Подход Кристаповича

Елена Валентиновна поверила сразу - слишком безразлично говорил этот чекист, если бы он знал все, нажал бы на эту записку и ее достоверность как следует. Она поверила - и уже, невнимательно, совсем невнимательно слушала дальше... "...в результате Гачечиладзе попал под электричку на станции Мамонтовка, его столкнула толпа..." "Не могли допустить, чтобы люди с нечистыми руками?.." - все-таки нашла в себе силы сказать Елена Валентиновна. Анатолий Иванович не ответил, только в глаза ей глянул прямо - она осеклась. "...Гулиа, как вам уже известно, погиб в автокатастрофе пьяным..." Ее, все же, подмывало - она, на секунду испугавшись до дрожи, уже совсем не боялась этого щенка - слишком он хвастался убийствами. "А это не вы, случайно, тогда вызвали Георгия из-за стола? Вроде бы похожи... Впрочем, что же, у вас в организации больше и людей нету - все вы да вы, во всех лицах..." Теперь он не стал смотреть на нее со значением, он просто продолжал - как бы признав ее равной, как бы выкладывая все козыри в открытую: "Нодиашвили, как нам стало недавно известно, скончался в вашей квартире от удара ножом. В убийстве сознался подручный Зальцмана Тышевич, выродок, рецидивист - он задержан и находится сейчас вместе с Зальцманом в следственном изоляторе нашего московского управления. Вы должны отвечать перед судом за сокрытие обстоятельств убийства, Елена Валентиновна. Но у нас есть к вам серьезное предложение..."

В прихожей хлопнула дверь - Ольга, сидевшая все это время на кухне, откуда доносилась какая-то диковатая музыка, ушла разносить почту. "Ваша дочь пошла на вечернюю доставку, - сказал Анатолий Иванович. - В вашем квартале очень темные подъезды и полно молодого хулиганья, но вы не волнуйтесь: пока мы о вас заботимся, с нею ничего не случится..."

"Я покончу с собой", - неожиданно для себя громко сказала Елена Валентиновна. "И очень глупо поступите, - ответил спокойно Анатолий Иванович. - Мы вам предлагаем чрезвычайно выгодные для всех заинтересованных сторон условия. В течение месяца-полутора вы вместе с дочерью получите все необходимые для выезда из страны документы и, через Инюрколлегию, официально вступите в права наследования. Уже в октябре вы будете в Милане и воссоединитесь, наконец, с родственниками, для чего вам будет дана выездная виза..." "Какими еще родственниками? - безразлично поинтересовалась Елена Валентиновна. - Там же все умерли..." "Ничего подобного, - возразил Анатолий Иванович. - У вас есть племянник, Карло Тевекелян, тридцать четыре года, холост, учитель средней школы. Он делит с вами, кстати, все наследуемое в пропорции один к трем. Хороший парень, очень любит с ветерком проехать на своем маленьком "порше" - между прочим, вы его наследница, в случае чего. Словом, руководствуясь гуманными побуждениями, наши органы могут разрешить вам выезд для воссоединения семьи, если..."

"Ну, что же если?" - спросила Елена Валентиновна. Все, что происходило с нею за последние месяцы, направило ее сообразительность в определенную сторону, и теперь она уже догадалась о предложении, которое должен был сделать гэбэшник, но, все-таки, не могла поверить, что это происходит так просто. Сомс вдруг спрыгнул с ее колен, потопал на кухню к своей пустой миске. Она пошла следом - варить ему геркулес. Анатолий Иванович ответил из комнаты - весело, громко: "Ничего особенного. Просто до отъезда вам надо будет оформить брак с хорошим, честным человеком, настоящим патриотом своей родины, а через полгода после приезда туда вы передадите ему все права на ту часть вашего наследства, которая касается важного для стратегических интересов нашей страны производства..." "Аэронавигационные приборы?" - спросила Елена Валентиновна их кухни. "Ну, вы все понимаете, - обрадовался Анатолий Иванович. - Впрочем, было же письмо... А все остальное будет в полном вашем распоряжении - дом, машины, средства для жизни и прекрасного отдыха, для учебы дочери, для обеспечения ее будущего в том мире, где человек без денег - ничто..." "А кто мне гарантирует, что я не последую за... всеми... всеми, кого вы уже?.. Кто гарантирует, что через год в Милане нас с Олей не убьют какие-нибудь ваши красные бригады?" - Елена Валентиновна изумлялась, как глубоко она вошла в это безумие, прежде она бы и представить всей этой пошлой бредятины не могла, теперь же это казалось ей обычной реальностью. "А кто гарантирует, что вы по приезде туда не обратитесь в полицию, и против честного человека, скромного московского инженера, не имеющего ясных политических убеждений и последовавшего за вами только по большой любви к вам, да и отчасти поддавшись несколько критическим настроениям по отношению к советскому строю - кто гарантирует, что против этого слабого, но ни в чем не повинного человека не будет сфабриковано обвинение в шпионаже, с громкими стандартными воплями газет о "руке Кремля", "проникновении чекистов" и так далее? Кто нам гарантирует? Кто мне гарантирует, что спецслужбы не займутся мною, едва я там появлюсь?"

Елена Валентиновна слушала все это из кухни - кормила Сомса, как обычно, смотрела, как он придерживает своими кривыми руками-ногами ездящую по полу миску... Услышав последние слова, она вернулась в комнату. "Вы?!" "А что, очень не нравлюсь?" Он откинулся в кресле, впервые за вечер достал сигареты, жестом спросил разрешения курить, она автоматически подала пепельницу... "А где сейчас Массимо?" - спросила она. "Вы очень преданный человек, - серьезно сказал Анатолий Иванович. - Господин Кастальди, я думаю, получил в своем ведомстве отпуск после тяжелой службы в России и отдыхает где-нибудь в Альпах... А вам я советую дочитать эти документы. Там есть много любопытного о его чувствах к вам..."

Елена Валентиновна взяла последний лист фотокопии. Это был текст какой-то справки, в правом верхнем углу имелся, как положено, гриф. "Кастальди Массимо Виченце Паоло... тысяча девятьсот тридцатый... отец Кастальди Франческо, архитектор, при Муссолини - активный член фашистской партии, участник похода на Рим... связь с русской эмиграцией через друга отца, архитектора Джованни (Ивана Алексеевича) Михайлова, компаньона и друга семьи финансистов русско-армянского происхождения Тевекелянов. Массимо Кастальди, третий секретарь посольства Итальянской республики в Москве, имеет поручение определенных финансовых кругов (и, возможно, контрразведки итальянской армии) вывезти из СССР, подстраховывая обычные каналы эмиграции (в данном случае, по соображениям госбезопасности СССР, закрытые) гражданку Спасскую Е.В., наследницу 3.А.Тевекелян..."