Семизвездное небо

Изрытая острыми камнями, что обрушивали на Гаяалты селевые потоки, вся в трещинах и рытвинах, земля эта еще не потеряла жизнь. Айхан то и дело приседал на корточки, прислушиваясь к пульсу земли, концом резной трости пытался определить ее влажность, теплоту. Он готов был поговорить с ней, но пока еще не знал ее языка.

Солнце было в зените. Он и не заметил, как быстро прошло время. Сделав еще один круг, он двинулся по левому склону Карадага к Гылынджгая, но острая боль в раненой ноге заставила его остановиться.

Усевшись на краю узенькой тропинки, он собрался отдохнуть, как вдруг увидел внизу, на голой горной дороге, идущих людей. Это был председатель колхоза Аджар-киши и еще три незнакомых ему человека. О чем-то беседуя, они поднимались к Гаяалты.

Айхан встал, чтобы получше разглядеть их. Шедший в середине седоголовый, большелобый мужчина, указывая рукой на Карадаг, что-то объяснял своим спутникам, а те с молчаливой покорностью следили за его жестами. Вдруг он резко повернул седую голову и посмотрел в сторону, где остановился Айхан. Он протянул руку к видневшейся вдали крепости Шамиля и что-то сказал. Люди засмеялись. И в тот же миг Айхан узнал его, узнал по осанке, по надменному взгляду, по самодовольной улыбке на розовом широком лице, по сросшимся бровям, напоминающим распростертые крылья черной птицы. Рамзи Ильясоглу! Только белизна отдающих серебром волос была чем-то новым, не его. Время будто возложило ему на голову белую корону. Как символ светлых дней окрасило ее блестящими лучами весеннего солнца. Айхан проследил взглядом за удаляющейся группой, увидел, что они свернули направо и направились к самым глубоким обрывам Гаяалты. Айхан продолжал стоять, глядя им вслед. По вздрагиванию широких плеч Рамзи Ильясоглу Айхан понял, что тот с увлечением что-то говорит, а остальные молча слушают его и кивками подтверждают каждое сказанное им слово.

Они остановились над узким и наиболее глубоким руслом селя. Айхан не мог слышать их голосов, но по жестам Рамзи, устремленным на него взглядам Аждара-киши он предположил, что речь идет, несомненно, о селе, они ищут пути, как его предотвратить. И последнее слово, вероятно, за заместителем председателя райисполкома Рамзи Ильясоглу. Интересно, что он скажет?

Айхану захотелось оказаться среди этих людей, вмешаться в их разговор. Именно так начать свой первый рабочий день в Чеменли. Как это было бы кстати...

Через некоторое время Рамзи и сопровождающие его товарищи, попрощавшись с председателем, уехали.

* * *

Председатель был задумчив, но, услышав стук палки, поднял голову и приветливо улыбнулся Айхану.

- Добро пожаловать, Айхан-гардаш! Как здоровье? На чеменлинскую воду, воздух жалоб не имеется?

- Нет, за эти дни я будто заново на свет родился.

Они прошли в кабинет председателя. Вскоре пришел и Мардан. Айхан обрадовался: сейчас разговор пойдет о Рамзи Ильясоглу, и он сможет узнать, почему Мардан считает его "отличным малым".

- Чем кончился ваш разговор, председатель? - нетерпеливо спросил Мардан. - Что пообещал Рамзи-муэллим?

- Ничего... можно сказать, что ничего... - Аждар махнул рукой, как бы чертя перед собой крест. - Не отступается от своих слов, злодей, уперся, и все. - У Айхана молнией мелькнуло: "Или Шахназ, или никто!" Это похоже на "не отступающегося от своих слов злодея". Он не знал, насколько сейчас верен Рамзи-муэллим своей клятве.

- Говорит, что под Гаяалты течет много подземных рек, - продолжал председатель. - Только, говорит, мы о них ничего не анаем. Подобно тому, говорит, как в кремне запрятан огонь, так и эти реки скрыты под землей. Аждар вдруг передразнил Рамзи Ильясоглу. - Мир полон тайн, непознанного значительно больше, чем познанного. И еще что-то в этом духе...

Красивое взволнованное лицо Мардана, озарившись улыбкой, стало еще привлекательнее.

- Ага, вон оно что... А я - то думал: интересно, зачем Рамзи-муэллим бьет камнем о камень? Оказывается, он вам хотел доказать, что и черный речной камень внутри полон тайн.

