Васек Трубачев и товарищи

- А какие у нас на сегодня планы?

- Ну, для тех, кто не помнит того, о чем договаривались вчера, сообщаю: сначала едем в "ЗАСЛЯР", там же и обедаем, потом в "Склиф" нужно завести новую версию, если быстро все ставим, то заскочим к американцам.

- А музей? - оживился Васек, постепенно въезжая в правила игры.

- Сегодня не успеваем. Еще нас ждут в "Инкоме" на Маяковке. Твоя Ольга Юрьевна из валютного.

- OK.

- Ты как поедешь?

- Что значит "как"?

- Ну, "девятка", такси, метро, самолет, вертолет любимый?

- Метро. Надо отдохнуть от тачки. Все, до встречи.

- Ну, где всегда.

- Пока.

Васек немало поработал для своего сравнительно юного возраста. С первого курса. Для Германии это вообще выглядело фантастикой - получать высшее образование и параллельно работать по специальности. Местные студенты в плане работы, как правило, находили время на продажу мороженного, разнос пиццы, репетиторство и т.д. Все оценивалось обычно от 10 до 15 DM в час и не облагалось налогами. "Как это Вам удавалось, судя по Вашим документам, отлично учиться и параллельно работать в нескольких местах?" - этот вопрос он с завидным постоянством получал на каждом интервью. Что бы на него честно ответить, приходилось довольно сильно тужиться, объяснять о советской системе образования и отсутствии квалифицированных кадров на заре перестройки. Долго, нудно и неправдоподобно.

Как минимум, я в Москве. Как максимум через час встречаюсь с Пашкой. "Время остановилось, словно были мы властны над ним" Надо еще поменять деньги, позвонить миллиону народа и подумать, как выбираться.

Вот она, входная дверь. Сначала обычная (три замка). Потом новомодная железная с запором, еще два замка, притом один ужасно хитрокрученный. Длинный ключ вечно рвал карманы. На этот раз злодея не было.

Вашу Машу! В Карлсруе закрыл дверь и пошел. Все нараспашку. Дверь с двумя замками найти - проблема. Пару раз забывал ключ в замочной скважине. Никому я, да и моя квартира, не нужны. Говорят, в US все подругому. Да, отвык ты, Васек.

Васек кое-как захлопнул дверь. Вызвал лифт, учуял родной и до боли знакомый запах. Так, тут он (лифт) должен слегка подпрыгнуть, а тут издать протяжный выдох, а если дверь не откроется, нужно потянуть на себя черное колечко.

Москва встретила довольно приветливо. Солнце, но не жарко. Ветерок. Добрел до метро, пробираясь через ряды старушек, продающих хлеб и овощи, огибая очередь за куриными окорочками (самопилотируемыми) и говядиной (поди, английская, или ее тут нет). Коробки и обертки вертелись в пыльном вихре. "В Нью-Йорке тоже самое", - говорила ведь ОНА так когда-то. Надо тоже посетить. И ЕЕ, и Нью-Йорк. Да, Россия и US близнецы-братья. Кто более матери истории ценен? Мы говорим ... Нет, не рифмуется сегодня.

Обменный пункт. 3100. Очередь. Охранник в камуфляже, с вечной резиновой игрушкой. Васек вынул 5DM кругляш. Вроде, на метро должно хватить.

- Мы железки не принимаем!

- Что, не деньги?

- Деньги, но не принимаем. Пропускай следующего!

- Хорошо, хорошо. 20 пойдет?

- Пойдет.

Вот и денежки появились.

Ступеньки-пеньки-пеньки. Театральный киоск, лотки с газетами и журналами, киоски, киоски, киоски... Надо купить что-то почитать. Пара нищих, опекаемых милиционером. Прозрачный зеленый жетон. Потускневший мрамор станции. Вот и он - голубой вагон. Что может быть лучше московского метро, связавшего город-герой лучше, чем десяток автобанов? А в Германии вообще метро нет. Или в Гамбурге, Берлине ... Когда трамвайчик бежит над землей он трамвай, а под землей - метро. Кажись, так.

Люди. Васек слегка отвык от большого количества людей. Точнее, он их редко видел вместе. Или они все передвигались слишком быстро. Да и то лишь по пояс. На 140 км. час. Конечно, "Лицом к лицу", но ведь ничего не разглядеть! А тут народ, погруженный в чтение газет и книг или в быстрый, но приятнопонятныйдонюансов треп. "Мы сами люди не местный, пострадали от чеченской войны..." Ну вот, началось. Прям не уезжал никуда.

