Том 5. Женитьба. Драматические отрывки и сцены

«Игроки» были поставлены в Москве 5 февраля 1843 г., в бенефис Щепкина, в один вечер с «Женитьбой», несмотря на совет Гоголя приберечь «Игроков» до следующего бенефиса (письмо Щепкину из Рима в конце ноября 1842 г.). «Игроки» шли тотчас после «Женитьбы», опять-таки наперекор совету Гоголя не ставить его пьес непосредственно друг за другом (то же письмо). Щепкин играл Утешительного без особенного успеха. Слаб был Ленский (Ихарев). В роли Замухрышкина выступал Пров Садовский. Как писал Гоголю С. Т. Аксаков, «Игроков» слушали холоднее, чем «Женитьбу», а пьесу, однако, хвалили. [75] Благоприятная рецензия о спектакле появилась в «Московских Ведомостях» от 11 февраля 1843 г.

В Петербурге «Игроки» шли 26 апреля 1843 г., в бенефис Н. И. Куликова. Порядок спектакля был следующий: 1) «Заложение Санкт-Петербурга», «русская драматическая быль» в двух действиях, 2) «Игроки», 3) водевиль «Проказы барышень на Черной Речке» 4) водевиль «Актеры между собою». [76] Главные роли в «Игроках» исполняли Сосницкий (Утешительный) и Мартынов (Ихарев). Из исполнителей выделился, по отзыву А. И. Вольфа, Самойлов (Швохнев), «скопировавший с натуры известного в то время игрока». [77] Белинский отмечал также хорошую игру П. А. Каратыгина в роли Замухрышкина. В Петербурге «Игроки» приняты были неприязненно, что Белинский объяснил неразвитостью постоянных посетителей Александринского театра. «Это произведение, — писал Белинский, — по своей глубокой истине, по творческой концепции, художественной отделке характеров, по выдержанности в целом и в подробностях, не могло иметь никакого смысла и интереса для большей части публики Александринского театра». [78]

Благоприятный отзыв появился в «Репертуаре и Пантеоне». [79] «Если под водевилем разуметь не пьесу, одушевленную одною мыслью, — писал рецензент, — а изложенный драматический случай, то «Игроки» дают нам образцовый (тем более образцовый, что первый) водевиль из чисто русской жизни… что за мастерская отделка характеров!» и пр. Резко отрицательная рецензия в обычном духе появилась в «Северной Пчеле» (3 мая 1843 г.).

С — «Современник» 1836 г., том первый, стр. 227–241.

П — «Сочинения Николая Гоголя», том четвертый, СПб., 1842.

В настоящем издании печатается по тексту «Сочинений», изд. 1842 г. В письме к Пушкину от 2 марта 1836 года Гоголь назвал сцену «Утром чиновника». Вероятнее всего, что это было условное обозначение сцены. Нет оснований утверждать (как это делал Н. И. Коробка), что «Утро чиновника» было первоначальным точным заглавием, которое было изменено в «Утро делового человека» по цензурным соображениям.

«Утро делового человека» за подписью «Н. Гоголь» было напечатано в первом томе пушкинского «Современника» (цензурное разрешение 31 марта 1836 г.), с подзаголовком «Петербургские сцены» (отброшенным в изд. 1842 г.). В издании 1842 г. текст пьесы подвергся небольшой правке в стилистическом отношении. За отсутствием рукописей невозможно отделить поправок самого Гоголя от поправок редактора издания — Н. Я. Прокоповича. Поскольку же важнейшие из изменений текста в изд. 1842 г., по сравнению с текстом «Современника», несомненно, принадлежат самому Гоголю (переработка диалога об игре в вист), — постольку основным текстом «Утра делового человека» следует считать текст издания 1842 г.

