — представилась женщина, — зовут Эмилия Дюран. Можешь звать меня мадам Эмилия. А кто этот юноша, выглядящий так, словно ему в салат положили слишком много уксуса? — обратила она внимание на Марселя.

— Это Марсель, — объяснила Женевьева, не желая давать дальнейших пояснений по поводу того, кем он ей приходится, — пусть Марсель всего лишь школьный товарищ, но почему мадам Эмилия должна это знать? — Он согласился меня подвезти.

— Да, транспорт к нам не ходит, — согласилась домоправительница. — Что ж, бери свои вещи и пойдем, я покажу тебе твою комнату, — и, повернувшись, Эмилия не спеша направилась к правому флигелю.

Женевьева оценила деликатность этого жеста. “Кем бы тебе ни приходился этот самый Марсель, которого ты не пожелала мне представить, — словно бы говорила спина старой дамы, — но я не буду стоять у вас над душой и дам вам возможность попрощаться. Можете даже целоваться, если вам без этого не обойтись — только не слишком долго, я не могу ждать бесконечно”.

Однако мадам Эмилия могла бы следить за их прощанием совершенно открыто — поцелуями здесь и не пахло. Женевьева взяла сумку, махнула Марселю рукой:

— Спасибо, что подвез. Я, наверно, позвоню через пару дней.

— Ты это... если чего... — замялся парень и выпалил: — Не позволяй этим графам тебя унижать! И все такое... Если что — сразу звони мне. Я...

— Спасибо, Марсель, только я сама сумею постоять за себя, — заверила его Женевьева и поспешила к флигелю.

В сопровождении Эмилии она прошла направо по коридору. Они оказались в маленькой комнате.

— Вот твоя комната, — объяснила домоправительница. — Вот звонок, которым тебя будут вызывать. А это внутренний телефон. Телефоны для связи с городом есть в конторе и в гостиной. От пользования другими аппаратами лучше воздержаться — хотя, если ты не собираешься болтать по часу, можешь воспользоваться и ими. Едим мы в кухне — я тебе покажу. Впрочем, я все тебе покажу. Сейчас устраивайся, а когда будешь готова, позвони мне 1-12 — запомни для начала этот телефон.

Не ожидая ответа, Эмилия закрыла дверь, отдав Женевьеве ключ. Девушка огляделась. Первым делом она подошла к окну и убедилась, что оно выходит не на скучный двор, а в парк. Прямо под ее окном располагалась клумба с ирисами, а за ней рос старый каштан. Затем она принялась обследовать комнату. Собственно, обследовать тут было особенно нечего. Вся обстановка состояла из кровати, шкафа, тумбочки и небольшого столика с двумя стульями. В углу за шкафом она обнаружила нишу, задернутую пластиковой занавеской. За занавеской располагался душ и даже крохотная ванна, в которой можно было мыться сидя. Рядом за незаметной дверкой находился совсем уж крошечный туалет.

Окончив осмотр, Женевьева набрала номер 1-12.

— Ты уже готова? — удивилась Эмилия. — Тогда выходи в коридор, я сейчас подойду.

Сначала домоправительница провела девушку по флигелю.

— Вот здесь живет еще одна горничная, Катрин. Надеюсь, вы будете ладить. Здесь моя комната. Еще две комнаты свободны — раньше слуг было больше, но после того как скончалась мадам Руайе, штат сократился. Мужчины живут наверху. Ты с ними познакомишься на кухне. Это вот здесь. Как видишь, у нас здесь достаточно уютно. Теперь пойдем в дом.

Эмилия подвела Женевьеву к стене флигеля, примыкающей к замку. Несколько каменных ступеней вели вниз, к массивной двери. Та оказалась открыта. Пройдя ее, они очутились в помещении с низкими сводчатыми потолками. Пахнуло сыростью.

— Это подвалы замка, — пояснила Эмилия. — В замок можно попасть этим путем, а также через двор. Днем мы обычно ходим через двор, а вечером и ночью, если потребуется, пользуемся подвальным ходом.

Из подвала они попали в коридор, который привел их в обширный вестибюль. Оказавшись здесь, Женевьева невольно вздохнула полной грудью — после сырости подвала здесь было солнечно и весело. Сквозь огромные окна, украшенные витражами, лился солнечный свет, была видна парадная дорога, ведущая к замку.

— Раньше здесь, конечно, все было не так, — заметила Эмилия, кивнув на витражи и расписанные потолки. — Я этого не застала, но раньше, говорят, тут была настоящая древность.

— Да, я знаю, — сказала Женевьева. — Нам в школе рассказывали историю замка.

— А ты местная? — заинтересовалась Эмилия.

— Да, я из Кре, — ответила девушка. — Там родилась, там окончила начальную школу.

— А где училась потом? В Анси?

— Нет, в Экс-ле-Бен.

— Вот как! Значит, ты уже бывала в замке?

— В парке — два раза, а в замке — однажды, в день выпуска. Тогда граф с графиней приехали нас поздравить.

— Выходит, ты видела графиню Элиану де Руайе? — еще больше удивилась домоправительница.

— Да, и графа и графиню, я их хорошо помню, — ответила Женевьева. — Они поздравляли нас с выпуском, вручили каждому подарок, а затем пригласили в замок. Здесь для нас был накрыт стол, нас угощали чаем, а на прощанье дали каждому мешочек с золочеными орешками и другими сладостями.

— Ну, тогда тебе еще интереснее будет здесь служить, — заметила Эмилия. — Однако пойдем дальше, я покажу тебе твою половину замка.