- Причем не обычных тайн, а огненных тайн, - насмешливо добавил Аждар. - Высеченная из камня искра чуть не попала мне в глаз.

Айхану все стало ясно. Значит, Рамзи-муэллим все еще не забыл урока уста Алмардана.

Голос Мардана отвлек его от этих мыслей:

- Но... сдается мне, что Рамзи-муэллим прав. На левом склоне Карадага, говорят, действительно течет подземная река. Уста Алмардан, отец Эльдара, в свое время будто бы даже слышал ее шум... Даже проследил ее путь... Но в это время началась война...

Хотя председатель и возразил, что это просто фантазия, Айхан больше не мог его слушать. Он упорно думал о Рамзи Ильясоглу. Ведь совсем недавно он уподобил его серебристые волосы белой короне, а широкие сросшиеся брови паре птичьих крыльев. Но это были только чисто внешние признаки. Рамзи оказался совсем другим человеком. Теперь этот человек, вернувшийся на мудрый путь предков, вступивший в тайное соглашение с уста Алмарданом, примирился с извечными законами ущелья Агчай. И может статься, что он единственный, кто разделяет мечту этого искалеченного, израненного человека, вернувшегося в родное гнездо под именем Айхана Мамедова, - оживить Гаяалты.

Сознавая, что неуместно вмешиваться в разговор, Айхан все же не удержался:

- Прошу прощения, председатель, все это меня не очень касается, но может быть, вы разрешите мне высказать свое мнение?

Аждар взглянул на него с легкой улыбкой.

- Пожалуйста, Айхан-гардаш! - Аждар обращался к нему так же, как Шахназ. Это Айхан сразу отметил. - Вы, наверное, поняли, о чем идет речь?

- Да. Вы хотите провести воду к Гаяалты?

- Вернее, хотим поднять на поверхность подземные воды Гаяалты, нетерпеливо поправил его Мардан.

- Это нам необходимо для того, чтобы... - Аждар заходил по кабинету. Чтобы Сенгергая в одно прекрасное время не обрушился в русло реки Агчай. А для этого нужно поднять воду в Гаяалты...

- Я вас понимаю, председатель, - проговорил Айхан терпеливо. - Этим вы хотите преградить дорогу селевым потокам с Карадага, заложить на горных склонах лесозащитные полосы.

- Верно. Что вы по этому поводу думаете?

Айхан перевел дух. Он должен был найти слова, чтобы убедить этих людей и не вызвать у них подозрений. Задача была не из легких.

- Хоть я не очень хорошо знаю Гаяалты, но полагаю, что напасть на след его подземных вод не так уж сложно,

- Откуда вам это известно?

- Как вам сказать? Чутье, что ли, мне подсказывает... Он не мог закончить. Все вдруг умолкли. И эту тишину с откровенной насмешкой вдруг нарушил председатель.

- Чутье и фантазия? К сожалению, ни то, ни другое не могут заменить хотя бы один насос, способный поднять - воду в Ганалты.

Айхан спокойно продолжал:

- Я полагаю, что там можно заложить не только лесозащитные полосы, но и фруктовые сады. В этом деле я сумею вам помочь в качестве садовника. Последние слова он произнес смущенно и, увидев на лице председателя недоверие, еще больше смутился.

- Как садовник? - удивленно переспросил Аждар-киши.

- Да. В Гаяалты можно вырастить фруктовые деревья.

- Что вы говорите, дядя Айхан? - Открытая душа Мардана не выдержала. Вы нас не поняли, на тех камнях посадить фруктовый сад? Мы думаем, как бы преградить путь селю, а уж о фруктовых садах... - Хоть он и старался изо всех сил, чтобы не рассмеяться над идеей новоявленного садовника, Айхан его понял.

- Так и я об этом же толкую, сынок. И фруктовый сад будет заложен, и селю путь прегражден.

- Это уже стихи! - расхохотался Аждар. - Здесь и рифма есть: салынар алынар, и прекрасная поэтическая мысль.

Айхан не знал, как истолковать этот смех. То ли председатель, как и Мардан, смеется над его неопытностью, то ли действительно считает это прекрасной мыслью. Но, обернувшись снова к Мардану, спросил:

- Ты говоришь, там фруктовый сад невозможен? Почему?

- Это же горный склон, сплошной камень. И к тому же там почти нет воды. Мы посадим там устойчивые к засухе лесные деревья.