Наш современник Вильям Шекспир

Говоря об отдельном действующем лице. не следует забывать, что нередко тема, заключенная в образе, не исчерпывается в нем, а продолжается и находит свое завершение в другом.

Офицер, убивший Корделию, неотделим от Эдмунда. Только две строчки характеризуют этого военного, таков размер всей его роли. Но и двух строчек достаточно - человек изображен с исчерпывающей определенностью.

После сражения победитель Эдмунд предлагает воину, недавно повышенному и чине, отправиться и тюрьму, где заточены пленники, и исполнить указанное в записке. Передавая записку, Эдмунд говорит, что в случае согласия офицера перед ним откроется путь к дальнейшим успехам и что он должен помнить:

Приспособляться должен человек

К веленьям века.

В записке приказ повесить Корделию. Офицер, не задумываясь, отвечает согласием. Ответ высказывается в несколько необычном виде:

Я не вожу телег, не ем овса.

Что в силах человека - обещаю.

Этого солдата век уже научил всему. Единственно, что он еще не освоил, - жрать корм, положенный скоту, и возить в упряжке, все же остальное, то есть любой скотский поступок, он совершит, не задумываясь. Моральные нормы и общественные инстинкты, выработанные человечеством за века, не связывают убийцу.

Веление века - быть подобным этому наемнику.

Таково время. Если оно продлится, люди научатся есть овес, более сильные запрягут в телеги слабых, и те будут возить поклажу и господ.

Тема разрушения не только феодальных запретов, но и всех общественных связей, начатая в сложном характере Эдмунда, заканчивается образом палача, написанным всего двумя строчками.

ДВА ВЫХОДА

Страшен мир каменных сердец. Там, где наступает их владычество, не может быть любви, привязанность кажется смешной, дружба - нелепой. Тепло человеческих отношений уходит из жизни. Становится невыносимо холодно, ледяная стужа сжимает сердце. Как же согреться человеку?.. Где отыскать ему место, в котором он может найти тепло?..

Первые слова бедного Тома, доносящиеся из шалаша, говорят, где находится это место: "Сажень с половиной, сажень с половиной!"

На сажень с половиной в глубь земли - роют могилу. Том советует: "Ложись в холодную постель и согрейся!"

Через весь его путаный рассказ проходит одна и та же жалоба: Тому холодно!.. Люди не в силах вытерпеть холода железного века. Может быть, там - в глубине земли - успокоится измученный человек. Там нет тюрьмы, голода, палачей. Там не придут в голову мысли, ранящие мозг. Там не нужно искать выхода, которого все равно не отыщешь.

Так и ставит Гамлет знаменитый вопрос: быть или не быть?

Есть ли смысл существовать, когда царит несправедливость, властью обладают худшие, достоинство втоптано в грязь? Может быть, лучший исход для того, кому выпало несчастье познать все это, уйти от жизни? Может быть, смерть - единственная возможность успокоить непереносимую боль от ран в мозгу?

Вместе с этими мыслями в трагедии появляется тема самоубийства. Возможность именно такого выхода высказывается в бреде Эдгара. Очевидно, не раз сын Глостера ощущал слабость, и тогда отчаяние овладевало им.

Черт подкладывал Тому ножи под подушку, вешал петли над его сиденьем, подсыпал яду ему в похлебку.

Но Эдгар отверг эти мысли. Лечь в холодную постель и согреться - стало настойчивым желанием его отца.

Параллельная интрига "Короля Лира" - история графа Глостера и его двух сыновей, - как известно, заимствована из романа Филиппа Сидни "Аркадия". Однако заимствование касается лишь внешних черт фабулы, содержание и характеры приобрели совсем иной смысл.

Судьба Лира и его дочерей эхом отзывается в участи семьи Глостера. Исключительное связывается с обычным, моральная картина века становится всеобъемлющей. Однако не только в этом значение и место параллельной интриги; обе истории не только связываются, но и сопоставляются. И Лир, и Глостер ошибались в детях; им выпала одинаковая доля пострадать от тех, кого они облагодетельствовали, и быть спасенными теми, кого они отвергли. Но сходство положений еще больше подчеркивает глубину внутреннего различия.

Основная черта характера отца Эдгара - покорность. Вспыльчивый и деспотичный в семейных делах, он безмолвен в дворцовых залах. Он - вассал. В этом понятии заключены его воззрения. Иерархия подчинения для Глостера основа мироздания, не подлежащая человеческому суду. Он по-своему честен и добр, но эти свойства ограничены жизненными представлениями придворного звезды средней величины, живущей лишь отраженным светом главной планеты.

Он - плоть от плоти общественной системы, и, что бы ни случилось, посягнуть на привычный порядок - значит для Глостера стать мятежником. Совершаются неправые дела, очевиден деспотизм, но власть есть власть. И Глостер молчал. Он смолчал, когда делили на части страну, не вымолвил ни слова, когда изгнали Кента, был безмолвен, когда забили в колодки посла короля. Когда сам Лир - недавнее солнце - был оскорблен Корнуэлем, ставшим теперь одной из главных планет, - Глостер утешал короля, объясняя ему сложность положения:

Государь мой!

Вы знаете, как герцог сгоряча

Неукротим. Его не переспоришь.

На небо взошло новое светило, солнцем стал Корнуэль, теперь он господин и благородный повелитель, а вассал может лишь молчать.

В некоторых старых исследованиях можно прочесть, что гибель Глостера акт высшего возмездия: рожденный вне брака, Эдмунд губит отца-развратника. Плод греха карает грешника. Такая мораль никак не связана со всем происходящим. Основная идея образа высказана множество раз совершенно ясно. Старик поводырь спрашивает слепого Глостера:

Как слепому,

Найти вам путь?

Глостер

Нет у меня пути,

И глаз не надо мне. Я оступился,

Когда был зряч. В избытке наших сил

Мы заблуждаемся, пока лишенья

Не вразумят нас.

Глостер говорит о "пресытившихся и забывших стыд"; "обожравшийся благополучием", он слеп, ему нужно испытать глубину лишений, чтобы прозреть. Когда же истинной положение открылось ему, он решил покончить жизнь самоубийством. Покорность обстоятельствам приобрела новую форму, дошла до заключительного выражения.

Какими же доводами можно было заставить его отказаться от принятого решения? Эдгар нашел эти доводы: он убедил отца, что мысль о самоубийстве внушена ему дьяволом и что насильственная смерть явилась бы сопротивлением высшим силам. Сын вновь вернул отца к мысли о необходимости подчиниться чему-то стоящему выше, находящемуся над ним - вассалом Глостером. И старый, слепой человек опять смирился:

Отныне покоряюсь

Своей судьбе безропотно, покамест

Она сама не скажет: "Уходи".

Мысль о бессилии человека в борьбе с общественным злом и отсюда о самоубийстве как, может быть, единственном исходе высказана и в "Короле Лире", и в "Гамлете". Но высказана она лишь для того, чтобы быть отвергнутой. Сам дух поэзии, полный борьбы и движения, опровергает ее. Эта мысль отрицается действиями героев. Совсем иной выход указывается трагедией.

На свете не только каменные сердца. Живые человеческие сердца способны не только к любви:

Во всяком сердце тысячи мечей

На бой готовы с извергом кровавым,

говорится в "Ричарде III". Сердце в этом случае становится образом грозной силы.

Когда Глостер наконец осмелился поднять голос в защиту Лира, он не оказался в одиночестве. За Глостера заступился слуга Корнуэлей. Этот человек не мог безучастно смотреть на пытку старика. Слуга обнажил меч и хотел убить своего наследственного повелителя. Значение небольшого эпизода огромно: виллан поднял оружие не только против жестокого герцога, но и против закона смирения низшего перед высшим.

Бурю встречает не только покорность Глостера, но и гнев Лира. Стихия зла сшибается с энергией человеческого негодования.

Придворный рассказывает Кенту о поведении Лира в степи. Поэзия выражает всю силу непокорности.

Кент