Эскалатор. Тележки. Мешки. Толкучка. По ногам не надо. А где "извините"? "Темирязевская". Шеф сидел, как всегда, у 1-го вагона и читал "Дайли".

- Привет. Пошли.

- Привет. Ты как-то сегодня странно прикинут...

- Обновил гардеробчик. Чего пишут?

- Да вот Дарья Цивина с юморком обзирает очередное питейное заведение.

- Обзирает? Это как Носик Интернет поносит? Как НОсик Microsoft понОсит наверное звучит лучше.

- Типа того. Ты что, за стихи взялся?

- Процитировать себя?

"Опять не пишутся стихи.

Все рифмы улетели.

Кто сгинул в дальние края, Кто..." Дальше не придумал.

- Ясно. Как у тебя лучше с аспирантурой? Чего-нибудь делал вчера?

- Я-то? Все по старому - туговато.

- У меня тоже. А время-то подходит. Интересно, как будут дела с погонами после защиты. Офицерами, вроде, до тридцати лет забирают.

- Я же вообще рядовой-необученный.

- Ну и "Раздолбай-мамай-губастый."

- Может, оно и к лучшему.

- В отпуск надо бы.

- Слушай, а где мы отдыхали в девяносто третьем, например, не помнишь?

- Летом в Алуште.

- А зимой?

- А что мы делали зимой? В каком-нибудь доме отдыха. То ли Лужки, то ли "Связист", то ли "Чехова", то ли "Русь". Нет, "Русь", бывший ЦК КПСС, рядом с "Лужками". Мы еще туда ходили в демократию играть. Отметились в сортире. Помнишь? Но это не в девяносто третьем. Не помню.

- А он женат? Вообще-то без кольца. Как у Любы делишки?

- Какая Люба?

- Понял. Базара нет. Ты с ней спал еще, недавно стала жрицей. Жрицей, Постум, и общается с богами.

- Ты сегодня какую-то херню несешь. Что за Люба?

- Это Бродский.

- Я знаю. Письмо к римскому другу. Доставай пропуск.

- А я забыл.

- Ну, если не пропустят, опять придется Лехе звонить с проходной.

Редкое для своего времени явление - российский производитель, который, несмотря на наезды со всех сторон, держался на плаву. Васек с Пашей работали тут почти с основания небольшого ТОО, которое потом умудрилось поглотить весь завод, а позже и завод-партнер. Есть в приватизации особенная прелесть. Новая метла по-новому метет. Новая охрана. Система пропусков. Пропуск с надписью в графе "Допуск" - "Везде" хранился у Васька в Карлсруе вместе с другим ворохом справок и документов из прошлой жизни. Он их перерывал или при переезде на очередную квартиру или каждый раз перед Новым Годом, когда он наведывался в Москву. С обязательным пролистыванием записной книжки и восстановлением в голове телефонов, явок, паролей. Васек пока не встретил ни одного Нового Года в благословенной республике.

Охрана - лопухи. Пропустили и не заметили. Может, в лицо знают?

- Ну, тебе опять повезло.

- Не говори так. Мне тут сказали так. Ну, не про меня, а про всю семейку. Я на следующий день в аварию влетел.

- Когда?

- 13-го числа. В пятницу, кстати. Прикинь!

- И ты молчал? Мы чего, из-за этого - на метро?

- Ну, считай так.

-----------------------------------------------------------------------

- Ребята зайдите к Илье.

- А что, что-то не работает?

- Все утро не можем в сеть войти. Договора девочки вручную выписывают.

О, сейчас и тут вставят.

- О, господа яйцеголовые!

Илья - директор и уже единственный учредитель славного ТОО - гордился тем, что так и не закончил в свое время институт. На зорьке перестройки развелся с женой и бросился торговать Клинскими колготками, потом яйцами, потом пригодились знания химии, потом черчения, и, конечно, колготочнояичные деньги. Красный инженер, ставший красным директором, восседающий в черном кожаном кресле, окруженный аквариумами с любимыми рыбками с навороченной системой подсветки. Кормежка рыбок - обязанность секретарши. Смерть рыбки грозит секретарше потерей рабочего места. Хоть это и не оговаривается в контракте. Так или иначе, секретарши часто менялись. Наличие очередной не удивило Васька. Гигант индустрии, а все компьютерные дела только на нас двоих и держатся. Вообще-то теперь только на одном, или я чего-то не понимаю.