Избранное

забеспокоился начальник охранного отделения полковник Зубатов. Этот

жандарм был умен и проницателен. Приводим высказывание Зубатова (по

документам из архивов охранки): "Ведь крупнее Ульянова сейчас в

революции нет никого". И Зубатов предложил "срезать эту голову с

революционного тела"... "без формальных улик". Этот свой разбойничий

замысел Зубатов назвал "смелым шагом". Однако полиция указание своего

шефа выполнить не смогла.

А "Искра", номер за номером, продолжала выходить. Но где редакция

газеты, где Ленин - для сыщиков оставалось загадкой. Слежкой за

революционерами за границей руководил некий Рачковский. "В настоящее

время, - доносил он в департамент полиции, - мною принимаются

соответствующие меры к выяснению наличного состава редакции и точного

ее местопребывания. Я найду средство, действуя наверняка,

ликвидировать эту крайне опасную организацию..." А на деле матерый

сыщик оказался не больше чем болтуном.

Примечательно, что даже в России никто не ведал, где расположена

редакция "Искры". Газету на заводах и фабриках, в солдатских казармах

и на флоте тайно распространяли единомышленники Ленина. Среди них -

Глеб Максимилианович Кржижановский, инженер, ближайший друг Ленина;

Зинаида Павловна Невзорова, учительница, жена Кржижановского; Виктор

Павлович Ногин - впоследствии нарком торговли в промышленности

молодого Советского государства; Леонид Борисович Красин, инженер,

впоследствии крупный нарком иностранных дел... Работать агентом

"Искры" было честью для революционера.

Но где редакция газеты? Куда посылать материалы для печати и

прежде всего заметки самих рабочих, которые Владимир Ильич очень

ценил? Знали, что редакция в Германии. Но точный ее адрес был скрыт

даже от агентов "Искры". Действовал закон ленинской конспирации...

Искровец для своей почты в газету знал только один-единственный адрес

в России. Оттуда в конверте с новым адресом материал переправляли до

следующего промежуточного пункта. И так далее. Эту цепь следования

письма к границе трудно было порвать жандармам: ведь каждый участник

этой почты знал только свой передаточный пункт - и не больше. И в

Германии письмо не сразу попадало в руки Ленина: только через цепь

передаточных пунктов. Здесь на "Искру" работали немецкие товарищи.

Редакция первое время помещалась в Мюнхене. Здесь Владимир Ильич

подготовлял материалы к печати в номер и отправлял в Лейпциг к Герману

Рау. Много ли мог вместить номер газеты! Статьи и заметки умещались в

обыкновенном почтовом конверте. Владимир Ильич надписывал: "Заказная

бандероль". Сдавали письмо на почту, разумеется, не в Мюнхене - оно

достигало Лейпцига кружным путем. В конспиративной практике Ленин не

допускал ни малейшей слабины. Заметим кстати: редакция и типография

"Искры" всегда помещались раздельно - в разных городах и даже,

случалось, в разных странах. Так, с апреля по июнь 1902 года Ленин

вынужден был от охранки скрываться в Лондоне, а печаталась газета в

Мюнхене у преданного Ленину (как и Г. Рау) владельца типографии

Максиминуса Эрнста...

Но это уже события, выходящие за рамки нашего рассказа. Каждый,

кто углубляется в историю ленинской "Искры", не может не поразиться

сверхчеловеческим силам, которые отдавал Владимир Ильич любимой

газете. Талант, энтузиазм и вместе с тем осмотрительность и умение

проникнуть в замысел врага (сильнейшей в Европе охранной службы)

позволили Владимиру Ильичу поднять огромное дело общерусской рабочей

революционной газеты. И думается, возьмись ставить "Искру" человек не

столь крупный, "Искра" угасла бы, не возгоревшись в пламя...

Величаво звучат слова Ленина:

"Искра" создала Российскую социал-демократическую рабочую

партию".

x x x

Шли годы... Минуло полвека, когда в Пробстхайде появилась

экспедиция историков. Приехали сюда немецкие ученые, граждане новой

страны на политической карте Европы - Германской Демократической

Республики. Долог для них был путь в Пробстхайду - исчислялся

годами...

Сперва историки обратились в Советский Союз. Сказали:

- Существует легенда, будто бы первый номер русской революционной

газеты "Искра" был отпечатан в Лейпциге. Так ли это?

- Это не легенда, - ответили им. - Действительно Владимир Ильич

Ленин, будучи в эмиграции, организовал в тысяча девятисотом году

печатание "Искры" в Лейпциге.

Естественно, немецкие историки заинтересовались подробностями и

прежде всего захотели узнать, в какой типографии печаталась газета.

Ведь в Лейпциге уже и тогда их было множество.

Однако о типографии, которой воспользовался Владимир Ильич, не

знали и в Советском Союзе. Ленин никому не раскрыл ее адреса.

Оставалось расспросить жителей Лейпцига. Начали с того, что

разыскали, одного за другим, рабочих всех существовавших в 1900 году

типографий. Немногие остались в живых. Это были глубокие старики. Но

они, горячо одобряя предпринятые поиски места печатания "Искры",

силились помочь искателям. И один за другим умолкали, сами удивленные

своему неведению: "Не знаем... Не слыхали... Не помним такой

типографии..."

Неудача не обескуражила историков. Принялись расспрашивать

жителей города вразброд, надеясь на счастливый случай. Ушло на это

несколько лет, но счастливый случай не представился...

Наконец обратились к помощи печати. Казалось бы, с этого

следовало и начать, но... Из опыта научных работ в различных областях

знания известно, что простое решение не всегда приходит сразу. Итак,

уже только в 1952 году по поручению товарищей научный сотрудник

исторического музея Лейпцига Фридрих Донат опубликовал в газете

"Leipziger Volkszeitung" статью с призывом к горожанам сообщить в

редакцию любые сведения о разыскиваемой типографии.

x x x

В этом седом и больном человеке едва ли можно было узнать бывшего

проворного мальчугана и озорника из типографии в Пробстхайде... Прочел

Макс Пуршвиц в местной газете статью Доната и задумался... Сколько

времени утекло - и вдруг вспомнили! Как же быть? Не с кем и

посоветоваться. Все трое - и Герман Рау и Вернер (Блюменфельд), и он,

тогда подмастерье, - дали Ленину слово о печатании "Искры" в

Пробстхайде нигде, никогда и никому не проговориться. Но Германа уже

нет в живых; Вернер, с которым он, Пуршвиц, подружился, как уехал с

Лениным, так и весточки о себе не подал... Где его искать, да и жив ли

он?..

Получается, что тяжесть клятвенного слова теперь только на его

совести. Задумался, оттягивая решение, - и вспомнилось ему детство,

голубятня, мохноногий турман с султанчиком на голове. Бывало,

взовьется турман ввысь, и уже едва приметен в небе, мерцает там, как

белая звездочка. А мальчишка верил, что звезды знают будущее каждого

человека. Но разве ночью сонными глазами разглядишь в глубине неба

свою звезду - вон их какая россыпь!.. И он, бывало, нашептывал

турману, чтобы тот поднялся еще выше, к звездам, - и сам, будто

звездочка, выпытал бы там, у золотых подруг, что предназначено ему,

подмастерью Максу, в жизни... Хотелось счастья. Но что такое счастье?

Тут мысли мальчугана расплывались, и на лице застывала мечтательная

улыбка...

Старик встрепенулся. Перечитал статью в газете, сказал себе: