Ребро жестокости (СИ)

В разных концах зала Сената раздались издевательские смешки. Маккейн снова встал с места и попросил слова.

– Вы обязались, уважаемый синьор Периоли, придерживаться фактов и излагать аккуратную и объективную информацию. Чем Вы можете подкрепить Ваше утверждение о том, что на этих фотографиях мы действительно видим россиян?

– Прошу увеличить снимок, – обратился Периоли к ассистенту. – Теперь я прошу параллельно вывести на экран снимок с референдума в Крыму. Как видите, уважаемый господин Маккейн, на обоих снимках солдаты одеты в похожую военную форму зелёного цвета без опознавательных знаков. Слева от солдата на снимке из колумбийской сельвы вы можете видеть новейший бронетранспортёр российского производства, официально не входивший, согласно нашим разведданным, в последнюю партию закупок тяжёлой бронетехники, осуществлённой правительством Венесуэлы в прошлом сентябре. Но я скажу Вам больше. Вам известно, достопочтенные сенаторы, дамы и господа, что в день избрания сорок пятого президента Соединённых Штатов, в Техасе вспыхнуло массовое протестное движение, сразу же неудачно окрещённое в средствах массовой информации и социальных сетях «Текзитом». Сегодня у Центрального Разведывательного Управления есть все основания полагать, что за этим движением стоит подпольная экстремистская группировка «Возрождение Ацтлана», опекаемая и поддерживаемая российскими спецслужбами. Вчера вечером произошли инциденты со стрельбой на площади Дили в Далласе, в то время как в Хьюстоне активисты оккупировали здание городской ратуши. Прошу ассистента вывести на экран снимок из Хьюстона. На последней фотографии, полученной нами из Хьюстона, Вы можете наглядно видеть, достопочтенные господа сенаторы, кто на деле стоит за беспорядками в Техасе.

Впоследствии неизвестный агент ЦРУ в лыжной маске, изображённый на снимке, вывешивающим российский флаг из окна ратуши ровно на то количество мгновений, которого ему хватило для попадания в объектив камеры коллеги в штатском, дежурившего на улице, стал настоящим героем мировых информационных агентств. Дуглас Периоли снова поправил очки на носу. В зале Сената стояла гробовая тишина. Даже Маккейн глубоко задумался, и, казалось, перестал реагировать на происходящее. В этот момент председатель сессии вышел к президиуму и сообщил публике, что Сенатом получено экстренное сообщение от президента Клинтон.

– Достопочтенные сенаторы, дамы и господа, – зачитал председатель. – Территориальная целостность и суверенитет нашей родины находятся в опасности. Мексиканское государство уже давно наглядно демонстрирует собственную недееспособность в так называемой нарковойне против террористических группировок, постоянно устраивающих взрывы и покушения на политиков, судей, журналистов и американских консульских работников. Только что мною получена стенограмма допроса подследственного Монтеса из Гуантанамо, подтверждающую, что враг, воспользовавшись мексиканской брешью, перешёл в гибридное наступление и уже действует на территории США. Настоящим посланием я уведомляю вас, достопочтенные сенаторы, о подписанной мной Прокламации о введении чрезвычайного положения на территории штатов Техас, Калифорния, Аризона, Нью-Мексико, Невада, Юта, Флорида, Вайоминг, Оклахома и Канзас с мобилизацией Национальной гвардии. Призываю вас, дамы и господа, сплотиться в этот ответственный для нашей родины час, проявить мужество и проголосовать за резолюцию о признании мексиканской Федерации наркокартелей террористической организацией и о вводе войск в Мексику для защиты национальной безопасности США. С нами Бог!

Маккейн, внимательно вслушивавшийся в каждое слово зачитываемого председателем сообщения, повернулся к своим соседям по скамье и громко воскликнул: «Это неслыханно!». В этот раз он не просто поднялся, он стремительно вскочил и поднял правую руку.

– Сенатор Маккейн в третий раз просит слова, – бесстрастно констатировал председатель. – Что ж, выслушаем его в этот ответственный момент.

– Последний вопрос к господину Периоли, председатель. Можете ли Вы официально опровергнуть просочившийся в прессу проект контракта между неназванным иностранным правительством и консорциумом «Хиллбилли Реконстракшн», аффилированным с фондом Клинтонов, на весь объём работ по восстановлению разрушенных зданий и инфраструктуры на территории военных действий армии США, подлежащий присуждению на внеконкурсной основе?

– Без комментариев, – сухо ответил Периоли.

Отчаянный протестующий голос Маккейна заглушили негодующие голоса демократов. Парторганизатор фракции большинства тоже вскочил с места и неожиданно затянул гимн США звучным, чистым голосом. Сенаторы, все как один, начали вставать со своих мест и присоединяться к пению гимна. Это была блестящая импровизация. Телезрители, наблюдавшие за прямой трансляцией, в едином порыве вскакивали с мест и присоединялись к хору сенаторов. Америка слилась в едином патриотическом порыве. Латиноамериканские гетто замерли и опустели в ожидании неминуемых погромов.

В тот день Закон о вводе войск в Мексику был принят абсолютным большинством голосов Конгресса, «против» проголосовал только неутомимый миротворец Джон Маккейн.

Джек успел досмотреть прямую трансляцию с Капитолийского холма как раз перед тем, как служба такси сообщила ему, что за воротами особняка его дожидается кэб в аэропорт. Выходя из дома, он думал о том, что Джеймс Бош обещал ему место в мексиканской резидентуре, если он надумает слинять из страны. Он непременно напомнит ему об этом, когда вернётся из командировки, в случае развода. В дальнем конце улицы патруль Национальной гвардии проверял документы у пожилой пары «чиканос». Джек посмотрел на часы – он успеет на рейс засветло. Открыв дверцу такси, он обернулся. На пороге стояла его юная красивая жена. Она смотрела ему вслед любящими глазами и нежно улыбалась.

ЭПИЛОГ

Джек диктовал, Артур записывал. Совершенно невероятная история. Материал для нескольких авторских листов эпической журналистики Враг Америки, пытавшийся развалить эту великую державу, чтобы подорвать общемировые демократические ценности, погиб при невыясненных обстоятельствах в Алматы.

Артур нравился Джеку, потому что казался ему ростком надежды на светлое будущее, воплощением нарождающейся в пост–советском мире свободы слова, этой важнейшей предпосылки для создания подлинного демократического общества. Пусть в самых развитых и успешных из Новых Независимых Государств по прежнему правят авторитарные режимы с игрушечными парламентами и карманной оппозицией. Народы этих стран продали свой молчаливый консенсус в обмен на стабильность и залечивание ран, оставленных шоковой терапией девяностых. Артур охотно посвящал Джека в кухонные настроения либеральной интеллигенции, равно как и во все перипетии насыщенной жизни местного медиа-сообщества. Свобода слова пока что была уже хорошим заделом. Со временем семена, посеянные независимой прессой, должны дать свои всходы, унитарное общество расколется, породив перманентный крикливый спор между властью и её противниками, которые начнут регулярно меняться местами. Народ превратится в структурированную массу избирателей. Тогда с этими людьми можно будет договариваться, вести серьёзные дела и заключать выгодные сделки. Пока же их сложная бюрократическая система оставалась закодированной для посторонних, Джек не раз убеждался в этом, расследуя здесь политические убийства.

Они облюбовали уютный ресторанчик на Джамбула-Чайковского, потому что Джека устраивало там качество прожарки стейков «medium rare» и выбор красных вин. Ужины заканчивались обильными возлияниями односолодовых виски. Артур заметил, что Джек стал гораздо чаще прикладываться к бутылке с тех пор как женился.