«Утро делового человека», «Тяжба», «Лакейская» и «Отрывок» — все эти пьесы были созданы в результате переработки отдельных сцен незавершенного и оставленного Гоголем первого его драматургического замысла — комедии «Владимир третьей степени». Самое раннее известие об этом замысле мы находим в письме П. А. Плетнева к В. А. Жуковскому от 8 декабря 1832 года (Сочинения и переписка Плетнева, т. III, стр. 522). Через два месяца, 17 февраля 1833 г., тот же Плетнев писал Жуковскому, что у Гоголя «комедия не пошла из головы» (там же, стр. 528). О том же писал Гоголь из Петербурга М. П. Погодину 20 февраля 1833 г.: «я помешался на комедии. Она, когда я был в Москве, в дороге и когда я приехал сюда, не выходила из головы моей, но до сих пор я ничего не написал. Уже и сюжет было на днях начал составляться, уже и заглавие написалось на белой толстой тетради: Владимир 3-й степени, и сколько злости! смеху! соли! Но вдруг остановился, увидевши, что перо так и толкается об такие места, которые цензура ни за что не пропустит». О гоголевской комедии знали, кроме Погодина, Плетнев и Жуковский. По-видимому, знал и Пушкин, который в письме от 30 октября 1833 г. спрашивал В. Ф. Одоевского: «Что его <Гоголя> комедия? В ней же есть закорючка». 14 августа 1834 г. Гоголь в письме к М. А. Максимовичу сообщал о двух своих пьесах, из которых одну он уже собирается отдать в театр, а другую «готовит из-под полы» Вторая пьеса, вероятно, и была «Владимир третьей степени». Наконец, точное известие о гоголевской комедии находится в «Письме из Петербурга» М. П. Погодина, помещенном в «Московском Наблюдателе» 1835 г., март, кн. 2, стр. 242–268. [80]

Одна из начальных сцен, послужившая основой «Утра делового человека», получила огласку в Пушкинском кругу. 13 октября 1835 г., в письме из с. Михайловского П. А. Плетневу, Пушкин вспоминал о некоторых деталях «Утра делового человека» и писал о них своему корреспонденту, предполагая, что и ему они хорошо известны. Позднее в письме к М. П. Погодину 1 декабря 1838 г. из Рима Гоголь упоминал о «черновых лоскутках истребленной им комедии». Следовательно, комедия, по крайней мере в некоторой ее части, была написана, но затем «истреблена», причем остались только «лоскутки». В письме к В. А. Жуковскому из Москвы от конца декабря 1839 г. или начала января 1840 г., Гоголь говорил о «неоконченной комедии», причем подчеркивал, что отыскал из нее «только два отрывка, она вся осталась в Риме». Достоверность последнего признания Гоголя подтверждается тем, что действительно имеются два отрывка «Владимира третьей степени», переработанных в «Тяжбу» и «Лакейскую».

Как впервые установлено Н. С. Тихонравовым (Соч. Гоголя, 10-е изд., т. II, стр. 736–737), из не дошедшей до нас беловой рукописи «Владимира третьей степени» Гоголь в начале 1840 г. (обоснование этой даты см. в комментариях к «Тяжбе » и «Лакейской ») сделал две вырезки — в пять и в четыре листа. К первой вырезке он присоединил три заново написанных листа в начале и один заново написанный лист в конце. Так составилась рукопись «Тяжбы». К началу второй вырезки он присоединил шесть заново написанных листов. Так составилась рукопись «Лакейской». [81] Само собой разумеется, что текст вырезок был переработан, а частью сокращен, имена действующих лиц при переделке были изменены. Восстанавливая интересующий нас в данном случае текст вырезок, относящийся к «Владимиру третьей степени» (см. в отделе «Других редакций »), мы можем видеть, что не только по именам действующих лиц в тексте этих вырезок, но и по развитию сюжета «Утро делового человека» и «Отрывок» также были созданы на основе сцен из «Владимира третьей степени». Почерк текста вырезок резко отличается от почерка заново написанных листов для «Тяжбы» и «Лакейской». На основании показаний Гоголя и других свидетельств, приведенных выше, незаконченную рукопись «Владимира третьей степени», вырезки которой дошли до нас в составе рукописей «Тяжбы» и «Лакейской», следует предположительно датировать концом 1832 г.